Внешнеполитическая ситуация и переворот. Где переворот — там и США

Тогда Англо-иранская нефтяная компания задействовала механизм мирового бойкота иранских нефтепродуктов . Иран не смог самостоятельно продавать свою нефть. Уровень добычи нефти упал с 666 тыс. баррелей в день в 1950 году до 20 тыс. - в 1952 году. Мосаддык попытался было договориться о поставках иранской нефти с СССР, но из-за отсутствия в то время у Советского Союза мощного флота нефтеналивных танкеров этого сделать не удалось.

Кандидатом на пост премьер-министра страны западными спецслужбами был выбран генерал Фазлолла Захеди - бывший министр внутренних дел Ирана, уволенный Мосаддыком в 1951 году.

Операция

В ЦРУ операция получила название «Аякс» (TP-AJAX) в честь двух персонажей древнегреческой мифологии - участников Троянской войны (см. Аякс Великий , Аякс Малый). В SIS операция была названа «Boot» в значении «дать пинка».

Напишите отзыв о статье "Переворот в Иране (1953)"

Примечания

Литература

• Gasiorowski, Mark J. (August 1987). «The 1953 Coup D"etat in Iran». International Journal of Middle East Studies (англ.) русск. 10 (3): 261–286. ;
• Gasiorowski, Mark J., Editor; Malcolm Byrne (Editor) (2004). Mohammad Mosaddeq and the 1953 Coup in Iran. Syracuse University Press . ISBN 978-0-8156-3018-0 .

Ссылки

• , 16 апреля 2000 (англ.)
• , РИА Новости, 2013-08-19
• , The National Security Archive , August 19, 2013 (англ.)

Основные события (1945–1964) Основные события (1964–1991) Специальные статьи Основные персонажи и участники Общая хронология Лидеры : Иосиф Сталин Георгий Маленков Никита Хрущёв Леонид Брежнев Юрий Андропов Константин Черненко Михаил Горбачёв Гарри Трумэн Дуайт Эйзенхауэр Джон Кеннеди /– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза. Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав. Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время. – Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie! Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены. Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор. Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня. Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода. Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся. – Едешь? – И он опять стал писать. – Пришел проститься. – Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо! – За что вы меня благодарите? – За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он. – О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю… – Что врешь? Говори, что нужно. – Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был. Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына. – Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится. – Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю. Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся. – Плохо дело, а? – Что плохо, батюшка? – Жена! – коротко и значительно сказал старый князь. – Я не понимаю, – сказал князь Андрей. – Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь. Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом. Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу. – Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания. Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну. – Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда. Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь. – Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу. Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно. – Всё исполню, батюшка, – сказал он. – Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он. – Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын. Старик замолчал. – Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста. – Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся. Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя. – Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета. – Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках. Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил. – Ну, – сказал он, обратившись к жене. И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки». – Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа. Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо. Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло. – Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты. Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате. – Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь. В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова. 11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России. С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.

Одной из наиболее удачных операций ЦРУ в начале 50-х годов была организация государственного переворота в Иране.

Ее предыстория такова. Как известно, в августе 1941 года, после начала Великой Отечественной войны, в Иран были введены английские и советские войска. В результате 16 сентября 1941 года пронемецки настроенный Реза-шах вынужден был отречься от престола, после чего его отправили в ссылку в Южно-Африканский Союз под надзор британских властей. С согласия Великобритании и СССР трон занял сын бывшего монарха Мохаммед Реза Пехлеви. Следствием этих событий стало снижение авторитета шаха и усиление влияния иранского парламента - меджлиса, который превратился в независимый источник власти.

В 1949 году был создан Национальный фронт Ирана, объединяющий патриотически настроенные круги местной буржуазии. Его лидером стал доктор Мохаммед Мосаддык. Одним из ключевых требований фронта была отмена заключенного в 1933 году неравноправного англо-иранского договора, согласно которому нефтяные месторождения Ирана сдавались в концессию сроком на 60 лет принадлежащей Великобритании Англо-иранской нефтяной компании (АИНК). 15 марта 1951 года меджлис единогласно принял закон о национализации нефтяной промышленности. 29 апреля того же года шах был вынужден назначить Мосаддыка премьер-министром страны.

Вполне естественно, что англичан подобный поворот событий совершенно не устраивал. Справедливо расценив национализацию АИНК как опасный прецедент для всего Среднего Востока, Великобритания организовала международный бойкот иранской нефти, а английская разведка "Сикрет Интеллидженс Сервис" (СИС) начала планировать в Иране государственный переворот. Однако лучшие времена "туманного Альбиона" были уже позади. После окончания 2-й мировой войны Англия окончательно и бесповоротно утратила роль мирового лидера, уступив ее двум сверхдержавам - США и Советскому Союзу. Поэтому, чтобы осуществить свои планы, англичане были вынуждены обратиться за помощью к ЦРУ. Разумеется, корыстные интересы, связанные с контролем над иранской нефтью, прикрывались рассуждениями о борьбе с "коммунистической угрозой", то есть о том, что новый лидер Ирана якобы собирается сделать свою страну союзником СССР. Последнее не соответствовало действительности - в политической сфере Мосаддык провозгласил намерение придерживаться нейтралитета в "холодной войне".

Однако, в свою очередь, Мосаддык тоже попытался опереться на помощь Соединенных Штатов. И первоначально ему это удалось, тем более, что США рассчитывали использовать национализацию АИНК в своих интересах, вытеснив англичан из Ирана и заняв их место. В июле 1951 года Иран посетил специальный представитель американского президента Уильям Гарриман. А в октябре того же года Мосаддык сам посетил США с официальным визитом. Встретившись с президентом Гарри Трумэном, он сумел убедить последнего в том, что является "убежденным антимарксистом". В результате директор ЦРУ Уолтер Беделл Смит и его 1-й заместитель Аллен Даллес были вынуждены сообщить своим английским коллегам, что до тех пор, пока Трумэн сидит в "Белом Доме", ничего сделать нельзя. Таким образом, совместная операция против Ирана была отложена.

