Главная Здоровье О терпении и терпимости. Почему религиозные люди агрессивны к тем кто задает критические вопросы

О терпении и терпимости. Почему религиозные люди агрессивны к тем кто задает критические вопросы

Скорее свой какой-то ни на что не похожий взгляд. Формировался он в течении жизни, многократно изменяясь. Но лучше расскажу по порядку.Задумываться о чем-то более высоком, чем материальный мир, я начал после одного случая на озере. Это было в детстве, плавал я плохо, и так получилось, что я начал тонуть. В какой-то момент меня переполнили эмоции в перемешку со страхом, и я увидел себя сверху (как бы висел над водой, метрах в 3 от нее), как я там барахтаюсь в воде. И что самое интересное, у меня на душе почему-то стало очень спокойно, а в какой-то момент даже появилась мысль — «А может, уйти?». «Нет, лучше пока остаться» подумал я и сразу оказался в своем теле, как-то всплыл и доплыл до берега.Я до сих пор не знаю, как это обьяснить (но явно не галлюцинациями от кислородного голодания), но это побудило меня задуматься о жизни, и о том, что будет после нее.Вскоре после этого я заинтересовался различными религиями, философскими направлениями. Прочитал много притч.Но мой путь пошел…

Мой опыт и священника, и психолога показывает, что в личных отношениях, и особенно в отношении человека к самому себе, может содержаться невероятное количество ненависти. По моим наблюдениям, у религиозных людей - я имею в виду православных - уровень агрессии значительно выше, чем у обычных людей.

Вполне уверенно можно говорить о том, что религиозность способствует развитию агрессии человека. Эта мысль далеко не новая. Известный русский и советский психиатр П. Б. Ганнушкин еще в 1901 году в статье «Сладострастие, жестокость и религия» писал о связанности этих чувств и религиозности. Итак, попробуем выяснить, как связаны между собой агрессия и религиозное чувство, как одно подпитывает и поддерживает другое.

Для человека естественно испытывать гнев, ярость, когда эти чувства являются реакцией на агрессию и унижения. Многие религиозные учения осуждают и запрещают проявление этих чувств, тем самым ставя человека в двусмысленное положение: сталкиваясь с агрессией,…

Одной из главных примет ислама, его «визитной карточкой» является священная война - «джихад». Беслан и Нальчик, Москва и Лондон, Нью-Йорк и Волгодонск свидетельствуют о чудовищной жестокости исламистов. Эта ситуация сопровождает всю историю мусульманской религии, начиная с Мухаммеда.

Часто, используя свое «право на ложь», т.к. для обращения в мусульманство они оправдывают всякие средства (ложь, хитрость, насилие и т.д.) тем, что это делают не они, а их аллах. Мусульманские агитаторы говорят, будто ислам запрещает убийство, а «терроризм не имеет ни религии, ни национальности». Исходя из этого, приведем ряд цитат Корана, прямо призывающих от имени Аллаха к массовым убийствам:

«А когда закончатся месяцы запретные, то избивайте многобожников, где их найдете, захватывайте их, осаждайте, устраивайте засаду против них во всяком скрытом месте… Но если они обратились, исполняли молитву и давали очищение, то освободите им дорогу» (сура 9, 5);

«О, пророк! Борись с неверными и…

На этом форуме уже была тема «Насаждался ли ислам силой» в которой дана таблица с истории исламских завоеваний в первые три века.

В этой теме хотелось бы рассмотреть причины этой агрессивности. Итак:

Ислам исторически развивался через агрессию, Мухаммад был прежде всего талантливым военачальником. Основатель Ислама участвовал в более чем шестидесяти боях. Экстремистские призывы Корана свободно позволяют оправдать любую агрессию. Ваххабиты внимательно изучают Коран, их не упрекнуть в его незнании. Проблема авторитета в умме. У ислама нет единого лидера, даже в России целых шесть муфтиятов. Мусульмане даже между собой не могут договориться, при том, что 80-90% относятся к суннитам. Святых в исламе тоже нет, поэтому возможны противоположные трактовки Корана. Концепция джихада, трактуемая нынче для внешних как духовная борьба, но на практике реализуемая как агрессия против неверных. В наше время — острое чувство неполноценности, связанное с тем, что исламские страны в большинстве…

Я, наверное, не совсем точно выразилась) Не то, чтобы каждый день такое было)
Вот вчера, например, ходила в салон, там, как обычно, несколько девушек-женщин. Ходим к постоянному мастеру, часто даже знаем друг друга. А я сейчас в положении. Каждый мой визит туда — цирк в своем роде)))

— А как ребенка назовете? Посмотрите имена по церковному календарю!
Я отвечаю, что незачем мне туда смотреть, так как мы с мужем не верующие люди, и имя будем выбирать по другому принципу.
Сразу реакция — Вы что?! Как это?! Вы что, и крестить не будете?????

Потом заговорили про Пасху. Тоже вопросы — а что готовите, а паски (куличи) уже испекли? А в какую церковь идете?
Отвечаю — не готовлю, кулич съем у мамы (вкус нравится), в церковь не ходим.
Реакция — шшшшшш, грех-грех, и дальше по тексту ’спаси тебя и сохрани’.

Потом разговор про работу. Рассказываю о планах на пятницу и на выходные. Работаем на себя, как раз сезон, работа есть всегда. Я думала там одна…

Злость, грубости - в адрес знакомых и совершенно незнакомых людей - кажется, это стало чуть ли не нормой общения в социальных сетях. Уровень агрессии в обществе увеличился? Или наоборот, она выплескивается в интернет, уходя из реальной жизни? Что происходит с нами, почему мы разделяем всех по лагерям, группам «своих» и «чужих», - размышляет протоиерей Алексий Уминский.

У меня ощущение, что уровень агрессии не снизился. Агрессия волнообразна. Для нее нужны поводы, для нее всегда ищутся и всегда находятся какие-то объекты. Агрессия в обществе всегда перетекает, перенаправляется из одного русла в другое. Возникает объект для какой-то ненависти, значит, нужно направить агрессию в ту сторону. Была война с Грузией, агрессия сразу направилась в сторону Грузии, например. Сейчас агрессия в другую сторону может направиться. Когда ее уровень достигает такой усиленной степени, то тогда она выплескивается уже на конкретных людей. Тогда люди начинают просто друг друга уничтожать, самым…

Спорное утверждение. Атеизм, это конечно не религия. И не убеждение. Это агрессивная вера в отсутствие Бога. Есть люди которые просто не верят. Им или все равно, пока, или некогда об этом думать. Или до лампочки. Или время не пришло. Они не атеисты. А атеисты, это агрессивно верующие. Зомби. Признак простой, любое упоминание Бога, прямое, косвенное, у них срывает крышу. И они переходят в атаку. Не аргументами. А именно оскорблениями. Личными. Агрессивно. Я беседовала как то с одним кришнаитом, неоднократно. Вроде адекватный человек, какие то цитаты приводил, логику включал. Хотелось его понять. Но один раз беседа пошла после его молитвы, медитации.. Так вот, он пришел в бешенство от простого вопроса. Я поняла, что он в состоянии аутогипноза. Не отошел еще. К чему это говорю. Атеисты всегда в этом состоянии находятся. Неважно когда и о чем заговариваешь, чуть что не их, бешенство. Смешно и странно, а какое им дело до того, кто и во что верит… Если это не…

Новоначальные верующие во многом такие же обычные люди, как и неверующие. Почему они агрессивны или не агрессивны в общем случае — в данный момент малоинтересно. Но есть особый случай, о котором я сейчас хотел бы сказать.
Представьте психологическую ситуацию. Человек крестился, назвал себя православным христианином. Решил жить по Заповедям. То есть, решил менять себя в лучшую сторону. Но ведь сколько он уже имеет в себе злых привычек! Животная часть человека тянет его вниз, а разумная пытается выдернуть его на верх. Это неприятная надо сказать ситуация. Себя «ломать» тяжело. Такая ситуация в разной степени продолжается всю жизнь. Легко быть «добрым», катясь вниз по наклонной плоскости, когда человек даже не пытается менять свою жалкую натуру, когда ничего его морально не отягощает. И трудно иногда сохранять внешнее благодушие, когда внутри тебя идёт ожесточенная духовная…

Не может не удивлять тот казалось бы фантастический разрыв в христианстве между проповедью любви и всепрощения и ненавистью и крайней нетерпимостью ко всему инакомыслящему. Как вообще могло так случиться, что кроткий пророк из Назарета невольно стал отцом самой кровавой в истории человечества религии?

