Война асада за сирию. — Какое вообще отношение к саудитам? — А как ты понял, что он из Алеппо

2018 год в Сирии начался сразу же с массы резонансных событий. Если в прошлом главным событием стало практически полное уничтожение «Исламского государства» *, то сейчас все внимание приковано к жесткому противостоянию иностранных участников гражданской войны в арабской республике. Много шуму наделало столкновение российских наемников и американских военных. Оно и неудивительно, ведь это первый официально подтвержденный случай после развала Советского Союза. Более того, в результате этой стычки погибло некоторое до сих пор точно не установленное количество российских граждан. Но, пожалуй, более всего мировое сообщество в этом году озабочено происходящим на северо-востоке Сирии.

Связано это с войной, вернее, с новым этапом этой самой войны. У его истоков стоит Турция, озабоченная проблемой курдских сепаратистов в Сирии. Отряды народной самообороны под покровительством Соединенных Штатов Америки сумели взять под свой контроль почти всю северную Сирию, и в итоге их самопровозглашенное государство простерлось до самых границ Иракского Курдистана. Турция видит в этом большую угрозу для себя, так как на львиную долю ее территорий объединенный Курдистан может претендовать в будущем. В общем, Турция совместно с Сирийской свободной армией активно наступает на позиции Отрядов народной самообороны на северо-западе Алеппо. Но с недавних пор к этому противостоянию присоединились местные проправительственные силы.

Видимо, это связано с нежеланием Дамаска видеть турецких интервентов в пределах официальных границ своего государства, пускай указанный участок уже давно и не контролируется местным правительством. Нынешний момент, пожалуй, самый удобный для того, чтобы изменить эту ситуацию. И теперь над Африном развеваются флаги самопровозглашенного курдского государства и Сирийской арабской республики. Сложно сказать, как сильно это помешает Турции, но очевидно, что такого поворота событий вряд ли кто-то мог ожидать еще несколько месяцев назад.

Удивительнее всего то, что между Сирийской арабской армией и Отрядами народной самообороны регулярно случаются боевые столкновения в другой части страны — в провинции Дэйр-эз-Зор. На этом фоне их сотрудничество в Алеппо выглядит, по меньшей мере, необычно. Кроме того, высока вероятность того, что Дамаск пошел на такие меры, не посоветовавшись с Москвой, которая является главным союзником Башара Асада и его спасителем. По сути, Асад дал добро на сделку со своими врагами, которые до вмешательства Турции были готовы выполнить любой приказ Вашингтона. Сейчас американцы несколько разочаровали курдов, но оружие и деньги они по-прежнему получают из Штатов. Значит ли это, что в Сирии начался новый передел сфер влияния между ведущими геополитическими игроками региона?

Турецкий военный эксперт Керам Йылдырым считает, что Асад такими действиями пошел против Кремля, так как согласился на условия США. По его мнению, именно Вашингтон был инициатором этого временного союза между Отрядами народной самообороны и проправительственными силам. Не имея возможность самостоятельно остановить Турцию, США решили оказать помощь курдам иным способом — привлечь значительные проасадовские силы.

— Перед тем, как началась «Оливковая ветвь» (название военной операции Турции против курдов — прим.), было проведено много переговоров. Эрдоган говорил, что совещался с Россией и США. Американцы были недовольны, и как в прошлый раз (речь о прошлой турецкой операции против Отрядов народной самообороны «Щит Евфрата — авт.) делали все, чтобы помешать Турции. Они уверяли, что их оружие уже давно не попадает в Африн, но оно попало не только туда, но даже к террористам в Турции. США не уважают интересы своих союзников, тогда почему они не любят, когда кто-то играет не по их правилам? Турция осознала всю угрозу, которая исходит от того, что США покровительствуют YPG (аббревиатура Отрядов народной самообороны на курманджи — авт.), поэтому этот союз должен быть ликвидирован раньше самих террористов. Турция не должна останавливаться ни перед чем.

«СП»: — Как повлияет на ход этой операции введение проправительственных отрядов в Африн?

— Очень странно, почему это произошло. YPG обратились к Асаду, и он сразу согласился? Тысячи его солдат убиты Отрядами народной самообороны, а он им сразу поверил? Тут не обошлось без участия США. Американцы организовали встречу с представителями или какими-то военными лидерами режима, и на этой встрече были даны гарантии со стороны США. Эти гарантии ничего не стоят, но люди всегда верят им.

Кажется, американцы пообещали оставить за Асадом Африн. Турция не возражала, чтобы на месте YPG находилась армия режима. Это было бы безопаснее для Турции. Такие обстоятельства могли даже значительно ослабить давление на Асада со стороны Турции, но сейчас Асад выбрал террористов. Это не просто так. США могли пообещать ему признать за ним право на президентство, они могли пообещать снятие санкций и так далее. Наверное, он поверил. И это может плохо кончиться. Если это действительно так, то Асад начал играть по сценарию США, а это значит, что он предал Россию. Путин и Эрдоган должны обсудить проблему и решить ее совместно, потому что это очень важно для Турции и России. Совместными усилиями страны могут оказать давление на США и избавить себя от больших проблем.