Тем временем англо-иранский конфликт углублялся. В октябре 1951 года по распоряжению Мосаддыка из страны были высланы все работавшие на нефтепромыслах и нефтеперегонных заводах английские специалисты. 22 октября 1952 года дипломатические отношения между Англией и Ираном были разорваны.

Однако после того, как в 1953 году Трумэна сменил Эйзенхауэр, ситуация коренным образом изменилась. 23 июня 1953 года новый государственный секретарь США Джон Фостер Даллес провел совещание, в котором приняли участие его брат Аллен Даллес, назначенный к тому времени директором ЦРУ, генерал Уолтер Беделл Смит, ставший в новой администрации заместителем государственного секретаря, а также ряд других военных лиц и дипломатов. Участники совещания пришли к выводу, что интересы Соединенных Штатов требуют организации переворота в Иране, что и было доложено президенту Эйзенхауэру.

Главной причиной такого решения были стратегические антисоветские расчеты. Новую американскую администрацию нейтральный Иран не устраивал - он должен был прочно войти в сферу влияния США. Однако не менее существенным было и установление американского контроля за иранской нефтью. Кстати, директор ЦРУ Аллен Даллес имел и личный интерес во всей этой истории - юридическая фирма, в которой он работал до поступления на службу в Центральное разведывательное управление, вела дела АИНК.

Операции было присвоено кодовое наименование "Аякс". Надо сказать, что не все сотрудники ЦРУ ее одобряли. Так, резидент ЦРУ в Иране Дж. Кювье сомневался в целесообразности предстоящего переворота. Поэтому руководство операцией на месте было поручено другому сотруднику ЦРУ - Кермиту Рузвельту, внуку президента США Теодора Рузвельта.

Кермит Рузвельт действовал в Иране под видом преподавателя истории и руководителя Ассоциации друзей Америки на Ближнем Востоке - организации, созданной ЦРУ для обеспечения "крыши" своим сотрудникам. Правой рукой Рузвельта был присланный в Тегеран для "преподавания истории" профессор Йельского университета Р. Блэк. Последний был тесно связан с иранскими спецслужбами, обеспечив, в частности, привлечение ряда их руководителей к сотрудничеству с ЦРУ. Сам же Рузвельт сосредоточил свое внимание на вербовке военных из числа наиболее реакционных аристократических элементов, действуя в тесном контакте с молодым шахом Пехлеви. Встретившись с последним в июле 1953 года, он заверил иранского монарха в полной поддержке предстоящего переворота со стороны США и Англии.

Во время 2-й мировой войны Г. Шварцкопф, бывший начальник полиции штата Нью-Джерси (отец командующего американскими войсками во время войны в Персидском заливе), командовал шахской гвардией. Рузвельт уговорил его вернуться в Иран и принять участие в операции. В преддверии надвигающегося государственного переворота Шварцкопф должен был удержать на стороне шаха войска.

В августе 1953 года Пехлеви объявил о смещении Мосаддыка с поста премьер-министра и назначении на его место генерала Фазолла Заходи. Однако Мосаддык отказался сложить полномочия. В стране начались массовые народные выступления, в результате чего шах покинул Иран. Тут и вступил в дело Рузвельт. Под его руководством верные Пехлеви войска осуществили военный переворот. Кабинет министров был отстранен от власти, а Мосаддык арестован. Были организованы "народные демонстрации" в поддержку шахского режима, участники которых оплачивались ЦРУ.

Шах вернулся в страну полновластным правителем. Все последующие годы он сохранял верность своим "благодетелям", став надежным американским союзником. Иран же расплатился за это утратой контроля над своей нефтью. 19 ноября 1954 года новое правительство страны подписало соглашение с Международным нефтяным консорциумом о передаче ему права добычи и переработки южноиранской нефти, которым ранее пользовалась АИНК. 40% акций консорциума получила английская компания "Бритиш петролеум", 40% - пять американских нефтяных компаний, 14% - англо-голландская "Ройял-Датч шелл" и 6% - французская "Компани франсез де петроль". Кроме того, Иран выплатил АИНК 25 миллионов фунтов стерлингов в возмещение ущерба, нанесенного ей национализацией 1951 года.

Спецслужбы США (И. Пыхалов)
http://www.patriotica.ru/enemy/pyh_usa.html

Юрий Ершов

Стряхните пыль с архивной папки
США забыли про урок, который они получили около пятидесяти лет назад в Иране

13 ноября 2003 г.
Сейчас в Пентагоне, пишет британская газета "Индепендент", наверняка найдутся люди, которые локти кусают, сожалея о том, что не потрудились стряхнуть пыль со своих архивов пятидесятилетней давности. В них они нашли бы много интересного и поучительного. В частности, подробности организованного ЦРУ и британской разведкой государственного переворота в Иране. Загляни вашингтонские стратеги в эти старые папки, они, возможно, не стали бы посылать своих солдат в Ирак.

В Иране начала 50-х годов прошлого века ни американцы, ни британцы не искали, как сейчас в Ираке, атомной бомбы. Их просто не устраивала независимая политика премьер-министра страны Мохаммеда Мосаддыка, назначенного на этот пост в 1951 году на волне антишахских и антизападных выступлений иранцев. Мосаддык, к тому времени уже пожилой политик с европейским юридическим образованием, стал тогда кумиром молодой иранской интеллигенции. Благодаря своей бескомпромиссной позиции по отношению к диктатуре Реза-шаха, борьбе с наследственными привилегиями и за освобождение Ирана от иностранного влияния. Так, группа депутатов меджлиса (парламента) от Национального фронта, который и возглавлял новый премьер, своей первоочередной задачей поставила проведение либерально-демократических реформ в стране, определенное ограничение шахской власти и принятие закона о национализации Англо-иранской нефтяной компании (АИНК), в которой, естественно, первую скрипку играли англичане и им было что терять.