Конечно же, христианство не появилось на ровном месте, а возникло из более древней религии – иудаизма в котором было сильно развито чувство племенной общности. Своими считались только члены иудейского народа. Религия и национальная принадлежность полностью совпадала. Все остальные народы считались чужаками и по большому счету вовсе и не людьми. Чужаков можно было и часто даже нужно было истреблять, убийство чужаков даже не вменялось в грех. Например, иудей, убивающий не иудея в глазах Божиих, ничего предосудительного не совершал.
Библия подает нам прекрасное подтверждение наших слов.

«Потому что Давид делал угодное пред очами Господа и не отступал от всего…

Каждая из нас регулярно сталкивается с агрессивным поведением. Нам хамят, грубят, нас толкают и ругают последними словами. В большинстве случаев подобное обращение кажется абсолютно возмутительным, и очень хочется понять, какие могут быть причины агрессии и раздражительности у людей, которым мы вроде бы ничего плохого не сделали? Что их толкает на столь отвратительное поведение? Ведь далеко не всегда оно объясняется простым недостатком культуры и воспитания! Как и у многих других жизненных явлений, у агрессии есть свои психологические причины, в которых мы и попробуем разобраться.

Что такое агрессия?

У агрессии существует множество синонимов: насилие, враждебность, гнев, злость и т.д. … Далеко не всегда они имеют одинаковые значение и смысл. С точки зрения психологии, агрессия – это любое поведение, направленное на то, чтобы причинить вред другому живому существу, не желающему подобного обращения. Казалось бы, какая может быть польза от причинения вреда другим…

Наверно вы имели в виду о верующих крайних взглядов (догматы). На себе испытал такое нетерпение против их взглядов здесь на БВ, когда мне поставили минус за корректный, но не желанный ему ответ. Ещё вспоминаю случай на кладбище. По народной (!) традиции пошли помянуть дедушку на кладбище с семьёй. Убрали, почистили могилку, поставили цветы и немного собрались помянуть — только наполнили рюмки и вдруг, от куда не возьмись, стоит женщина и начинает говорить, что пить нельзя, это не предусмотрено и так далее. Ну и что, послать вроде в такой день нельзя, а она на своём, аж мои женщины испугались её проклятий и пришлось уйти и дома помянуть… Что меня больше волнует, в последнее время вопросы религии потихонечку смешивают с национальным самоутверждением, патриотизмом, а это уже…

Агрессивное поведение человека - природой заложенная реакция на опасность, запускаемая организмом автоматически в экстренных ситуациях. Внезапные вспышки ярости нередко приводят к непредсказуемым и непоправимым последствиям. Почему возникают вспышки агрессии и как им противостоять?

Агрессивный человек - настоящая проблема для окружающих

Необдуманные обидные слова или неловкое движение могут привести в ярость собеседника, соседа, жену или мужа, который становится опасен и для себя, и для окружающих его людей. Агрессивно настроенный человек может совершить преступление, о котором будет жалеть всю оставшуюся жизнь. Почему мы не всегда можем контролировать свои приступы ярости? Как безболезненно избавиться от гнева?

Почему человек становится агрессивным?

Каждый человек имеет свою точку кипения, за несколько секунд самые уравновешенные личности могут превратиться в безрассудных людей, если возникнет чувство опасности. Не только личные…

Агрессия и агрессивность всегда были частью нашего мира, люди постоянно сталкивались и продолжают сталкиваться с этими явлениями в своей повседневной жизни. Агрессия – это определенный вид действий, направленный на причинение морального или физического ущерба другим людям, это нападение на них с целью причинения вреда. А агрессивность – это не просто черта характера человека, при которой он на все реагирует агрессивно, но это еще и естественное проявление его звериной сущности.

Агрессивное поведение, присуще в первую очередь менее интеллектуально развитым людям, и в тоже время, людям достаточно активным, чьи бесконечные желания подкреплены большими возможностями. Будучи слабым и чувствуя свою слабость, человек не станет нападать на других людей, поскольку страх не позволит ему этого сделать. А вот чувствуя свою силу и видя те возможности, которые она дает, человек действует более смело, более напористо, более агрессивно. Следовательно, слабые люди менее агрессивны, нежели…

Почему я не уважаю агрессивные религии

Я не нападаю первым когда речь идёт о вере и религии

Вообще, я глубоко уважаю личную жизнь каждого человека. Никогда сознательно не пристаю к другим с моими соображениями насчёт их жизни, веры, сексуальной ориентации и т.п. Меня в принципе не касается то, каким богам другие молятся или не молятся, какой храм посещают и т.п.

Но если кто-нибудь начинает открыто высказывать свои убеждения или даже пробует обратить меня или других в свою религию, – думаю, что имею полное право критиковать убеждения и верования такого человека. Всё-таки, если он остаётся вежливым, такой остаётся и моя критика.

В другом случае, всё моё уважение к убеждениям других куда-то исчезает. Я считаю, что имею право прибегать к любым средствам против тех, кто пытаются навязать своё мнение другим иными способами, чем вежливое убеждение.

Я не уважаю убеждения людей и организаций, которые: а) сами не уважают убеждения других, б)…

«Потому что Давид делал угодное пред очами Господа и не отступал от всего того, что Он заповедал ему, во все дни жизни своей, кроме поступка с Уриею Хеттеянином». (3 Цар 15:5)

Любопытно, а что же делал такого угодного Богу Давид во все дни жизни своей?
Будучи в эмиграции в земле Филистимской, он пошел на службу к царю Гефскому Анхусу вместе со своей бандой, которую он перед тем собрал.

«И выходил Давид с людьми своими и нападал на Гессурян и Гирзенян и Амаликитян, которые издавна населяли эту страну до Сура и даже до земли Египетской. Опустошил Давид ту страну, и не оставлял в живых ни мужчины ни женщины, и забирал овец, и волов, и ослов, и верблюдов, и одежду; и возвращался, и приходил к Анхусу. И сказал Анхус Давиду: на кого нападали ныне? Давид сказал: на полуденную страну Иудеи и на полуденную страну Иерахмеела и на полуденную страну Кенеи. И не оставлял Давид в живых ни мужчины ни женщины, и не приводил в Геф, говоря: они могут донести на нас и сказать: «так поступил Давид, и таков образ действий его во все время пребывания в стране Филистимской». (1 Цар 27:8-11)

Позже, уже став царем, он поступал точно таким же образом. После завоевания столицы Аммонитской Раввы, Давид получил много добычи.

«А народ, бывший в нем, он вывел и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи. Так он поступил со всеми городами Аммонитскими». (2 Цар 12:31)

И, тем не менее, вменился в грех только лишь один подлый поступок против одноплеменника. А ведь Давид был не просто царем, а царем-праведником.