Российский политолог и востоковед Каринэ Геворкян считает, что конфликт в Африне в ближайшей перспективе никак не повлияет на российские интересы в Сирии. Но в будущем от него может многое зависеть.

«СП»: — Какие силы были переброшены Дамаском в Африн?

— Правительственных войск там не так много, потому что основные боевые действия идут совсем в другом районе — в Восточной Гуте. В основном в Африне прибыли Отряды народного ополчения. Они проасадовские и созданы еще в начале гражданской войны в Сирии. Состоят из девяти разнородных групп — там есть и бедуины, и христиане, и друзы и так далее. Они не являются сирийской армией, они комбатанты из числа сирийских граждан. Вот они и вошли в Африне.

«СП»: — Как себя поведет Турция после их появления в регионе?

— Реакция Турции, как мы видим, нервная. Турки заранее знали, что это произойдет. Потому что переговоры между сирийской стороной и курдами шли довольно долго, а решение о вводе проправительственных сил было принято 16 февраля. А 17 числа турецкая сторона приняла решение о форсирование событий, и в результате этого был захвачен ряд сирийских населенных пунктов. Другой вопрос: каков сам характер этого договора между курдами и Дамаском? Курдские лидеры заявляют о том, что это исключительно военная договоренность, но будем надеяться, что она будет мирной.

«СП»: — На руку ли эти договоренности России или они вредят ее планам в Сирии?

— Тут нельзя однозначно сказать, потому как пока неизвестны намерения сторон. Много слухов, но эти слухи укладываются в общую картину. С курдской стороны произошел слив информации, что российские представители предлагали местным силам передать Африн под контроль Дамаска. Кроме того, было бы странно, если бы на ливанских переговорах (курды и сирийское правительство вели переговоры по поводу совместного присутствия в Африне в Ливане — авт.) Россия не присутствовала. Она, конечно же, была осведомлена, и принимала участие, как и Иран.

«СП»: — Курдские источники распространяют информацию, что РФ содействует Турции в Африне. Она дает турецким войска коридор в северной части Алеппо.

— Может быть. Тут дело в том, что курды долгое время игнорировали предложения России. Курды долгое время не хотели договариваться, полагаясь только на американцев. Естественно, российская сторона умыла руки и занялась другими делами в Сирии. После этого в адрес России со стороны курдов посыпались многочисленные обвинения в предательстве и все прочем. В частности Сипан Хемо (глава отрядов народной самообороны — авт.) обвинял Россию. Сразу же в Вашингтон была отправлена большая курдская делегация. Но теперь все по-другому. Курды опомнились и перестали выдвигать подобные претензии. Зато теперь они справедливо могут обвинить в предательстве США, и это касается не только Африна, но Дэйр-эз-Зора.

«СП»: — Так все-таки это выгодно России или нет?

— При всей дружбе с Эрдоганом России невыгодно турецкое присутствие в Африне. Турция не отвернется до конца от США. Все-таки на территории Турции несколько американских баз. Рано или поздно Турция снова будет надежным союзником США и это в перспективе плохо для России. Если не Эрдоган снова пойдет на сближение с США, то кто-нибудь после него. И поэтому России это не нужно. Это будет распад Сирии, а Москва в этом не заинтересована.

* «Исламское государство» (ИГИЛ) — террористическая группировка, деятельность которой на территории России запрещена решением Верховного суда РФ от 29.12.2014.

Турецкие войска мешают "проправительственным" силам Сирии войти на территорию Африна, где армия Турции ведет боевые действия против курдских боевиков. Отсутствие официального протеста Москвы из-за обстрела проасадовских сил Эрдоган объясняет тем, что он уже предупреждал Россию и Иран: "боевикам-шиитам" придется заплатить в случае попытки прорваться в Африн

Читайте также

22:34 - 19 Февраля Курды передают Африн правительству Сирии: Чем ответит Турция Сирийские курды согласились передать регион Африн, где они ведут бои с Турцией, армии Башара Асада. Глава турецкого МИД Чавушоглу заявил, если силы Асада войдут на север Сирии не для борьбы, а для защиты курдских боевиков, тогда Анкару уже «никто не сможет остановить»

20 февраля на собрании своей партии президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган предупредил, что турецкая армия собирается взять в окружение город Африн. Это должно состояться в рамках операции "Оливковая ветвь", целью которой является уничтожение курдских "Отрядов народной самообороны" (YPG) в регионе. С 20 января по сегодняшний день "Свободной сирийской армии" (ССА) при помощи ВС Турции удалось продвинуться на несколько километров и уничтожить свыше двух тысяч членов YPG, рассматриваемых Анкарой в качестве террористов.

Турецкая армия в ближайшие дни установит осаду центра города Африн. Больше не будет возможностей для поставок вооружения извне или шанса для PKK (Рабочая партия Курдистана), PYD (Партия "Демократический союз") и YPG вести с кем-либо переговоры", - заявил Эрдоган.