АИНК была своего рода иностранным государством в государстве иранском. Ей принадлежали аэродромы, железные дороги, порты, танкеры, радиостанции и даже полиция, не говоря, конечно же, о более чем 300 скважинах и нефтеперерабатывающих заводах. Словом, англичанам было что терять.

Об этом, понятно, вслух не говорили. Равно как не особо распространялись о своих опасениях, что Иран может превратиться в "коммунистическую" страну с соответствующим влиянием СССР. Вот почему в 1953 году, едва заступив на пост президента США, Дуайт Эйзенхауэр одобрил подготовленное в недрах ЦРУ решение устранить Мосаддыка и поставить во главе страны скрывшегося от народного недовольства в Багдаде под крылышком англичан слабовольного наследника шаха Мохаммеда Реза Пехлеви, который благоволил Вашингтону и Лондону.

Непосредственно на месте - в Тегеране - переворотом руководили глава Восточного отдела ЦРУ Кермит Рузвельт, внук президента Теодора Рузвельта, и от британской разведки некто "Монти" Вудхаус, профессиональный разведчик, поднаторевший в деле организации разного рода диверсий. В операции, которую американцы окрестили "Аяксом", а в Лондоне гораздо прозаичнее - "Пинком", ставка делалась на оппозиционное Мосаддыку прошахское офицерство, ради снабжения которого и деньгами, и оружием, и военной техникой за океаном и Ламаншем не скупились.

"Первым делом, - признался незадолго до смерти Вудхаус, - мне надлежало отправить в Иран целый самолет винтовок". Потом он передал миллионы иранских риалов братьям Рашидиан, которые в нужный момент должны были вывести на улицы Тегерана толпы деклассированных элементов. Именно их рассматривали главной движущей силой переворота. Именно они учинили в Тегеране погром левых и демократических сил. Мосаддыка арестовали и в декабре 1953 года приговорили к трем годам заключения, после которого он до смерти в 1967 году жил под надзором полиции в деревне близ столицы.

А шах, вновь воссев на трон, проводил ту политику, какую ему диктовали его покровители.

Однако, как, по утверждению "Индепендент", писал один американский автор, проамериканское правительство долго не продержится, если Соединенным Штатам не удастся доказать, что добрые отношения с Вашингтоном Ирану выгоднее, чем реформы Мосаддыка. Доказывали чуть более четверти века и... в 1979 году получили революцию аятоллы Хомейни. Власть в Иране перешла в руки клера, люто ненавидящего и США, и Британию.

Прав, вероятно, Кермит Рузвельт, впоследствии заметивший: "Если еще когда-нибудь мы попытаемся сотворить нечто подобное, то должны быть абсолютно уверены, что народ и армия хотят того же, что и мы". Похоже, в Вашингтоне не прислушались к совету опытного разведчика и теперь пожинают горькие плоды в другой ближневосточной стране - Ираке.

Сейчас в России благодаря Украине уже почти все знают, что такое "Оранжевая революция", но мало кто знает, с чего всё начиналось и как вообще ЦРУ пришло к такой схеме смешения неугодной власти и установки марионеточных режимов. Всё началось в Иране в 1953 году, когда американцы совместно с британцами решили свергнуть премьер-министра Моссадыка, который посмел национализировать нефть в стране. В этой замечательной статье рассказано, как происходила операция АЯКС, кто был действующими лицами, и как всё было организовано.

Премьер-министр Ирана Мохаммед Моссадык

Великая обида

Спросите любого политолога или экономиста о теме, способной сегодня радикально порушить status quo мирового порядка, и получите незамедлительный ответ: «Иран». Не кризис недвижимости, не виртуализация системообразующей валюты, не задолженность стран третьего мира, а именно стремление Соединенных Штатов во что бы то ни стало спровоцировать Иран на непродуманные действия, которые сойдут предлогом для развязывания военной агрессии.
Не сомневаюсь, что вдумчивый читатель расценивает «иранскую атомную бомбу» именно так, как она того заслуживает - в качестве бледной театральной декорации. Также очевидно, что за внешней иррациональностью американской реакции проглядывает, как это всегда и было, приземленный фактор - пресловутая нефть. Однако накал страстей вокруг Ирана столь велик, что однозначно сигнализирует о нешуточном эмоциональном переживании. Таком, например, как желание отомстить. И таящейся за этим желанием обиде.

Нечто подобное мы уже наблюдали в драме Саддама Хуссейна, главная проблема которого, в глазах Америки, заключалась, разумеется, не в геноциде курдов, а в том, что иракский лидер сначала был «своим сукиным сыном», а потом вышел из-под контроля, проявив тем самым черную неблагодарность. За это и был наказан.

С Ираном отношения у Штатов и сложнее, и трагичнее. Американская обида слагается из утраты американскими нефтяными компаниями контроля над иранской нефтью в результате исламской революции 1979 года и захвата в ноябре того же года 63 заложников в посольстве Тегерана, которых выпустили спустя 444 дня (!) лишь после того, как были разморожены восемь миллиардов иранских денег, хранящихся на счетах американских банков. Добавьте сюда несмываемый позор спасательной операции «Орлиный коготь» (апрель 1980-го), закончившейся гибелью восьми военнослужащих, взрывом самолета, потерей пяти вертолетов и секретной документации ЦРУ, и вы получите установку на мщение, растянувшуюся на десятилетия.