«Сущность концепции праведности в том, чтобы дать выход садизму, рядя жестокость в одежды справедливости».
(Бертран Рассел)

Но современные богословы оправдывают такие поступки, не отдавая себе отчет в том, что тем самым закладывают мину замедленного действия.

«Бывает нужно очистить зараженную среду, чтобы сохранить здоровье. Фанатизм в Библии попускается – перед лицом языческих крайностей он бывает меньшим злом, чем равнодушие».
(Андрей Кураев. Дары и анафемы. С.128)

Религиозное разделение - это рудимент старого племенного разделения, где людьми в полном смысле этого слова считались только члены своего племени. Все же остальные люди выносились, так сказать за скобки и приравнивались к животным, с которыми не нужно особо церемониться. Пока человечество было разделено на относительно небольшие племена, стычки между племенами с их религиями носили чисто локальный, межплеменной характер. Один народ мог стать жертвой другого народа и потери от этих столкновений были сравнительно не большими.
Но дело приобрело угрожающий характер с появлением, так называемых авраамических мировых религий. Одно дело, когда ненависть ко всем окружающим исповедало и практиковало сравнительно небольшое иудейское племя и совсем другое, когда эта ненависть была унаследована членами огромной международной религии, выросшей из иудаизма – христианством.
Христианство, как Франкенштейн, рукотворный монстр, почувствовав в себе достаточно сил для самостоятельного существования, первым делом возненавидело своего творца и по сей день мечтает расправиться с ним. Антисемитизм – визитная карточка многих «добрых» христиан.
Это же относится и к другой мировой авраамической религии – исламу, который составляет до сих пор сильную конкуренцию последователям иудейского пророка.
Вот как описует в 12 веке архиепископ Вильгельм Тирский розправу крестоносцев над мусульманами после взятия Иерусалима и именно тот момент, когда побежденные последователи Мухаммеда пытались спрятаться от «божьего гнева» в Иерусалимском Храме.

«Они вступили туда с множеством конных и пеших людей и, не щадя никого, перекололи всех, кого нашли мечами, так что все было облито кровью. Произошло же все это по справедливому приговору Господню и те, которые оскверняли святыню своими суеверными обрядами и лишили ее верный народ, очистили ее своею кровью и поплатились жизнью за свое злодеяние. Страшно было смотреть, как валялись повсюду тела убитых и раздробленные члены, и как вся земля, была облита кровью. И не только обезображенные трупы и отрубленные головы представляют ужасное зрелище, но еще более приводило в трепет то, что сами победители были в крови с головы до ног. В черте Храма, говорят, погибло до 10 тысяч неприятеля сверх тех, трупы которых валялись по улицам и площадям и которые были умерщвлены в разных местах города; говорят, число таких было также не мало. Остальная часть войска разошлась по городу и, вытащив, как скотов, из узких и отдаленных переулков тех, которые там укрывались от смерти, избивали их на месте. Другие, разделившись на отряды, ходили по домам и извлекали оттуда отцов семейств с женами и детьми, прокалывали их мечом или сбрасывали с кровель и таким образом ломали им шею. При этом, каждый, ворвавшись в дом, обращал его в свою собственность, со всем, находящимся в нем, ибо еще до завоевания города было установлено между ними, что по завоевании каждый присваивает себе на вечные времена все, что успеет захватить».

Апостольский приемник оправдывает дикую расправу над несчастными тем, что последние, по его мнению, одним своим присутствием оскверняли святыню и «лишили ее верный народ». Народ, люди, здесь только христиане, а иноверцы лишались этого звания, превращались в глазах победителей в животных которых «люди» «вытащив как скотов», «избивали на месте». Крестоносцы здесь поступают точно как Иисус Навин. Все совпадает до мелких деталей.

“Господь сказал Иисусу: не бойся и не ужасайся; возьми с собою весь народ способный к войне, и встав пойди к Гаю; вот, Я предаю в руки твои царя Гайского и народ его, город его и землю его; сделай с Гаем и царем его то же, что сделал ты с Иерихоном и царем его, только добычу его и скот его разделите себе». (Нав. 8:1-2)

Как же это одни люди превращались в какой-то момент в кровожадных монстров, не знающих пощады? Почему вопли женщин и детей о пощаде не находили никакого отклика в сердцах кровожадных человекообразных чудовищ?
Дело в том, что чудовища совершали суд «по справедливому приговору Господню»! Все человеческое в них было вытеснено, а на его место из глубин бессознательного поднялась страшная древняя сила – агрессия, которая была надежно защищена от критики совести, более высшей инстанцией - волей божией. «Господь сказал»!
Некоторое время спустя христиане и мусульмане поменяются местами и после взятия мусульманами Константинополя, уже христиан будут резать тысячами «вытащив как скотов», а их имущество присвоят себе «на вечные времена».

«Итак, три человеческих импульса, воплощались в религии, - это, по-видимому, страх, тщеславие и ненависть. Можно сказать, что цель религии в том и заключается, чтобы направить все страсти по определенным каналам, придать им вид благопристойности. Именно потому, что страсти, в общем и целом служат источником человеческих страданий, религия является силой зла, ибо позволяет людям безудержно придаваться своим страстям. Не благословляй их религия, они могли бы, по крайней мере, в известной степени их обуздывать».
(Бертран Рассел)

Конечно же, религия дает мощное прикрытие разрушительным силам в нашей душе и они, вырвавшись на свободу, безнаказанно предаются разрушениям во имя «бога».

«Еретики – это хищные волки, сыны погибели, ангелы смерти, посланные демоном для погубления простых душ. Это ехидны, это змеи! И само собой разумеется, что смертная казнь является единственно достаточным наказанием этих оскорбителей Божьего величества, бунтовщиков против церкви. Сам Бог повелевает убивать еретиков; это – члены сатаны, они должны погибнуть все до одного”, - говорил немецкий император Фридрих 2 Гогенштауфен.

Посыл понятен – еретики не люди, а хищные звери и мешают жить «нормальным» людям. Вывод – убивать! Проблемы с совестью разрешаются ссылкой на высшую инстанцию-Бога, который якобы в фантазиях религиозных маньяков «повелевает убивать еретиков». Агрессивные маниакальные фантазии базируются на свидетельствах Библии.

Бог приказал Саулу: “теперь иди и порази Амалика (и Иерима) и истреби все, что у него; не бери себе ничего у них, но уничтожь и предай заклятию все, что у него; и не давай пощады ему, но предавай смерти от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от верблюда до осла». (1 Цар 15:3)

Ученые говорят, что такие понятия, как культура и цивилизованность возникли исторически не давно и напоминают, образно говоря кожуру на поверхности яблока. Все же остальное – дикие агрессивные животные инстинкты, которые часто показываются на поверхности сознания. Достаточно прочитать криминальную хронику, чтобы убедится в этом.
Человечество только лишь начало преодолевать в себе злого зверя и часто он показывает свои зубы и когти. Если цивилизация насчитывает всего несколько тысяч лет, то предыдущая история человечества - это сотни тысяч лет бескомпромиссной животной борьбы, где выживали только сильнейшие. Лишь сравнительно недавно люди стали жить по законам. Вот как представлял себе это римский философ Тит Лукреций Кар, живший в первом веке до нашей эры.

«Соседи тогда начали соединяться в дружбе,
Уже не желая чинить бесправие и враждовать,
А детей же и женский пол взяли под охрану,
показывая жестами и неловкими звуками,
что к слабым все должны иметь сочувствие.
Хотя согласие не могло повсеместно признаваться,
Лучшая и большая часть договор свято выполняла».