Турецкий лидер фактически обозначил тактическую цель блокады Африна - воспрепятствовать переброске туда оружия из других курдских кантонов, Кобани и Джазиры, через территории под контролем сирийского президента Башара Асада, например, Алеппо. Турция, по словам ее руководителя, будет вести боевые действия до последнего боевика YPG и двинется потом на Идлиб, контролируемый "Джебхат-Ан Нусрой" и курдский Манбидж, рядом с которым дислоцированы американские военные.

Накануне выступления Эрдогана "проправительственные" формирования, как сообщают мировые СМИ, попытались войти в Африн, но были встречены артобстрелами и ударами БПЛА Турции. Эрдоган говорит, что турецкая армия вынудила т. н. "Национальные силы обороны" (NDF) развернуться, хотя пресс-секретарь YPG Резан Хеду утверждает, что NDF уже находятся в Африне.

Как бы то ни было, с точки зрения России наиболее важный вопрос - насколько действия NDF скоординированы с нашим союзником Асадом. Сам Эрдоган говорит, что NDF - это "террористы" и действуют "независимо" от Дамаска. Кроме того, по словам турецкого президента, он ранее уже договаривался с Владимиром Путиным и иранским коллегой Хасаном Рухани, что Анкара будет блокировать любую поддержку YPG от Дамаска.

Пресс-секретарь Эрдогана Ибрагим Калын, в свою очередь, подтвердил, что дальнейшие попытки NDF приведут к "серьезным последствиям". Любой шаг в пользу РПК и PYD расценивается Турцией как "террористический акт" и станет целью турецкой армии, пригрозил он.

Отметим, что официального возражения МИД России против атак Турции на NDF на юге Африна не последовало. Если бы столкновения ССА, поддерживаемых Турцией, с NDF угрожали бы напрямую интересам Москвы, то реакция была бы незамедлительной. Отдельные эксперты, как обозреватель "Независимой газеты" Владимир Мухин, уже бросились обвинять российское руководство в том, что оно, "судя по всему, идет на поводу" у Эрдогана", "не дав добро" на ввод NDF в Африн.

Военный корреспондент Сасланбек Исаев в разговоре с "Царьградом" отметил, что прямое столкновение между армией Асада и Турции исключается ввиду договоренностей России и Турции, а перемещение NDF на север вовсе не может быть предметом согласования между Дамаском и Москвой:

"Ничего согласовывать с Москвой не надо. Те силы (NDF), про которые говорит Дамаск, такие же проправительственные, какими проамериканскими они могут стать завтра. Это группы из подконтрольного курдским YPG островка в Алеппо, левые маргинальные объединения, проявляющие солидарность с РПК и шиитскими группами. Они финансируются из разных источников, хотя проявляют лояльность Асаду".

Кроме того, Исаев дал понять, что отношения России и Турции не ограничиваются Сирией, где не имеющие прямого отношения к ВКС силы (NDF) воюют с турками. На кону стоят многомиллиардные проекты: "Турецкий поток", поставки С-400, строительство АЭС "Аккую" и туризм.

Вы также можете назвать это «клином США» или «клином совместного механизма» в отношениях Турции и России. Вы даже можете сделать еще один шаг вперед и задать вопрос: «В турецко-российских отношениях все начинается с нуля?» Откровенно говоря, я не вижу никаких препятствий для того, чтобы дать статье любой из этих заголовков, поскольку все они хорошо соответствуют нынешней конъюнктуре.

Ведь как мы подчеркивали в наших предыдущих статьях, когда речь заходит о Турции, даже враги несмотря на то, что они следуют разными курсами, в один момент начинают демонстрировать единство действий и риторики. Последние события также являют собой типичный пример этого факта…

Полагаю, вы поняли, что я пытаюсь сказать. Да, тема — кризис вокруг «Сирии» и «Асада», который снова начинает возникать на повестке дня в треугольнике «Турция — Россия — Иран». Я специально упомянул «Сирию» и «Асада» вместе, поскольку с точки зрения Турции эти слова обозначают разные вещи, и именно это лежит в основе кризиса, который начинает ощущаться в отношениях Турции и России, в котором Иран старается держаться больше на заднем плане.

В этом же контексте следует рассматривать и то, что параллельно с тем, как «террористическая сила» — сирийско-российско-иранский «союзник» — была направлена на Африн, министр иностранных дел Российской Федерации Сергей Лавров сделал заявление: «Я убежден, что законные интересы обеспечения безопасности Турции в Сирии вполне могут быть реализованы через прямой диалог с дамасским правительством».

В то время как Сирия и Иран желают ограничить растущее влияние Турции в регионе, Россия через Асада заставляет Турцию радикально изменить свою внешнюю политику, и это может привести к дальнейшему повышению российского влияния в ней. Россия хочет, чтобы Турция не разделяла Асада и Сирию и в этой связи отказалась от тезисов, которые все это время озвучивались, и позиции, которая ранее демонстрировалась.