На другом - иранском - полюсе напряжения притаилась встречная обида, причем настолько болезненная и так глубоко укорененная в сознании персидского народа, что ни о каком примирении в ближайшие годы говорить не приходится. Можно предположить, что обида эта как-то связана с шахом Мохаммедом Реза Пехлеви, который на целую четверть века превратил страну в сырьевой придаток США и Великобритании, а свой народ передал в руки тайной полиции «Савак», обученной самым изысканным пыткам из арсенала гестапо.

Что-то в этой версии, однако, вызывает сомнения. В самом деле: разве Мохаммед не являлся законным наследником Реза Шаха, любимцем нации и оплотом чистоты исламской религии? При чем тогда тут Америка и не забываемая обида на нее?

Операция «Аякс» стала первым успешным государственным переворотом, осуществленном ЦРУ в стране третьего мира без применения прямой вооруженной интервенции. Устранение от власти в 1953 году иранского премьер-министра Мохаммеда Мосаддыка прошло со столь мизерными материальными издержками, столь гладко и столь триумфально, что схема, основанная на диверсионных наработках операции «Аякс», на долгие годы закрепилась лейтмотивом внешней политики Соединенных Штатов. Единственное, чего не учли американские стратеги, так это долгой исторической памяти: «Аякс» поныне расценивается иранцами как величайшее национальное оскорбление, затмевающее по унизительности даже бесчинства британцев в период «Великой Игры»1. Именно «Аякс», а не личность шаха Мохаммеда Реза Пехлеви, разжигает ненависть Ирана к Америке, бесконечно затрудняя примирение, столь необходимое для сохранения стабильности во всем мире.

Нерешительные шахи

Закат великой Персидской империи совпал с восшествием на трон династии Каджаров (1796 год). Две с половиной тысячи лет триумфальной экспансии и доминирования в Средней Азии сменились безуспешными попытками противостоять натиску Российской империи. Военные походы графа Зубова (1796), фельдмаршала Гудовича (1806) и генерала Котляревского (1810-1813) лишили Персию части кавказских территорий (Азербайджан, Дагестан, Восточная Грузия - Гулистанский мир, 1813). Победы генерала Ермолова довершили начатое: Туркманчайский мир (1828) закрепил за Россией Эриванское и Нахичеванское ханства, Тебриз, наложил на шаха гигантскую контрибуцию - 20 миллионов рублей серебром, предоставил России эксклюзивное право на содержание флота в Каспийском море и обеспечил русским купцам беспрепятственную торговлю на всей территории Персии.

Горести территориальных уступок России на севере Персии дополнились британским финансовым порабощением на юге страны. Необходимо отметить, что Британская империя после сокрушительных поражений в Афганистане (первая англо-афганская война 1838-1842 годов, завершившаяся полным истреблением гарнизона в четыре с половиной тысячи человек и обоза из 12 тысяч, включая женщин и детей, и следом - не менее бесславное поражение во второй войне 1878-1881 годов) изменила тактику противостояния России в Центральной Азии, сделав ставку на кулуарные интриги, шпионские диверсии, подкуп должностных лиц персидского двора и финансовую экспансию.

«Великая Игра» закончилась подписанием в 1907 году англо-русского соглашения, по которому Персию условно разделили на три сферы влияния: юг отошел Британии, север - России, а посередине сохранилась узкая полоска, символизирующая не столько независимость некогда великой империи Сефевидов, сколько буферную зону между внутренне непримиримыми европейскими державами.

Сложившаяся де-факто финансовая зависимость Персии от Британии никак не отразилась в англо-русском соглашении, однако в исторической перспективе оказалась более страшным ярмом, чем территориальные аннексии.

В 1901 году повязанный по рукам и ногам денежными обязательствами шах Моззафар аль-Дин Шах Каджар предоставил британскому финансисту Уильяму Ноксу д’Арси в обмен на смехотворную сумму в 10 тысяч фунтов стерлингов 60-летнюю концессию на добычу нефти на территории в 480 тысяч миль. Выражаясь простым языком - подарил на обозримое будущее всю персидскую нефть.

Три года спустя д’Арси продал за 100 тысяч фунтов контрольный пакет акций своего проекта «Бирманской нефтяной компании», принадлежащей шотландцу Дэвиду Сайму Каргиллу, а та, в свою очередь, учредила в 1909 году «Англо-персидскую нефтяную компанию» (APOC), назначив д’Арси директором. В 1911 году нефтяные вышки соединили нефтепроводом с перерабатывающим заводом в Абадане, и черное золото полилось полноводной рекой в закрома Империи Никогда Не заходящего Солнца.

Империя в этом контексте помянута не всуе: уже на втором году успешной нефтедобычи правительство Британии по подсказке первого лорда Адмиралтейства Уинстона Черчилля APOC национализировало - под предлогом обеспечения бесперебойных поставок топлива доблестному британскому флоту.

Чудовищная расточительность британской концессии стала очевидна персидскому двору уже на второй день после того, как потекла нефть. Безумный шах давно приказал долго жить (в 1907 году), а его несчастная страна на ближайшие полвека оказалась повязанной кабальными обязательствами. Это ж надо было так постараться: по договору д’Арси британские концессионеры сулили Персии 16 процентов от чистой прибыли, причем нигде не указывалось, каким образом эта прибыль должна рассчитываться! Широка душа Востока, что уж там говорить!

Первая мировая война лишь усугубила положение Персии: Британия не только экспроприировала де-факто недра страны, но и безраздельно хозяйничала на всей территории. Под предлогом противостояния большевикам, захватившим власть в России, британская армия установила контроль над персидской железной дорогой, а заодно - и над всеми торговыми операциями и перемещением грузов.