Однако скоро люди научились нарушать этот договор при помощи, как уже указывалось выше, высшей инстанции – повеления самого «бога». Позднее в интересах нации, класса, расы и т.д. Агрессивность благополучно дожила до наших дней, и угрожает нам новыми внезапными вспышками. Она приходит под разными масками, она – часть нашего естества.
В начале прошлого века, внешне дисциплинированный и цивилизованный немецкий народ продемонстрировал всему миру, настолько слабой и уязвимой является прослойка, отделяющая наше сознание от бессознательного и как легко она бывает прорываема дикими и необузданными бессознательными импульсами. А ведь именно немцы казалось, и были той «лучшей» частью, на которой зиждилась цивилизация. Немецкий психоаналитик Петер Куттер в своей книге «Современный психоанализ. Введение в психологию бессознательных процессов» признает агрессию одной из самых больших проблем человечества.

«Следует признать очевидную истину: человек в основе своей отнюдь не «благороден, отзывчив и хорош», потенциально он зол и опасен. Удручающий феномен агрессивности следует включить поэтому в драматический список conditio humana наряду с сексуальностью, тревогой, страхом. Только таким образом мы сможем лучше управится со скрытыми в нас разрушительными силами подчинить их таким образом, чтобы они не стали, подобно атомной энергии, источником постоянного страха, а могли бы быть использованы во благо, как, например, рентгеновские лучи в медицине».

Религия, увы, за весь период своего существования так и не смогла укротить агрессивные порывы своих адептов. Причем здесь отличились все три христианских направления. Стоит ли приводить здесь примеры подвигов католиков? Только крестовые походы и инквизиция унесли миллионы жизней еретиков и иноверцев.

Протестанты тоже не отставали в этом «богоугодном» деле. Кальвин впервые годы своего господства из 15 тысяч жителей Женевы 900 посадил в тюрьму, 70 изгнал, 60 казнил. Сжег живьем знаменитого ученого Сервета. Жарили несчастного итальянского философа на медленном огне три часа.

«Пуритане Новой Англии в 1703 году постановили на своем Законодательном Собрании выдавать премию в 40 ф. ст. за каждый скальп; в 1720 году премия за каждый скальп повысилась до 100 ф. ст. если это скальп мужчины, и 50 ф. ст. если это скальп женщины или ребенка. Британский парламент эти методы объявил “средством, дарованным ему Богом и природой».
(К. Маркс. Капитал, т. 1, Госполитиздат, 1955, стр. 756)

Неплохой подарочный набор от Бога и природы. Протестантские охотники на себе подобных тоже прикривались от совести знакомой уже отговоркой – боженька де даровал, а еще и природа! Чтоб совсем уж правдоподобно звучало.

Наша, православная религия в этом отношении была вполне «нормальной» и ничем не отличалась и не отставала от двух других христианских конфессий.
«Отныне Божьим законом заповедано вам преследовать преступления идолослужения всевозможным образом. Бог предписывает вам не щадить ни сына, ни брата и разрушать целые города, если они предаются этому пороку”, - писал мудрый Фирмин Маттерн к сынам императора Константина.

И те слушались мудреца. Еще бы, ведь «бог» же, как-никак предписывает!

«Император Лев 1 (457-474) вырезал 10 тысяч ариан в Александрии».

(А. Дворкин Очерки по истории вселенской православной церкви. 2008. стр. 374)
А император Юстиниан победил и вырезал все мужское население племени вандалов в Африке. (Там же ст. 364)

В Московии из-за гонений на старообрядцев около трети населения вынуждены были бежать за границу. Значительная часть из них нашли убежище на Украине и основали множество населенных пунктов, а также заразили украинцев ненавистью к своей этнической родине, которая казалась им страной победившего антихриста. Может поэтому у самых яростных русофобов на Украине российские фамилии? Например, Дмитрий Донцов.

В наши дни религия немного уступила свои позиции в мире и уже не может претендовать на роль единственной направляющей идеологической силы, но свои кровожадные методы она конечно же не оставила. И это увы, касается нас с вами.

“ Надо свободу замыслов пресечь – зажать рот журналистам и газетчикам. Неверие объявить государственным преступлением. Материальные воззрения запретить под смертною казнью…строгому подвергнуть надзору и за всякую проделку вешать. Материальные воззрения чрез школы распространяются…Кто виноват в этом? Правительство. Оно позволило. Следовательно, кому следует все это пресечь? Правительству».
(Феофан Затворник. Свят. Творения. Собрание писем. М. Псково – Печерский монастырь; Паломник, 1994)

Как можно в одно время рассуждать о глубинах Божьей премудрости и милосердия и требовать смертной казни для инакомыслящих? И как можно потом этих людей канонизировать? Да, все возможно верующему.

“И СВЕТ ВО ТЬМЕ СВЕТИТ, и тьма не объяла его» (Ин. 1:5)

«Это евангельское изречение, пожалуй, точнее всего передает суть многовекового спора, который ведется вокруг событий царствования Иоанна Грозного».

(Митрополит Иоанн. Русская симфония. Санкт-Петербург. С. 132)

«Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма»? (Мф 6:23)

А это евангельское изречение, пожалуй точнее всего передает внутреннюю суть митрополита.
Однако же это только цветочки, а вот и ягодки.

“Грозный был еще и тончайшим православным эзотериком. Иоанн 4 утверждает благой, в целом, характер смерти. Одна из главных задач инквизиции заключалась в том, чтобы провести грешника через некий ритуал духовного созерцания, обусловленного умерщвлением плоти. Долгие страдания постепенно делают человека невосприимчивым к физическим ощущениям, к запросам собственного тела. Разум, свободный теперь от телесных мучений, неожиданно открывает для себя новые функции, ранее ему неизвестные. Таким образом, наступает стадия просветления Разума, когда он, освободившись от материального тела, начинает свободно впитывать в себя божественные энергии высших сфер. Все это чрезвычайно легко накладывается и на опричный террор, который, несомненно, представлял собой одну из форм православной инквизиции. Иоанн Грозный и его верные опричники отлично осознавали свою страшную, но великую миссию – они спасали Русь от изменников, а самих изменников от вечных мук».
(Елисеев А. Опричная царя // Царский опричник. № 20)

А может, и Джек-Потрошитель тоже был тончайшим эзотериком? Ведь если следовать логике господина Елисеева, то так оно и было. Оригинальный способ спасения грешников, но какое отношение он имеет к христианству? Неужели где-то Иисус или же апостолы учили о том, что если долго издеваться над инакомыслящим, то освободившись от тела он «начинает свободно впитывать в себя божественные энергии высших сфер»? И если бы это было так, то почему же они пренебрегли таким надежным способом? Ну а если серьезно, то ведь это философия маньяка, который желает как-то обосновать свои садистские фантазии и с радостью находит в отечественной истории своих предшественников. Но ведь маньяка-то, вдохновил на такие размышления не фюрер, а митрополит РПЦ, для которого Грозный, как и для средневекового опричника, является «светом».