Через Африн склоняя Турцию к диалогу с Асадом, Россия пытается поставить Турцию перед фактом, сделать Асада легитимным в глазах Анкары и таким образом заставить ее признать определяющую роль Асада в Сирии. Россия дает понять, что в противном случае проблема Африна и, следовательно, обеспечения безопасности Турции не будет решена. И к тому же такой сигнал дается через Лаврова…

Лавров раскрыл тайную повестку дня России?

Внимательно читая заявления Лаврова, который начал свою речь с того, что обратил внимание на наличие некоторых справедливых тревог Турции по поводу безопасности, мы видим «противоречия», которые здесь содержатся, а, следовательно, позиция России в отношении Турции и ее требования к нам по сути почти не отличаются от позиции США.

Лавров говорит буквально следующее: «Мы признаем озабоченность Турции и чаяния курдов. Но мы не признаем и выступаем против попыток спекуляций на почве этих чаяний со стороны иностранных сил для продвижения в Сирии повестки дня, ничего общего не имеющей с законными интересами курдского народа».

Здесь к Лаврову возникает вопрос: как вы можете ставить в один ряд «озабоченность Турции» и «чаяния», «законные интересы», которые и подготовили почву для этих тревог? Или вы хотите сказать: «Только мы можем создать сирийскую версию Мехабадской курдской республики»? (Кстати, что по этому поводу думает Иран?)

А мы ответим. В период, когда Турция начала окружать Африн и определила в качестве дальнейшего направления Манбидж и восток от Евфрата, Россия этим выпадом ясно показала свою сторону в кризисе вокруг северной Сирии. Россия дает понять, что она не откажется от «курдской карты» и достигнутых преимуществ в этом контексте. Так же, как Иран и США…

Снова карта «северная Сирия»!

Россия и Сирия/Асад в очередной раз пытаются «приструнить» Турцию через террористическую организацию Партия «Демократический союз» (PYD) — Отряды народной самообороны (YPG)/Рабочая партия Курдистана (РПК). Мы знаем, что первая конкретная попытка в этом направлении была предпринята в 2012 году. Россия — Асад, желая наказать Турцию, оставили этой террористической организации север Сирии, чтобы она систематически изматывала Турцию. Теперь они хотят снова поставить Турцию в сложное положение посредством этого же региона и этой же террористической структуры, и к тому же в критически важный период.

Россия, как становится понятно, крайне обеспокоена поисками Турцией и США путей нормализации двусторонних отношений и «совместным механизмом», который в этих рамках решено было создать. С помощью заявления Лаврова Анкаре дается следующий сигнал: «Или ты положишь конец механизму, который начинает создаваться совместно с США, или тебе придется мериться силами с нами. Если ты будешь действовать сообща с нами, тогда ты примешь Асада как игрока и сядешь с ним за один стол».

Москва не должна забывать: Турция начала процесс нормализации с Россией в результате навязывания США односторонних решений и ошибочного выбора, который они сделали. Сейчас Россия сама вот-вот допустит эту ошибку!

И опять же становится понятно, что Россия обеспокоена поисками баланса-стабильности во внешней политике Турции и ее шагами в направлении расширения пространства для маневра. В таком случае еще раз напомним: те, кто пытается лишить Турцию альтернативы выбора и ставит ей подножки, остаются в проигрыше. Потому что Турция решительно настроена любой ценой преследовать многовекторную, основанную на балансе внешнюю политику!

Россия видит, что она делает?

Но главное, Россия понимает, что в попытке посадить режим Асада, который действует совместно с террористической организацией — «наземным союзником США», — за один стол с Турцией, она косвенно призывает Анкару признать эту террористическую организацию легитимной, и именно в такой форме это будет понято?

Если нет, тогда пусть они прочтут эту статью и задумаются. А если да, то я настоятельно рекомендую им не заставлять Турцию чертить новую дорожную карту!

Очевидно, текущие события делают еще более критичным астанинский процесс, реализуемый совместно Турцией, Россией и Ираном, и переговоры трех лидеров, которые в этих рамках планируется провести в апреле в Стамбуле. Конечно, если до этого времени не произойдет каких-либо чрезвычайных событий и стороны не откажутся от проведения этой встречи…

Подпишитесь на нас

Интересное интервью российского добровольца воевавшего в Сирии на стороне Башара Асада.

Спасти Башара Асада: откровения добровольца о войне в Сирии

В СМИ часто появляются сюжеты о том, как люди по тем или иным причинам уходят воевать в ряды ИГИЛ. При этом россиянам почти ничего не известно о тех, кто борется с чумой XXI века в своем доме. Мы побеседовали с Мишелем Мизахом, 25-летним гражданином России и Сирии, который несколько дней назад вернулся из Дамаска, где воевал в рядах проправительственного вооруженного формирования «Шабиха».
фото: AP Башар Асад беседует с военными.

— Почему ты решил поехать в Сирию?

У меня отец из Сирии, и там осталось много родственников, с которыми мы практически ежедневно общаемся, считай, живем на две страны. Мы христиане. Троюродный брат воюет в рядах сирийской армии, дядя и тетя, будучи гражданскими, погибли в 2012 году в районе Каламун. Поэтому, когда я смотрю новости, меня мучают некоторые угрызения совести… Я уже три года хотел поехать туда, но постоянно что-то мешало — то жена, то работа. Только сейчас звезды сошлись, и у меня появилось свободное окно.