«Мост к победе»

Шах Мохаммед Реза Пехлеви (на фото) стал для Великобритании ключевой фигурой в борьбе с неуправляемым извне премьер-министром Мосаддыком, весьма популярным в народе. В 1921 году Реза Хан, бригадный генерал персидской казачьей гвардии, созданной по образу и подобию казачьих подразделений царской армии России, совершил военный переворот, поставив точку в жалкой истории династии Каджаров. О том, кто стоял за переворотом, можно догадаться по рапорту, отправленному в министерство обороны 8 декабря 1920 года командующим британской армией в Персии генералом Эдмондом Айронсайдом: «На наш взгляд, управление казачьей бригадой следует поручить такому персидскому офицеру, который избавил бы нас от лишних затруднений и обеспечил достойный и почетный вывод британских войск». Запись в дневнике Айронсайда проливает свет и на само назначение: «Я незамедлительно принял решение назначить Реза Хана командующим казачьей бригады, хотя бы на ближайшее время». Смотрящим за персидским бригадным генералом - в должности финансового администратора - назначили подполковника Генри Смита.

Единственное, чего не учли британцы, так это амбиций Реза Хана. Он не только захватил власть в Тегеране и отправил в европейское изгнание последнего шаха Каджаров, но и основал новую династию - свою собственную: 12 декабря 1925 года Меджлис торжественно провозгласил генерала казачьей бригады правителем Персии под именем Реза Шах Пехлеви.

Политика модернизации Персии новым шахом во многом напоминает турецкие инициативы Кемаля Ататюрка: интенсивное строительство путей сообщения, включая транс-иранскую железную дорогу, учреждение Тегеранского университета, введение современной системы образования, запрет на ношение традиционного персидского платья и замена его европейскими костюмами, отмена женской чадры.

Не обошел Реза Шах Пехлеви вниманием и удавку «Англо-персидской нефтяной компании». Для начала он отменил в одностороннем порядке концессию д’Арси (1932 год), скромно запросив вместо 16 процентов 21. Формальным предлогом для демарша послужило снижение отчислений Персии с прибыли APOC от добычи нефти в 1931 году до совсем уж смехотворной суммы - 366 тысяч 782 фунта! Это при том, что в том же году в британскую казну компания перечислила налогов в размере 1 миллион фунтов.

Изменение процента с 16 до 21 показалось Британии неслыханной наглостью и святотатством. Она обратилась в Гаагский арбитражный суд, который, однако, умыл руки, предложив сторонам самостоятельно устранять «финансовые разногласия». В этот момент Реза Шах Пехлеви сделал хитроумное телодвижение в сторону Германии, которая спала и видела, как бы добраться до нефтяных запасов Персии, столь необходимых для развития ее промышленности.

Считается, что Британия испугалась заигрываний Персии с Германией и пошла на уступки, подписав в апреле 1933 года новое соглашение, однако беглого взгляда на документ достаточно, чтобы усомниться в этом предположении. Судя по всему, Британия приберегла такие козыри в игре против шаха (которого, не будем забывать, она же и привела к власти), что надежды Персии на счастливое нефтяное будущее развеялись в пух и прах. Согласно новому соглашению по APOC, концессия хоть и сокращалась с 480 тысяч квадратных миль до 100 тысяч, однако продлевалась на новые 60 лет (!) при гарантии ежегодных минимальных отчислений в казну Персии в размере 750 тысяч фунтов стерлингов. APOC не только получила возможность отобрать для своей концессии самые нефтеносные участки, но и оговорила освобождение от таможенных обложений и импортных пошлин, а заодно добилась и отказа Персии от права расторгать договор в одностороннем порядке. После заключения нового соглашения Персия сменила имя на Иран (1935 год), «Англо-персидская нефтяная компания» превратилась в «Англо-иранскую» (AIOC), а Британия на долгие годы получила бесперебойный и - главное! - эксклюзивный источник топливного снабжения своей экономики.

В августе 1941 года непредусмотрительные заигрывания Реза Шаха Пехлеви с немцами (накануне войны Германия являлась уже крупнейшим торговым партнером Ирана) аукнулись молниеносной оккупацией Ирана Британией и СССР под предлогом обеспечения бесперебойных поставок топлива, оружия и продовольствия Красной Армии, принявшей на себя главный удар вермахта. Разговор шел нешуточный, взрослый, потому обошлись без куртуазности: шаха-модернизатора, чтобы не путался под ногами, заставили отречься от власти и выслали сначала на Маврикий, а потом и вовсе в Южную Африку. Власть передали безвольному и пугливому мальчику - сыну шаха Мохаммеду Реза Пехлеви (сентябрь 1941 год).
Дабы иранский народ не слишком печалился по поводу оккупации отечества вопреки его нейтральному статусу, союзники торжественно провозгласили Иран «Мостом к победе» (The Bridge To Victory) - обстоятельство, скрасившее на некоторое время послевоенную судьбу проходного государства.

К 1947 году территорию Ирана покинули последние подразделения советских и британских войск. Как и после окончания Первой мировой войны, физическое присутствие «старых добрых друзей» сменилось их «духовной» опекой: Британия оплела Иран гигантской сетью «инженеров», «геологов», «нефтяников» и прочих шпионов и агентов влияния, а СССР подарил коммунистическую партию Туде вместе с источником антиимпериалистических брожений в северных провинциях и перманентной угрозой расширить идеологический контроль до самого Тегерана.