«Предрассудки не возникают без механизма проектирования, без проекций в отношении кого-либо как одной из возможностей (защитные механизмы) обойти свои трудности, приписав их другому человеку или группе. Тоже самое происходит с качествами, которые мы не оцениваем в себе самом и поэтому проектируем на других. Далее эти «плохие» качества переживаются нами, как присущие другим людям, и увязываются с чувством освобождения: «Мы же не такие». Под словом «мы» понимается и выражается то, что этим бессознательным механизмом пользуются целые коллективы. Как и члены терапевтической группы, они объединяются, не зная об этом сознательно, объединяются на основании того, что «мы-хоршие, а другие плохие». Такое опасное деление на две части может зайти столь далеко, что участники подобного объединения не будут обращать никакого внимания на реально существующие различия и выстраивать свой шизофренический мир.
(Петер Куттер. Современный психоанализ. Введение в психологию бессознательных процессов)

А ведь такой шизофренический мир строится прямо у нас под носом уже не первый год. Если кто-то наивно думает, что религиозные гонения – дела давно минувших лет, то таким нужно больше интересоваться положением дел, например, в самой распространенной религиозной конфессии не территории нашей страны – российским православием. В церковных лавках УПЦ МП продают книгу под названием «Молитва Иисусова. Опыт двух тысячелетий. Учение отцов и подвижников благочестия от древности до наших дней. Автор-составитель Николай Новиков. Отчий дом. Москва. 2006».
Эту книгу охотно покупают адепты УПЦ МП, и я ее вижу у многих из них на книжных полках. Вот некоторые характерные цитаты из этого «душеспасительного» чтива, которые позволяют понять, почему члены этой церкви такие агрессивные и просто пугают своими демонстрациями остальных граждан.
Полезно узнать об этом будет и тем, кто считает, что православие более мирная религия, чем католичество. Преимущество католичества в том, что всплески открытой агрессии в этой религии – дела давно минувших дней и сегодня они перешли в латентные формы, а вот для православия, похоже, все еще впереди.
Если запрещена пропаганда фашизма, расизма и прочих человеконенавистнических учений, то почему исключения делаются для пропаганды религиозной агрессии? Ведь там тоже присутствуют призывы к насилию над людьми, которые имеют иные взгляды. Почему не создать цензуру, чтобы защищать людей от пропаганды средневекового религиозного экстремизма в наши дни?

«Различные виды кощунств и хулы всегда почитались за великий грех и злодейство. Обращение к кощуннику гласит: «Если же ты бесчестишь Церковь, или икону, или святые мощи, ты бесчестишь Самого Бога». Преп. Иосиф высказывает общее (!) святоотеческое мнение: «Кто бесчестит Небесного Царя, или образы Его святых, или Церковь – какой он муки достоин? По Божественным правилам, в этой жизни он должен быть казнен через усекновение главы и предан вечному проклятию, по смерти же осужден в огонь вечный, с Диаволом».
Изучение Священного Писания и Предания позволяет заключить (?): «Совершенно ясно и понятно воистину всем людям, что и святителям, и священникам, и инокам, и простым людям – всем христианам подобает осуждать и проклинать еретиков и отступников, а царям, князьям и мирским судьям подобает посылать их в заточение и предавать лютым казням». (С. 190)
Представьте себе духовное состояние автора, если он считает, что Иосиф Волоцкий высказывал общее святоотеческое мнение и что «изучение Священного Писания и Предания позволяет заключить», что не согласных с учением его конфессии нужно «предавать лютым казням». А ведь он далеко не одинок в своем мнении и они живут не в глухом средневековье, а сегодня и среди нас. Смотрят в Книгу и видят там одно только зло и ненависть.
«Та мера нетерпимости по отношению ко злу, которую проявляли наши предки, побуждает о многом задуматься. Насколько же недопустимо попустительство тяжким грехам, если святые отстаивали столь суровую строгость. Видим, что никак не средневековая грубость права руководила ими, но святая ревность. А равноапостольный Константин признавался, что не по собственной воле был вынужден обратится к жестоким мерам, но «получив вразумление от Бога». Мы же можем назидаться осмыслением нашего собственного исторического опыта, который есть то же самое вразумление свыше.
«Народ наш должен неуклонно осуждать безбожие и всякие отклонения от православной веры и всемерно способствовать тому, чтобы в его будущем государственном законодательстве, в осуществление мысли епископа Феофана Затворника, был закон, сурово – вплоть до смертной казни – карающий пропаганду атеистических воззрений, и в особенности кощунство».
(Серафим (Соболев), архиеп. Русская идеология: Православный богословский церковно-монархический сборник. М. Лествица, 2000, с. 187». С. 192)

Снова «то же самое вразумление свыше». Можно лишь посмеяться над этими злыми бреднями религиозных фанатиков, если бы не одно «но». Дело в том, что один наш соседний братский народ испытывает сегодня большой идеологический кризис. У них нет национальной идеи. Они пытаются скрестить старую советскую идеологию с еще более старой православной идеологией и думают, что это сработает.

«Если же попытаться определить тот политический режим, тот способ власти, который нужен нашей истерзанной «реформами» Родине, исходя из тех политических реальностей, которые сегодня существуют, то я бы назвал его «православным сталинизмом». И одним из важнейших его признаков должен быть стратегический союз русской государственной власти с Православной Церковью».
(Игумен Алексий (Просвирин). Монах и воин. Беседа с генералом Макашовым // Русь православная. 1999, № 1 (19)

Да, игумен и генерал. Смесь святого Серафима Саровского с маршалом Жуковым. Мечта евангельского иудея. Так сказать, Бог-то бог, а будь и сам не плох! Хотя и известно, чем все закончилось для евангельских иудеев, но тут уж верно, история учит, что она ничему не учит.

Недавно слышал по радио выступление двух «пастырей», - протоиерея и архимандрита, которые призывали возобновить в нашей стране смертную казнь. Угадайте-ка с трех раз, к какой конфессии принадлежат эти отцы? А ведь это последователи Того, Который сказал: кто из вас без греха, первый брось камень. (Ин 8:7)

Тут уж с двух одно: или они без греха, или же Он им уже не указ.

Как случилось, что новостные блоки, перенасыщенные информацией об убийствах и насилии над детьми, перестали нам резать слух? Где берет свой источник агрессия и почему ее возвели в ранг общественной проблемы? Какой отпечаток озлобленный социум накладывает на воспитание детей? На эти и другие вопросы корреспонденту « АиФ - Саратов» дал ответы Епископ Саратовский и Вольский Лонгин.

В погоне за «идеалом»

Владыка, об агрессии сегодня говорят как об общественной проблеме. Что является ее источником, и как научиться ей противостоять?
- Это очень емкая тема, и говорить о ней можно долго. Проявление массовой агрессии обусловлено прежде всего крушением нашего государства 20 лет назад и того образа жизни, который был привычным для миллионов людей, для нескольких поколений. Подобные «сломы эпох» никогда не проходят безболезненно. Общество, которое претендовало на то, чтобы быть обществом социальной справедливости, резко перешло к периоду «первоначального накопления капитала», жесткому и безнравственному. Для меня как христианина очевидно, что главной причиной роста агрессии является обезбоженное состояние огромного количества людей. Сегодня идеология потребления, выраженная слоганом «бери от жизни все», принята значительной частью нашего общества. Агрессия - неизбежный спутник этой идеологии. С одной стороны, человек ориентируется на образцы, которые видит на экране телевизора, и хочет жить красиво, быть богатым и успешным. С другой - этот «идеал» он не может немедленно воплотить в жизнь, поэтому испытывает чувства зависти и озлобленности. Это явление становится массовым, возникает нездоровая атмосфера, в угаре которой забываются такие базовые для человека понятия, как семья, верность, самоотверженность, любовь к Родине и т.д. Как научиться этому противостоять? Я не знаю другого способа, кроме как стать христианином, то есть человеком, имеющим четкую нравственную систему координат, которая помогает ему оставаться человеком в любых условиях жизни, при любых общественных веяниях. Блаженный Августин в своей знаменитой книге «Исповедь», которая построена как беседа с Богом, сказал: «Ты создал нас для Себя, и не знает покоя сердце наше, пока не успокоится в Тебе». Душа человека - это бездна, которая может вместить в себя весь мир. Никакими суррогатами в виде музыки, квартир или машин ее нельзя заполнить, потому что душа человека нуждается в духовной пище. А если ее нет, человек мучается и нередко гибнет. При этом не важно, как: повесился он или спился, выбросился из окна или умер от передозировки наркотиков. Это следствие пустоты, которая образуется в душе, лишенной Бога.