— А когда «арабская весна» только началась, как твоя семья относилась к ней?

Сначала семья относилась к протестующим с сочувствием, но потом выяснилось, что непримиримая часть светской оппозиции отстаивает интересы Турции и арабских монархий. Плюс перспективы исламизации протеста были многим видны, и их опасались. Наверное, как и все нормальные люди, наша семья, все мои друзья и знакомые в Сирии резко отрицательно относятся к ваххабитам и вообще к любому религиозному экстремизму. В Сирии идет война не с Асадом, а с цивилизацией как таковой. ИГИЛ забирает людей в рабство, распинает их на крестах, вводит средневековые налоги для христиан, а шиитов и алавитов убивает на месте…
Вы хотите жить по шариату, чтобы за сигарету и алкоголь вас могли убить, а за зауженные джинсы избивали палками на городской площади? Никто этого не хочет!
А мы знаем, что так будет, если Дамаск падет. В Ракке уже так, об этом сами местные жители говорят. Между нами до сих пор курсируют автобусы, так что мы очень хорошо знаем об альтернативе Асаду. Я в Дамаске познакомился с девушкой, ей всего 20 лет, три последних месяца она провела в рабстве у игиловцев. Один из их командиров купил ее и сделал своей наложницей, а когда подох, девушка перешла по «наследству» его преемнику… Родственники чудом смогли ее выкупить.

— Ты вообще знал, куда едешь, тебя там кто-то ждал?

Конечно, примерно за два месяца до отправления через знакомых своих родственников я вышел на своего будущего командира отряда в ополчении, примыкающем к армии.
Это та самая «Шабиха», которую ООН в 2012 году обвинила в преступлениях против человечности. В общем, два месяца я рассказывал ему о себе: кто я, что умею, почему хочу приехать и так далее… А он в ответ объяснял, что меня ждет, чем буду заниматься и прочее. Я бы и в армию пошел, но моя очередь мобилизации наступает в последнюю очередь, так как я единственный кормилец в семье, ну и на неделю туда не сходишь. Брат там уже три года, и даже родных повидать не может, так как на фронте вообще передышек нет.

— В ополчение только сирийцы входят или это интернациональная бригада?

Едут из Ливана и Ирана, потому что понимают, что если Сирия падет, то они будут следующими. Они нам и военных советников, и оружие поставляют… Вся «шиитская ось зла» за нас! С остального мира я не видел бойцов… Как мне показалось, посольство Сирии в России не одобряет подобные темы. Возможно, это связано со слухами, которые ходят вокруг так называемого «русского легиона», который несколько лет назад был нанят каким-то питерским ЧОПом, чтобы воевать за Асада. Но когда они прилетели в Дамаск, российская сторона возмутилась, «легионеров» вернули на родину и завели пару уголовных дел за наемничество. В общем, легально воевать за Сирию можно, только если есть сирийское гражданство или некое межправительственное соглашение. Зато на стороне исламистов настоящий интернационал — они валят к нам вообще отовсюду.

— Как тебя Дамаск встретил?

Я прилетел в международный аэропорт Дамаска, и первое, что увидел, это большое количество солдат и ополченцев. Но гражданская жизнь продолжается, в центре города люди ходят по улицам, ничего не боясь, несмотря на периодические минометные обстрелы. В христианских районах ситуация чуть сложнее, но и там магазинчики работают. Мой отряд как раз возле них базировался, на северо-восточной окраине Дамаска, напротив оппозиционного района Дума, который целиком занят исламистами. Он всегда был населен религиозными радикалами, так что никто не удивился, когда там оказался рассадник боевиков. Правда, к моменту моего приезда район был уже давно взят в осаду, и у врага не было никакой возможности вырваться, так что мне там относительно просто было, если сравнить с тем, что происходит на севере Сирии…

— Когда говорят «ополчение», сразу представляешь себе разношерстную публику, кое-как одетую и вооруженную, «Шабиха» похожа на это?

Нет, конечно. Мне в первый же день выдали стандартную армейскую амуницию, провели инструктаж и отправили на позиции. Кормят тоже до отвала, ну если ты сможешь есть, конечно, потому что на нервах не до этого…В рационе — вся национальная кухня, блюда из мяса, бобов, сладости всякие. Пачку сигарет дают на два дня, но они такие крепкие, что этого вполне хватает. Плюс местные продукты каждый день носят, мы и армия для них как последняя надежда.
Возможно, в отдельных населенных пунктах, где местные жители собрали всю имеющуюся у них униформу и оружие, связались с армией и сказали, что их подразделение из стольких-то человек теперь часть ополчения, есть какие-то перебои со снабжением, но в Дамаске в этом плане как на курорте. Но ополченцам ничего не платят, вместо этого Асад дает их семьям всевозможные льготы.

— Какие вообще отношения между армией и ополчением?