Духовное возрождение Ирана связано с именем доктора Мохаммеда Мосаддыка (1881–1967). Сын принцессы из рода Каджаров и министра финансов Персии получил блестящее университетское образование во Франции и Швейцарии и по возвращении на родину (1914) декларировал программу национального возрождения, основанную на трех принципах: уничтожение коррупции, сокращение правительственных расходов и ликвидация иностранного влияния в политике и экономике.
«Для того чтобы Иран сумел адаптировать современную европейскую систему политики и права, ему необходимо предпринять единственный шаг - заставить всех, включая иностранцев, уважать законы и отказаться от предоставления особых привилегий кому бы то ни было» - какая благородная и равно недостижимая аксиома!

После окончания Второй мировой войны Мосаддык возглавил нефтяную комиссию Меджлиса, которая на протяжении пяти лет занималась детальным изучением юридических оснований и обстоятельств подписания нефтяных соглашений между Ираном и Великобританией. На поверхность всплыл пышный букет из подкупа должностных лиц, коррупции министров, шантажа и прямых угроз. Вклад доктора Мосаддыка в историю материализовался 15 марта 1951 года, когда Меджлис единодушно проголосовал за национализацию всей иранской нефтяной индустрии.

Будучи человеком цивилизованным, Мосаддык категорически отвергал методы большевистской конфискации, а потому предложил AIOC провести переговоры по определению справедливой компенсации за национализированные активы. AIOC от переговоров категорически отказалась, а правительство Великобритании ввело эмбарго на международные поставки иранской нефти, блокировало Персидский залив кораблями Королевского флота и подало иск в Гаагский Международный суд ООН от имени AIOC. Суд иск отклонил.

28 апреля 1951 года на волне неслыханной народной популярности Мохаммед Мосаддык был единодушно назначен Меджлисом премьер-министром Ирана. Популярность на родине перекликалась с международным признанием: журнал «Time» помещает изображение Мосаддыка на обложку и присваивает ему титул Человека Года (1951).

Разумеется, никакой международный авторитет «супостата» не остановил бы британцев от прямой вооруженной интервенции и оккупации страны, по которой они давно привыкли прохаживаться, как по Пиккадилли. Другое дело - Советский Союз! Если бы не эти проклятые недавние союзники, вооруженные атомной бомбой и решимостью искоренять империализм в каждом закутке планеты!
Ситуация сложилась патовая: Мосаддык настаивал на обсуждении компенсации за национализацию, AIOC по имперской привычке соглашалась лишь на увеличение иранской доли, а беспомощные британские эсминцы прожигали дорожающее с каждым днем топливо на рейде Персидского залива.

Американская мулета

На втором году успешной нефтедобычи «Англо-персидской нефтяной компании» сэр Уинстон Черчилль решил, что пришло время ее национализировать. Этот шаг имел далеко идущие последствия...Читатель наверняка обратил внимание на то, что в рассказе про обиду Ирана на Америку последняя появляется на сцене только под самый занавес. В этом обстоятельстве, безусловно, сказывается гениальность британского Льва, сумевшего решить личные проблемы таким образом, чтобы подставить лишь свою бывшую колонию! Несмотря на то, что операция «Аякс» была задумана Лондоном, исполнение ее доверили агентам ЦРУ, которым британские коллеги из SIS3 оказывали посильную координационную поддержку, скромно оставаясь в тени. В результате в мероприятиях по свержению правительства Мосаддыка Соединенные Штаты засветились по столь полной программе, что историческая память иранцев сублимировала AIOC, из-за которой, собственно, вся каша и заварилась, зациклившись на обиде и ненависти к Америке.
Убедившись в неэффективности экономического эмбарго и военной блокады Ирана, Британия вспомнила, наконец, о своем главном историческом коньке - подковерных диверсиях. Поскольку простой вариант - подкуп - с Мосаддыком не проходил (слишком уж глубоко засели в отпрыске монаршего рода Каджаров ядовитые идеи парижской Свободной школы политических наук и швейцарского университета Невшатель!), пришлось разрабатывать схему-многоходовку, предусматривающую замену недружелюбного политика человеком, способным без танков и бомбардировок разрешить экономические затруднения Британии.

Альтернатива Мосаддыку напрашивалась сама собой - шах Мохаммед Реза Пехлеви, посаженный британцами в 41-м году на трон попавшего в немилость батюшки. Пикантность ситуации, однако, заключалась в том, что шах Мохаммед формально и без того уже числился главой государства, хотя де-факто и был отстранен от управления - не столько энергичным премьер-министром, сколько ограничениями конституции. Затруднения с конституцией, однако, не шли ни в какое сравнение с масштабом популярности Мосаддыка, которого безоговорочно поддерживали националисты, религиозные деятели, члены Меджлиса и широкие народные массы. В подобных обстоятельствах формального смещения с премьерского кресла было явно недостаточно. Для успеха операции требовалась еще и всесторонняя дискредитация: Мосаддыка надлежало представить антиисламистом (чтобы поссорить с муллами), коммунистом (чтобы поссорить с националистами) и республиканцем (чтобы поссорить с простым народом, в сознании которого институт шахской власти пользовался священным статусом).

Трудно поверить, что все эти, казалось бы, неподъемные задачи были с блеском решены за неполных два месяца! Правда, на доведение операции до ума британскому подрывному гению потребовалось два с лишним года. Первый подкат к Соединенным Штатам (1951 год) потерпел неудачу: президенту Гарри Трумэну приглашение американских нефтяных компаний разделить в случае успеха с AIOC иранскую концессию безусловно понравилось, однако не настолько, чтобы перевесить интуитивные опасения (оказавшиеся пророческими!) поссориться с иранским народом.