А люди ли это совершают?

- В число жертв агрессии зачастую попадают дети. Чем объяснить характерный для наших дней всплеск педофилии?
- Все тем же: отсутствием моральных запретов, влиянием пропаганды разврата, которой заполнены телевидение и Интернет. Если для человека существует лишь узкий мир удовлетворения собственных инстинктов, пресытившись тем, что привычно, он потянется к чему-то «новому». Преступлений, по статистике, действительно становится больше, причем в криминальной хронике мы находим такое, что дает основание задуматься - а люди ли это совершают?!
- Как уберечь ребенка от пороков общества?
- Детям нужно уделять больше внимания и главное - понимать, чего мы от них хотим. Хотим ли воспитать ребенка добрым, совестливым и ответственным? Или для нас главным является что-то другое? Не надо забывать и о том, что пороки рано «прилипают» к детям, когда они попадают в соответствующую среду.

Выбирают родители

Владыка, а насколько важную роль в воспитании детей может сыграть школьный курс основ религиозной культуры и светской этики?
- Этот курс введен в школьную программу по инициативе президента Российской Федерации. Родители сами будут выбирать, с чем будет знакомиться ребенок: с основами православной, исламской, иудейской культур или так называемой светской этики. По сути это не вероучительный, а культурологический курс на уровне музейной экскурсии. И не надо думать, что он чудесным образом сделает детей шелковыми и послушными. Ребенка воспитывает, прежде всего, семья и та общественная атмосфера, которая господствует в настоящий момент. Как оградить детей от ее влияния - это вопрос и огромная проблема. Я восхищен теми родителями, которым удается сделать это хотя бы отчасти. Вообще воспитание детей - это самый главный подвиг в жизни человека. Если сказать кратко: необходимо сделать так, чтобы ваше слово и пример для ребенка значили гораздо больше, чем то, что он слышит и видит вокруг. Но для этого взрослый человек должен осознавать свою родительскую ответственность.

Татьяна ВОЛЧЕНКО

Православные отправляют в ад? Угрожают вечными муками и призывают кары? Активно строчат заявы и громят выставки? При слове "православный активист" нервно вздрагиваешь и начинаешь пить корвалол стаканами? Все это объяснимо, друзья. Некоторые из нас, христиан, очень буквально понимают фразу "угодить Богу", слишком "по-человечески". Поведение верующего в этом случае похоже на поведение агрессивного карьериста на престижной работе, готового рвать зубами за "начальника" в лице Бога.

Агрессивность - вовсе не естественное для православного состояние. Это - одна из фаз, одно из состояний, неких "модусов бытия" в поиске Бога. И подобное состояние очень и очень легко объяснить с психологической точки зрения.

Представьте. Вы нашли для себя идею. Прекрасную. Великую. Вы вдруг поняли, что все, чем вы занимались ранее - сущая ерунда по сравнению с той идеей, что вы можете жить вечно. Что вы не просто можете жить вечно, но жить в мире звездной любви, жар которой плавит сердца и души. Представьте, что вы открыли для себя целый удивительный мир. Он где-то там. Как сказали бы ученые - "в ином измерении".

Вы видите, что Он - прекрасен и свят. Вы влюбились в такого Бога, полюбили Его за праведность и святость. Праведный Бог - это значит, что каждое Его слово, поступок, мотив - движим исключительном правдой, правым и чистым чувством. Он видит в вас ценность! Вы станете эдаким благородным рыцарем в мире вечной пламенной любви. Представьте себе орден небесных рыцарей "где-то там". Рыцарей храбрых и святых. Таких, что умрут друг за друга.

Представили?

Да, это не просто.

Потому что легко может выйти полная ерунда вместо подлинной картинки. Чтобы понять образ Бога, надо вспомнить свой самый лучший, чистый, достойный поступок. Вспомнить и то состояние, которое было ПОСЛЕ этого поступка. Эдакую сладкую песнь души, тихий трепет восторга. Я поступил(а) достойно.

Вот Бог - это своего рода такая центральная звезда, которая и светит этим самым чувством "достойных поступков". В присутствии Бога, вблизи Бога те, кто достоин, обретают честь и славу, подобную подлинным, небесным героям.

И вот тут вкрадывается мутация...

В сознание человека, уже понявшего, Кто есть Бог, что Он обещает, и каков мир Его высокой чести, святого достоинства и славы, проникает некий "вирус мысли". Некий злокачественный процесс. Человек становится "небесным карьеристом", который ничем не отличается от обычного, пытаясь угодить начальнику, идя по головам других. Обычно тех, кого он считает "врагами Бога".

Раз Бог обещает радость, славу, честь быть с Ним вечно, раз возле Него соберутся самые лучшие, самые достойные, самые благородные и прекрасные люди нашей цивилизации, напрашивается простой вопрос. В каком случае моя радость будет больше от таких ожиданий, от таких перспектив?

Представим, что у нас есть начальник. Очень строгий. Просто гроза всей компании. Но он меня перед всеми - похвалил, возвысил, приблизил, поставил рядом с собой, вознес. Буду ли я заинтересован в том, чтобы этот начальник был грозен, суров, непреклонен? Однозначно да. Ведь тогда мое приближение - есть указание на мою уникальность, особенность, особенную ценность.

Совсем не то же самое, чем когда добрый начальник раздает похвалы пачками. Вроде тебя похвалили, но и соседа тоже. И ты ты вроде бы и не выделяешься из общей среды. Когда спасающихся и попадающих в Рай много - Царство небесное как будто теряет часть своей притягательной силы.

Поэтому так много было и богословов и вообще сторонников взгляда на то, что Господь - грозный Судья. Ему угодить сложно. А не угождающих - ждет ад. И ты (с сочувствием, конечно), стоя в дивных по красоте одеждах рядом с Христом, озаренный небесным светом, смотришь на муки грешников. И можно даже не понять, не заметить, что ты - хакер. Что ты - взломщик системы мотивации. Ты используешь контрасты "звездная радость - адская мука" для "возгонки" жара собственных ожиданий. Ты - мутируешь в фанатика.

Фанатизм - это вера без любви.

Любовь не любит говорить про чьи-то муки. Любовь может с горечью их допускать, но мириться с ними, рассуждать о них любовь избегает в силу собственной тактичной природы. Любовь идет к людям говорить о любви, и поднимать их глаза к звездам. Любовь не приходит грозить. Да, Христос в Евангелии говорил про муки грешников. И да, Он говорил, что они будут вечными.

Но было бы очень опасно придавать Богу свойство особо могущественного палача. Ведь в схеме "Сегодня нормальный > завтра стал наркоманом > послезавтра умер на помойке" виновен сам человек. Вовсе не Бог.

И сколько таких историй саморазрушения человеческих личностей. Эти истории - есть тренд, летопись человечества. Материшься, куришь, пьешь, ведешь половую жизнь без разбора, мать/отца не чтишь, не звонишь, не помогаешь, забыл родную кровь - вот она и история саморазрушения.