Подчиненные. Оппозиция любит выставлять «Шабиху» варварами, которых правительство взяло под свое крыло, а они этим пользуются и только грабят и насилуют… С правдой это не имеет ничего общего.
Конечно, гражданские могут гибнуть от правительственных войск, но, к сожалению, это особенность боя в городской черте. Иногда таких жертв не удается избежать, тем более что исламисты прикрываются мирными жителями. Если бы мы на самом деле вырезали всех, кто поддерживает врага, Дума был бы давно разрушен.
Танками раскатали бы за день, тем более что некоторые горячие головы к этому давно призывают.
Но Асад этого не хочет, наоборот, он даже зарплаты продолжает платить тем чиновникам, которые теперь работают на Исламское государство. Наша задача не геноцид устроить, а объединить страну. Поэтому перед каждым выходом на задание нам говорили, что мы ни в коем случае не должны стрелять по гражданским. Если же кто-то из них умирает, то по каждому факту проходят проверки, при необходимости вплоть до трибунала.

— Давай больше конкретики, как отношения строятся между «Шабихой» и армией?

Армия дает задание, все необходимые сведения, поддержку и так далее. Поставляет нам инструкторов. С разрешения Асада «Хезболла» тренирует ополченцев там, куда не может добраться армия. Возможно, в отдаленных населенных пунктах ополченцы могут поддерживать связь только эпизодически, но если этого не происходит совсем, их отряд не будет считаться частью ополчения. Другими словами, ополчение — естественное продолжение армии. Связь осуществляется через командиров отрядов. Все вопросы утверждаются в армии и в гражданских администрациях, если это необходимо. Ничего на свой страх и риск не делается. Если ополчение решает, что для обороны необходимо снести дом, то вначале нужно получить разрешение от городских властей. Конечно, бывают случаи, когда уведомить не успеваешь, но тогда ты должен рассказать обо всем уже постфактум. Что касается ротации, мой командир провоевал в составе армии 4 года сержантом, был ранен и отправился в ополчение. Вообще же в ополчение набирают добровольцев, которых за отличие в бою могут перевести в армию.

— А сколько всего человек было в отряде?

Всего нас 21 человек. Несмотря на то, что отряд должен формироваться по территориальному признаку, у нас было трое христиан из Алеппо, два друза, которые бежали в Дамаск от ИГИЛ и вступили в ополчение, и один ливанский доброволец. Там очень сильная атмосфера боевого братства, поэтому у нас не было никаких религиозных разногласий, дедовщины или чего-то такого. Все понимают, кто наш враг, вся злость уходит на него. При этом среди нас была пара человек, которые в начале «арабской весны» принимали участие в антиправительственных демонстрациях, но сейчас Асад для них — что-то вроде иконы. И это везде так. Я, когда ехал в Сирию, считал фарсом советские лозунги вроде «За Родину! За Сталина!», но в Дамаске я сам был очевидцем того, как люди, идя в атаку, кричали «Бог! Сирия! Башар!», «Наши кровь и души за тебя, Башар!» и так далее.

— В чем заключается главная задача ополчения?

Ополчение возникло не от большой любви, а по причине необходимости чем-то заполнить бреши, когда в первые годы войны армия «похудела» в несколько раз.
Теперь она может маневрировать, а мы удерживаем отбитые позиции. Мы, например, всю неделю сидели в доме, который как бы клином вдавался в позиции боевиков.
Я не знаю, в какой они были организации, может быть, в ИГИЛ, а может, еще в какой-то. Да это и не важно, поскольку они постоянно мигрируют из одной организации в другую.

— Получается, ты в первый же день оказался на линии фронта? Командир вообще проверял твои способности?

Да, смешная история получилась… В прошлом я проходил военные сборы в Сирии, где стал снайпером. Но пока мы шли на позиции, выяснилось, что стреляю я не очень — не смог попасть по банке, стоящей на бочке примерно в ста метрах от меня. В результате меня сделали обычным стрелком, ну и рядовым, так как званий в отряде нет, и ты либо командир, либо рядовой. А так — да, с первого дня в бою оказался, ну или с первой ночи, так как днем там жара свыше 40 градусов и что-либо делать тяжело.
Пока не стемнеет, нашей главной задачей было не давать спать врагу, чтобы ночью он не слишком резвился.
Основные бои начинаются примерно в 6-7 часов вечера, когда начинает спадать жара. Правда, как мне рассказывал наш командир, даже самые тяжелые бои на нашей позиции — ничто по сравнению с тем, что происходит на севере Сирии, где у исламистов есть тяжелая артиллерия, танки и грузовики со смертниками.
Если у нас за неделю погибли 6 человек, и то из-за собственной ошибки, то там за ночь может погибнуть около 300 человек.

— А как погибли эти 6 человек?

На второй день моего пребывания они пошли на подмогу соседнему отряду, который захватывал дом с исламистами. Они вошли в здание, откуда боевики уже убежали.
По всем инструкциям сначала туда должны были входить саперы, потому что исламисты всегда минируют постройки перед тем, как покинуть их… Забыли, ошиблись и взорвались.