Второй подкат оказался дальновиднее: в разговоре с новоизбранным президентом Дуайтом Эйзенхауэром экономические аспекты операции британцы оставили на десерт, предложив основным блюдом мнимую поддержку Мосаддыком партии Туде и не менее мнимые его симпатии к коммунизму. «Промедление смерти подобно! Если не вмешаться сейчас, Иран окончательно подпадет под влияние Советов и окажется за Железным Занавесом! Разумеется, вместе со своими несметными запасами нефти», - сия незамысловатая логика действовала на Эйзенхауэра похлеще мулеты. Немаловажным фактором оказалось и присутствие на переговорах братьев Даллесов - Джона Фостера, госсекретаря Белого Дома, и Аллена, директора ЦРУ, в послужном списке которых, разумеется, совершенно случайным образом оказалась служба в юридической конторе Sullivan and Cromwell, представляющей интересы… Standard Oil of New Jersey, десятилетиями мечтавшей пробиться на иранский нефтяной рынок!

Точное время - полночь!

Cекретный доклад агента ЦРУ Дональда Уилбера, озаглавленный как на духу - «Свержение премьер-министра Ирана Мосаддыка» - начинался весьма откровенными пассажами: «В конце 1952 года стало очевидно, что правительство Мосаддыка в Иране: не добивается взаимопонимания по нефтяному вопросу с заинтересованными западными странами; доводит незаконное дефицитное финансирование до опасного уровня; нарушает иранскую конституцию, продлевая пребывание премьер-министра на посту; руководствуется мотивами, продиктованными стремлением Мохаммеда Мосаддыка к упрочению личной власти; ведет безответственную политику, основанную на эмоциях; ослабляет власть шаха; доводит состояние иранской армии до опасной грани и поддерживает тесные связи с коммунистической партией Туде. Перечисленные обстоятельства свидетельствуют о реальной угрозе перехода Ирана по ту сторону Железного Занавеса. Если это случится, Советы будут праздновать победу в холодной войне, а Запад потерпит серьезное поражение на Среднем Востоке. Единственной возможностью исправить ситуацию является проведение тайной операции, план которой изложен в настоящем документе».

Доклад был написан в марте 1954 года, а предан гласности в октябре 1969-го, после того как Уилбер переквалифицировался из блестящего диверсанта в блестящего писателя и лектора. Классифицированный материал получил «добро» на публикацию от родного разведуправления, как нам представляется, по простой причине: в то прямолинейное время у людей еще не возникало путаницы в головах от плюрализма мнений, характерного для современной эпохи единого информационного пространства. 40 лет назад люди верили только в собственную правду и оценивали мир по собственной шкале ценностей.

Это сегодня нам кажется, что «политика, основанная на эмоциях», определяла всего лишь желание Ирана положить конец концессии, основанной на ушлости британских шпионов и ростовщиков, сумевших в начале ХХ века опутать незадачливого шаха долговыми обязательствами и замазавших взятками его придворную свиту. У современников и соотечественников Дональда Уилбера претензии Мосаддыка на справедливый раздел иранских недр не вызывали ничего, кроме холодного раздражения. В равной мере не смущало их и противоречие между анонсированной борьбой за всемирное торжество демократии и свержением демократически избранного правительства с последующей реставрацией монархии.

Непутевые русские обречены на нескончаемые сомнения в своей правоте, усугубленные оглядкой на чувства и переживания посторонних народов. А для здравомыслящего британца или американца подобная нерешительность - проявление презренной слабости: «Мы должны привести к власти правительство, готовое подписать справедливое нефтяное соглашение, превратить Иран в экономически прочное и финансово благополучное государство, а также дать решительный отпор коммунистической партии, окрепшей до опасных пределов», - радует начальство Дональд Уилбер.

Доклад Дональда Уилбера интересен не столько детективным сюжетом, сколько изложением алгоритма, по которому впоследствии на протяжении более полувека будут совершаться практически все государственные перевороты в мире. Разведывательные ведомства США и Британии настолько вдохновились успехом в Иране, что буквально через несколько месяцев применили аналогичные наработки в Гватемале, а затем, после очередного триумфа, положили «Аякс» в основу всех цветочно-бархатных революций.

Подготовка

Секретную операцию «Аякс» доверили провести Кермиту «Киму» Рузвельту, внуку президента Теодора Рузвельта, а по совместительству кадровому офицеру ЦРУ. Офицеру, впрочем, бездарному.Предварительные наброски «Аякса» были сделаны в апреле 1953 года, подробный план разработан в мае, а уже в середине июня, после молниеносного утверждения операции правительствами Великобритании и США, подготовка к свержению иранского премьер-министра шла полным ходом.

Возглавить операцию доверили Кермиту Рузвельту, по прозвищу «Ким» - внуку президента Теодора Рузвельта и кадровому офицеру ЦРУ. На первый взгляд, назначение выглядело странным, поскольку разведчиком «Ким» был бездарным, что, кстати, подтвердилось уже в самом начале операции. 19 июня 1953 года Рузвельт прибыл в Иран под именем Джеймса Локриджа, наладил связи с британским разведцентром в Тегеране и приступил к энергичному вживанию в столичный бомонд на предмет подкупа обширнейшего контингента политиков, редакторов газет, издателей, журналистов, священнослужителей, генералов и бандитов. Коррупции в операции «Аякс» отводилось центральное место, поэтому и деньги «Киму» выделили по тем временам немалые - один миллион долларов.

Стартовой площадкой для налаживания высокопоставленных связей Кермит Рузвельт избрал турецкое посольство, в котором практически безвылазно провел июль месяц. Деловые ленчи и расслабленные вечерние приемы «Ким» разбавлял элегантными теннисными партиями, на одной из которых он, собственно, и провалился. Запоров в очередной раз свою подачу, агент Джеймс Локридж с воплем «Черт бы тебя побрал, Рузвельт!» метнул ракетку в сетку. Легенда гласит, что «Киму» удалось вернуть на место отвисшую от удивления нижнюю челюсть дипломатической публики, присутствовавшей на матче, байкой о том, что, будучи идейным членом Республиканской партии, он пропитался такой ненавистью к президенту-демократу Франклину Делано Рузвельту (слегка так скончавшемуся восемью годами ранее!), что использовал его имя в качестве самого грязного ругательства.