Но главный отрицательный побочный ментальный продукт жизнедеятельности и активности фанатиков, что люди под влиянием таких идей легко могли бы переложить на "вечно недовольного" Бога все свои беды. Тогда как упор на Бога спасающего существенно затрудняет или и вовсе сводит на нет подобные позывы. Ведь когда тебя со всех сторон пытаются спасти, а ты все же гибнешь, остается лишь подивиться твоей воле к саморазрушению.

Вот вам и ад - воля к саморазрушению, ставшая столь сильной, что более не допускает перемен к лучшему.

Ад, по моему представлению - это человек, представленный сам себе в вечном одиночестве. Вот ты всю жизнь строил здание своей души, полировал характер, гранил некий камень внутри себя. И с собой ты забираешь этот камень. И - за гранью жизни ты будешь созерцать, кушать то, что готовил сам себе.

Это состояние легко предчувствовать, легко ощутить ради проверки самого себя.

Останьтесь одни в квартире. Без интернета и телевизора. И, даже страшно сказать, без смартофона. Останьтесь наедине с собой. Послушайте себя. И вы увидите... либо рай, либо ад. Третьего не дано. Внутри либо будут бурлить страсти, мысли о том, как все плохо, как все пропало, и как вам чего-то хочется. Либо - тишина и покой. Таким могут похвастаться очень немногие.

А мы все - ад, ад...

Ад - это когда воротит от самого себя, а утешения нет. Ибо раскаяние запоздало. И это очевидно всем, включая и тебя самого. Но это - лишь после смерти. До смерти раскаяние запоздать не может. Просто и искренним оно может быть лишь сейчас, сиюминутно, по наитию, по спасительному порыву души. Это не запланируешь. И за час до смерти не включишь, как утюг или чайник.

Следить за собой, следить за своими мыслями, поступками, мотивами - трудно. Гораздо проще увидеть в Боге грозного карающего особо могущественного палача. И насладиться тому, что ты - выбрал правильную сторону. Но правильная сторона только одна - это любовь. Ведь Бог - это любовь. И любовь всегда узнается по той особой тактичности, что присуща лишь ей. Там, где есть неделикатность поступков - много рвения, горячности, порыва. Но пока еще мало любви.

А если мы таковы - порывисты, горячны, готовы обличать и рваться в бой (пусть даже за веру) - мы выбираем слишком легкий путь. К нему очень легко привыкнуть и очень трудно с него сойти. К хорошему, легкому вообще быстро привыкаешь. А ведь путь "следить только за собой", укорять лишь себя - труден.

Добро вообще уязвимо. Его легко обидеть. И так хочется оседлать доброго коня, опоясаться острым мечом, взять в руки копье да выехать в чисто поле, ощущая силу и собственную стать. "Сейчас буду рубать головы врагам веры".

Главный враг веры - смотрит на меня в зеркале. Если сегодня каждый победит в себе животное начало - завтра мы проснемся на другой планете. Если сегодня каждый победит соседа - завтра мы проснемся на кладбище. Вот пир воронью!

Оружие веры - не угроза, не кулак.

Сила христианства - это слово.

Слово, сказанное с любовью. Да, легко сказать, но сложнее сделать. Но альтернатива куда хуже. Питаться неким таким жаром причастности к правой стороне и подогревать эту мысль полешками об аде для всех остальных - слишком плохой футбол. Мы просто упадем в ту самую яму, в те самые горящие полешки. Наверное, если бы меня попросили подобрать метафору, я бы сказал, что сейчас каждому из нас дана небольшая делянка в лесу. Кто-то усердно садит на этом лесу цветы, создавая чудный сад. А кто-то усердно таскает дрова для большого костра.

Вот и увидим, какие мы с вами хорошие садовники...

Все мы знаем, что - одна из христианских добродетелей. Но от этого слова произведено другое - терпимость. Это второе понятие оказалось в наших глазах скомпрометированным. Потому что для определенных групп населения и у нас, и - в гораздо большей степени - на Западе (где это стало уже государственной политикой) терпимость, она же , - это такая лукавая вывеска, под которой в реальности - апология греха и возведение его в ранг добродетели; отрицание традиционных нравственных ценностей как деспотических; разрушение семьи и тому подобное.

К тому же, у нас, русских, свои исторические ассоциации со словом «терпимость», тоже не самые приятные. Всё вместе рождает негативную реакцию на это слово: многим сразу кажется, что терпимость - это моральный плюрализм, принятие греха, мир и лад с ним.

Кто-то, может быть, со мной не согласится, но в моем понимании терпимость - совсем другое. И мне очень хочется это понятие реабилитировать. Потому что, на мой взгляд, именно ее, терпимости, нам очень часто не хватает. Подчеркиваю, нам - значит, и мне самой тоже.

Терпимость, как мне кажется, означает не просто потерпеть грехи, несовершенства, недостатки и заблуждения ближнего, а принять этого ближнего… именно как ближнего, как своего, не чужого.

Понимать, что другой человек - это всегда другой мир, другой жизненный путь, и не требовать, чтобы ближний наш был похож на нас и воспринимал всё так, как воспринимаем мы.

И не навязывать ему своих убеждений - даже если ни малейшего сомнения у нас нет в их (убеждений) церковности.

В чем проявляется нетерпимость? Иногда - в постоянных претензиях к окружающим, к близким, к одноприхожанам, в желании поучать, одергивать, выговаривать, «строить»: «Вы, женщина, переступили порог храма в мужской одежде… Вы думаете, это мелочи?!»; «Я видела, ты мороженое ел, а сегодня, гляжу, причащаться собрался?!»… Причем нередко претензии оказываются или просто надуманными, или - порождением излишней нервной чувствительности и околоцерковных суеверий. Однажды, например, пришлось наблюдать такое: пожилая прихожанка прямо-таки набросилась на шестилетнего левшу. Он крестился левой! Досталось и его маме: она, будучи занята младшим, сидевшим на ее руках, не уследила, какой рукой у нее старший крестится, вот такая неблагочестивая мама…

Другой грустный эпизод: служба долгая, а прихожанка в новых туфлях, ногам больно, боль отвлекает от молитвы, и она быстренько (чтобы, опять же, не отвлекаться и ловить каждое слово!) сбрасывает обувку, стоит босиком. Никому до этого дела нет - кроме ее соседки, которая, видимо, не настолько погружена в молитву, чтобы не успевать следить за чужими ногами:

Сестра! Наденьте обувь! Что значит «Почему нельзя?» Вы не дома. Вы находитесь в храме. Это неуважение к Богу! Что значит «Кто сказал?» Я вам говорю: обуйтесь немедленно!

Наверное, этих строгих прихожанок нельзя осуждать и можно понять: они ведь по-своему искренни. Их задевает то, что представляется им неблагочестивым, неблагоговейным, их травмирует нарушение правил - подлинных или надуманных, но правил - которые они приняли как правила своей жизни и которыми, как стеной, защищаются от жизни враждебной. Но при этом требовательные прихожанки не осознают, что сами ранят других людей, и ранят подчас жестоко - ведь в церкви, в храме человек беззащитен. Нехватка любви… Но не только в ней причина нетерпимости. Для того чтобы увидеть ее глубже, лучше всего обратиться к себе самой, к тому самому бревну в собственной глазнице.

Моя нетерпимость проявляется иначе, чем нетерпимость упомянутых выше женщин. Я бываю нетерпима, когда сталкиваюсь с непониманием, с заблуждениями людей - чаще всего моих старых друзей и коллег - относительно Православия и Церкви. Ну раздражает меня, понимаете, раздражает упорствование в невежестве! «Бог должен быть в душе, зачем все эти ритуалы в церкви?!»; «Я сам с Богом разберусь, попы в качестве посредников мне не нужны»; «Человек сам должен решения принимать, а религия ему готовые ответы навязывает…» Сколько можно эти глупости повторять!..