— Ты знал, откуда были твои враги?

В ночь на третий день мы взяли в плен одного боевика, он оказался сирийцем из Алеппо, который признался, что состоял в ИГИЛ. В соседнем квартале он убил одну армянскую семью — женщину и ее четырехлетнюю дочь, отрезал им головы. Он забрался к ним в квартиру, когда уходил от погони ополченцев Потом он, видимо, пытался удрать в Думу, но, так как неместный, просто заблудился и вышел на нас. Если кто-то переживает за его судьбу, то не стоит. Он жив, мы его передали военной милиции.

— А как ты понял, что он из Алеппо?

По акценту. Арабский язык — это что-то вроде латыни Ближнего Востока. Его понимают все, но говорят на своих местных диалектах. А когда человек говорит на чисто арабском, он либо очень образованный, либо носитель какого-то местечкового диалекта, или вообще не сириец и не араб, а язык знает по Корану. Так я идентифицировал среди боевиков выходцев из СНГ и Северного Кавказа… Их там довольно много, и они самые отмороженные.

— В полный рост в атаку ходят?

Вот именно… На следующую ночь после взятия пленного исламисты попытались захватить наш дом. И вот эти выходцы из СНГ, вопя «Аллах акбар» и что-то про доблесть исламских воинов, в полный рост пошли навстречу нашим автоматным очередям. Может быть, они были под наркотой или пьяные, но вообще в халифате ни то, ни другое не приветствуется, вплоть до смертной казни. Всего в тот день на нас нападали 30-40 человек, из них мы убили около десятка.

— Страшно было?

Больше всего было страшно по прилету, вернее, даже не страх чувствуешь, а какое-то опустошенное волнение. Все чувства заблокированы, и ты сидишь как будто в прострации. Но когда начинают стрелять, то бояться становится некогда. Правда, периодически появляются люди, которые только на позиции понимают, что вообще не могут воевать. Во время боя они входят в полный ступор, не могут ничего делать, никого не слышат… Их сразу отправляют в тыл, чтобы они помогали, например, в лазарете. В этом нет ничего такого, главное, что хватило силы духа вообще приехать.

— А ты что делал, чтобы не потерять самообладания?

Пытался про себя или тихо вслух комментировать свои действия, это помогало сосредоточиться. Например, я говорю сам себе: «На меня бежит враг. Нужно проверить предохранитель, прицелиться и выстрелить. Все, кончился бой, нужно доложиться». Это очень сильно помогало, а после боя начинался отходняк — много курил и руки тряслись.
А в самую первую ночь, когда я только приехал, у меня вообще началась паника, потому что боевики обстреляли наш дом из РПГ, и мне в плечо попал кусок стены. Я начал кричать, что меня ранили, весь отряд на уши поднял… И тут я узнал арабский вариант русской поговорки «врет как Троцкий». Но синяк у меня до сих пор остался.

— Вообще были моменты, когда не только ты на иголках сидел?

Целых полтора дня таких было. На пятый день я узнал, что такое туннельная война. Оказывается, пока мы обороняли свой домик, исламисты в это время рыли у нас под носом подземный ход. Не знаю, сколько это продолжалось — может, месяц или больше, — но факт в том, что в один «прекрасный» день мы обнаружили, что исламисты вылезли у нас за спиной и захватили четырехэтажный дом, самый высокий в окрестностях, так как все остальные в два-три этажа.
Разумеется, там засели снайпер и пулеметчики, и все мы оказались в маленьком котле. При желании можно было пробежать 200 метров под градом пуль, чтобы выйти, но никому не хотелось. Вместо этого мы связались со штабом армии, и там сказали, что решат вопрос. Решали полтора дня, потом подогнали к захваченному зданию БМП, штурмовую группу и еще два отряда ополченцев. Сначала здание на протяжении двух часов прошивалось насквозь из тяжелого пулемета, потом мы со всех сторон пошли в атаку.
В результате нашему командиру палец на руке отстрелили, а мы убили 8 исламистов. Вообще в здании их было больше, но те, что были поумнее, успели уйти обратно в туннель. Собственно, на этом все мои боевые подвиги закончились, так как было пора возвращаться домой…

— Вовремя вас вытащили. А с местными жителями успел пообщаться, что они думают о войне?

Все очень устали от нее, но они поддерживают Асада, потому что понимают, что если победят исламисты, то им придется несладко.
ИГИЛ не берет в плен, если они тебя окружили, то думай не о том, как сдаться, а как забрать с собой на тот свет как можно больше боевиков.
Даже светская оппозиция начала использовать амнистию, чтобы спастись от исламистов. На стороне исламистов остались только самые бедные слои населения.
При этом большинство беженцев, несмотря на последние новости, остается в Сирии. Правительство старается не создавать палаточных лагерей и расселяет их в административных зданиях. Самые богатые выезжают в Иран и Ливан, чтобы оттуда продолжать свой бизнес, а те, что победнее, стремятся в Евросоюз.
Несмотря на огромные долги и полный развал экономики, Сирия выделяет большие деньги на социальный сектор. Строятся детские центры, школы, больницы и так далее. Зарплаты выплачиваются даже тем чиновникам, которые остались работать в ИГИЛ. Ваххабиты строят свое государство, но из-за отсутствия собственных кадров вынуждены опираться на сирийских чиновников в оккупированных городах. Некоторые чиновники так хорошо устроились, что получают деньги и от Дамаска, и от Ракки. В общем, Асад делает все, чтобы доказать, что Сирия, в отличие от террористов, заботится о своих гражданах.

— Ты говоришь об ИГИЛ, но ведь там много разных группировок, для местных нет разницы?

А какая может быть разница, кто тебе будет голову резать?
Их различают только военные, потому что им важно знать, с кем они тактические перемирия заключают, и ученые, потому что исследования проводят всякие…
Ну есть еще Свободная армия Сирии, но ей принадлежит максимум 10% всех сил повстанцев. Местные жители и с ними ни о чем не хотят говорить. Все их требования и так постепенно выполняются. Чтобы противостоять исламистам, Асад должен наладить диалог с народом. Они требуют отставки Асада, а зачем, если все знают, что сейчас он выиграет любые честные выборы?

— Для местных есть разница, приезжий исламист или нет?

Вот тут есть. Гастролеры плюют на местные порядки. Доходит до того, что даже бедуинские племена возле Ракки, которые сначала звали к себе ИГИЛ, теперь бегут к Асаду, так как не могут жить при новых порядках. Но самый вал беженцев начинается, когда исламисты наступают на новые населенные пункты. Ополченцы, с которыми я говорил, считают, что живут с миссией очистить мир от большой кучи дерьма, которая туда приехала. Они сожалеют только о том, что оно приехало к нам, а не в Саудовскую Аравию, Турцию или США, которые финансируют их.

— Какое вообще отношение к саудитам?

- Их и до войны никто из стран Залива не любил из-за их мракобесия… В Латакии, например, есть одно кафе, на табличке которого написано «саудиты и собаки не обслуживаются».
Саудовскую Аравию не любят за ее дикость, отсталость и варварство, а также за бескультурную гордыню , вызванную наличием обширных запасов нефти. В свою очередь сирийцы считают себя наследниками древних цивилизаций.

— А о России что думают?

— Сторонники Асада очень хорошо к России относятся еще со времен СССР, а сейчас тем более. А вот если игиловцы узнают, что ты славянин или у тебя жена славянка, то тебя точно убьют, потому что после чеченской войны Россия считается одним из главных врагов исламистов.

— Ясно… Тяжело было прощаться с отрядом?

— Стыдно было. Мне-то есть куда ехать, а им — нет. Уже сдружился с ними со всеми. В следующем году еще раз съездить хочу. Когда туда ехал, думал, что враг будет как бессмертная орда. Оказалось, что преувеличивают возможности исламистов. Умирают как все.

— Ты думаешь, война не прекратится к тому моменту?

Нет, конечно. Для этого нужно, чтобы государство взяло под контроль турецкую границу примерно к Приморскому району и иорданскую границу в районе Голанских высот… Тогда приток исламистов будет остановлен, и мы быстро справимся с оставшимися боевиками. Все сирийцы знают, что Турция, Саудовская Аравия, Израиль и США помогают исламистам оружием и деньгами, покупают у них нефть. Якобы они помогают только светской оппозиции, но все же прекрасно понимают, что они оружие фактически на общак скидывают. От Свободной армии оружие распределяется между всеми. При этом Сирия может проиграть только в том случае, если будет установлена бесполетная зона, Турция открыто поддержит боевиков, а антиигиловская коалиция открыто выступит против Сирии.

— Почувствовал изменения, когда в Россию вернулся?

Я вообще не понимаю, как вы тут так спокойно живете. Сны снятся, как я там был, спать получается, только когда совсем измотаешься. Любителей петард возненавидел. Ну и под ноги все время смотрю, чтобы на мину не напороться. Но все равно — не внести пусть даже маленькую лепту в борьбу с ИГИЛ я не мог. Брат говорит, что на севере каждый день как будто «Спасти рядового Райана» снимают. Потери огромные с обеих сторон, жалости никто друг к другу не испытывает, пленных не всегда берут, даже уши друг другу режут на сувениры…

— Хотел бы что-нибудь передать своим сослуживцам и боевикам?

Для ополченцев и солдат: все адекватные, нормальные люди с вами, ребята. А для боевиков… наверное, нехорошо получится, если интервью закончится словами «вас всех убьют»? Надо быть конченым идиотом, чтобы идти воевать за халифат…Лучше анекдот расскажу. Солдаты поймали исламиста. Он просит расстрелять его в 13.00. Его спрашивают, почему именно в это время? Он отвечает, что тогда он успеет на обед к пророку Мухаммеду и шахидам. Докладывают офицеру.
Офицер говорит: расстреляйте его в 14.15. Спрашивают: почему? А он отвечает, что тогда он как раз за всеми посуду успеет помыть.

P.S. Фотографироваться Мишель отказался — сказал, чтобы не опознали ИГИЛовцы.