…Как будто я сама в свое время не хваталась за эти глупости. Я переболела всеми болезнями гордого интеллигентского сознания, я хворала ими не год и не два. Да, я выздоровела - в том, по крайней мере, смысле, что в Церковь пришла, - но так поздно, что вряд ли могу быть судьей чужим опозданиям, хотя бы и непоправимым. Однако я забываю про это, и, когда возникает спор, веду себя столь агрессивно и нетерпимо, что могу великих дров наломать. По крайней мере двух своих старых подруг я уже ранила, и довольно ощутимо. А ведь они в свое время помогали мне, поддерживали, были очень мне нужны! Теперь я забываю их щадить - а почему забываю? Откуда она, моя нетерпимость в подобных случаях, в чем ее причина?

В моей любви к Истине, в ревности по ней? Да нет же.

Болезненная реакция на чужие высказывания может быть связана с неосознанной неуверенностью, с малодушием, с маловерием.

Причина - в каком-то моем собственном внутреннем неблагополучии, которое мне не удается пока понять. Я только догадываюсь: болезненная реакция на чужие высказывания может быть связана с неосознанной неуверенностью, с малодушием, с маловерием - такой вот психологический парадокс.

Но не меня одной это касается. По крайней мере часто, если не всегда, истинная причина нашего нетерпимого, жесткого, резкого поведения, нашей агрессии - не в личном нашем благочестии и благоговении и не в любви к Истине. Истинно благоговейный человек, кстати, не станет шуметь в храме; да и в частном разговоре постарается внутренний свой храм не осквернить, не впустить в душу раздражение и злость. Причина в другом - во внутренней нашей ущербности, которая ищет компенсации; в душевной и духовной неустойчивости; а у кого-то, возможно, - в скопившейся обиде на людей, в неудовлетворении собственной жизнью, в затаенной несчастности.

К вере все приходят искренне, ни в чьей искренности здесь сомневаться не надо. Но беда еще и вот в чем: мы ведь не изменяемся мгновенно, не перерождаемся за один день, - придя в Церковь, мы во многом остаемся прежними. Тут-то и подстерегает нас, как мне кажется, ловушка: вместо того, чтобы освобождаться от своих совсем не лучших качеств и состояний, человек находит для них высшее оправдание, мысленно сам для себя их «освящает». Он уже не просто вспыльчив и гневлив, а «горяч в вере». Не просто властолюбив и деспотичен, а «ревнует о должном порядке в храме». Не просто любит в глубине души своей унижать других, а «наставляет заблудших на путь истинный с необходимой и спасительной для них строгостью»…

Но вот, однако, пример противоположный. Я знаю людей - не много, но знаю, - которые, придя к вере и воцерковившись, сознательно избрали для себя очень строгую жизнь. Они начинают и завершают день долгим, подчас монашеским правилом, неуклонно соблюдают все посты - тоже по монастырскому уставу (куда мне до этого!), каждую субботу и воскресенье непременно стоят на службе. Нередко их благочестие - в данном случае подлинное, идущее от сердца - выражается и во внешнем виде: женщины отказываются от брюк или открытых сарафанов, мужчина не станет ходить в шортах не то что по улице, а даже и по собственному дачному участку. Причем это не «ежовые рукавицы», нет, это их личная внутренняя потребность: «Я уже не смогу иначе, даже если захочу», - сказала мне одна из таких христианок. Но вот что интересно: и она, и все остальные, те, кого я в этой группе моих знакомых вспомнила, - очень далеки от того, чтобы навязывать свой выбор, свой образ жизни окружающим. Они совершенно спокойно и вполне доброжелательно относятся к тем своим братьям и сестрам, которые не следуют или не во всем следуют их примеру. У них, у этих моих воистину благочестивых знакомых, есть, как я заметила, правило: разговор на тему образа жизни возможен лишь если ближний (гость, друг и т.д.) сам его заведет. Ближние, окружающие рядом с такими православными свободны. Именно потому, полагаю, что внутренних причин быть агрессивными, деспотичными, нетерпимыми у таких людей нет: причины изжиты. Кстати, не потому ли эти христиане столь благотворно воздействуют - не только на несовершенных единоверцев, но и на неверующих, отвергающих Православие людей? Подчас от одной только мягкой улыбки такого человека - да от самого его облика! - пользы (в миссионерском смысле) бывает больше, чем от всех моих, к примеру, бурных словоизвержений.

Чем духовнее человек, тем он терпимее; чем строже к самому себе, тем меньше у него желания быть строгим к окружающим.

Я давно уже заметила: чем духовнее на самом деле человек, тем он терпимее. Можно то же самое иначе сказать: чем строже человек к самому себе, тем меньше у него желания быть строгим к окружающим. Конечно, бывает так, что человек вынужден быть строгим: по долгу, по должности, по причине возложенной на него ответственности - но он не станет искать удовольствия в строгости к другим, если он действительно строг к себе и от этого духовен.

Где еще наблюдается нетерпимость? Клиническую картину нетерпимости дают порой форумы православного сегмента интернета (про весь остальной интернет я не говорю, что о нем говорить). Создается впечатление, что иной участник, собираясь на форум, берет с собой из дома виртуальную дубину или плеть, а вот мало-мальское сомнение в своем праве наносить удары, в праве поучать и морально третировать других - как раз дома-то и оставляет. И не помнит, видимо, слов Спасителя: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим» (Мф. 11: 29).

Кому-то кажется оправданной нетерпимость при столкновении с сектантскими проповедниками. Мне пришлось однажды услышать трагикомическую фразу: «Огрел бы я чем-нибудь этих мормонов, чтоб надолго запомнили, да нельзя - иностранные подданные, скандал будет». Оставлю ее без лишних комментариев… Мне представляется, что терпимость в данном случае должна заключаться - не в экуменическом братании, конечно, не в рассуждениях о «разных тропинках к одной вершине», нет: такие рассуждения Церкви чужды. Она должна заключаться в понимании того, что американец-мормон или наш доморощенный свидетель Иеговы - это тоже человек, Божие создание, такое же «Я», как наше. Да, он сбился с истинного пути (или, скорее, никогда по этому пути не шел) и забрел в темные заболоченные дебри. Но откуда в нас уверенность, что с нами этого произойти в принципе не могло? Может статься, только по Божиему о нас попечению и не произошло. К тому же, мы не родились в штате Юта. Человеку, родившемуся там, в десятом-двенадцатом поколении мормонской семьи, прийти к ортодоксальному восточному христианству - ох как непросто. Вряд ли мы вправе его судить за то, что не пришел.

Кроме тех моих благочестивых знакомых, о которых я говорила выше, у нас есть еще великие учителя терпимости. Это русские святители-миссионеры, которые принимали и любили каждый из «диких» народов таким, каким он был; и именно поэтому добивались успеха в своем деле. Это Оптинские и иные старцы, принимавшие каждого приходящего к ним, не гнавшие никого. Это святой , молитвой своею исцелявший иноверных. Но прежде всего это, конечно, Сам Спаситель, Который, с одной стороны, сказал; «Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает» (Лк. 11: 23) - и тем самым утвердил единственность и непреложность Истины; а с другой - остановил апостолов, готовых уже просить о низведении огня на самарянское селение, в котором не приняли их Учителя: «Не знаете, какого вы духа; ибо Сын Человеческий пришел не губить души человеческие, а спасать» (Лк. 9: 55-56).