Уж не знаю, могла ли кого-то убедить подобная чушь, но факт остается фактом: до майора Исаева Кермиту Рузвельту был явно далеко. Ну да не велика потеря: для успеха «Аякса» вполне хватало таланта Дональда Уилбера и энергичных ребят из британской резидентуры. Кермит Рузвельт в операции «Аякс» выступал одновременно и в роли доверенного лица Белого дома, и в роли «смотрящего», обеспечивающего справедливый для Британии распил иранского добра в ситуации, когда оперативная инициатива полностью находилась в руках Центрального разведывательного управления.

План операции «Аякс» предусматривал отработку трех тем: инструктаж генерала Фазлолла Захеди, определенного союзниками на роль нового премьер-министра, благословение государственного переворота шахом Мохаммедом Реза Пехлеви и подготовка общественного мнения.

Приятнее всего оказалось работать с Фазлоллой Захеди, который согласился на предложение подсидеть Мохаммеда Мосаддыка из чисто идейных соображений. Не все, однако, было так просто. Боевой товарищ Реза Хана по персидской казачьей гвардии, генерал Захеди был пламенным патриотом и искренне ненавидел британцев за самоуправство на его родине. Когда в 1941 году союзники заставили шаха-модернизатора отречься от власти в пользу сына и выслали его на Маврикий, Фазлоллу Захеди арестовали за компанию и вывезли в Палестину, где продержали до конца войны под домашним арестом. Стоит ли удивляться, что генерал Захеди непритворно приветствовал решение Мосаддыка аннулировать концессию Англо-иранской нефтяной компании? Захеди даже занимал короткое время пост министра внутренних дел в правительстве человека, которого собирался теперь устранить от власти с помощью ненавистных британцев и американцев! Поистине непостижима душа Востока!

Впрочем, специалисты из Лэнгли в гробу видели тонкости переживаний своего протеже. В случае генерала Захеди вполне хватало его ненависти к коммунизму и личной неприязни к Мосаддыку. К тому же новому премьер-министру отводилась роль сугубо второстепенная: после путча главной фигурой в Иране должен был стать шах Реза Пехлеви, а не генерал со сложным мировоззрением.

По иронии судьбы самые большие сложности возникли там, где их меньше всего ждали: с Мохаммедом Реза Пехлеви. Проблем с шахом разработчики «Аякса» не предвидели, поскольку по сценарию переворота от него не требовалось никакого прямого участия. Пугливому шаху всего-то полагалось поставить подпись под фирманом1 о смещении Мосаддыка и назначении на должность премьер-министра генерала Захеди. Тот факт, что по иранской конституции шах не назначает премьер-министра, а лишь утверждает по результатам голосования в Меджлисе, борцов за мировую демократию мало беспокоил: разве кто-то помнит о таких мелочах, как конституция, в момент изъявления народной воли на улицах, охваченных революционным задором?! Тем самым задором, обеспечением которого в поте лица занимался Кермит Рузвельт, раздавая в самые хлебные недели июля и августа по миллиону реалов!

Как только, однако, дошло до дела, шах наотрез отказался подписывать что бы то ни было до получения безоговорочных гарантий британского и американского правительств в том, что они не оставят верховного властителя Ирана один на один со своим народом и армией. По сути, львиная доля усилий, предпринятых в рамках операции «Аякс», пришлась на уговоры шаха подписать злополучный фирман. Достаточно сказать, что в ключевые моменты операции Мохаммед Реза Пехлеви предавался паническому бегству с последующим глубоким залеганием на дно - телефон не отвечает, почта не работает, гонцы не находят - по меньшей мере три раза!

Гарантии постоянно паникующему шаху предоставил Дуайт Эйзенхауэр, заявивший: Соединенные Штаты не будут сидеть сложа руки и наблюдать, как Иран падает за Железный Занавес. Первой уговорщицей шаха ЦРУ назначило его родную сестру Ашраф Пехлеви. Планировалось, что офицер британской разведки Дарбишир и офицер ЦРУ Мид встретятся 10 июля с принцессой в Париже, где она постоянно проживала, и введут в курс дела. В назначенное время принцессы в Париже не оказалось, и потребовалось пять дней на то, чтобы отыскать ее на Ривьере. Поначалу Ашраф вежливо отказалась от участия в операции, однако, как пишет Уилбер в своем докладе, «официальные представители провели с ней еще две встречи, после которых она согласилась выполнить все, о чем ее просили».

25 июля принцесса Ашраф прилетела в Тегеран, явилась во дворец и попыталась доказать брату, что Мосаддык - враг народа, а Захеди, напротив, лучший друг, поэтому без правильного фирмана Ирану светлого будущего не видать. Мохаммед Реза Пехлеви на сестру сначала наорал, а потом выгнал из дворца, призвав не совать нос в дела, в которых она ничего не понимает. Ашраф обиделась, сказала, что инициатива с фирманом исходит вовсе не от нее, а от «официальных лиц в США и Британии», села на самолет и улетела обратно в Париж.

Шах не поверил, хотя и насторожился. Второй заход обеспечил генерал Норман Шварцкопф3, бывший глава американской жандармской миссии в Иране, которого шах любил и уважал. Шварцкопф навестил Реза Пехлеви во дворце, подробно изложил ему план операции и попросил подписать, помимо фирмана об увольнении Мосаддыка и назначении Захеди, еще и обращение к армии с призывом оставаться верной короне и не мешать народному волеизъявлению. Шах обещал подумать после того, как ему предоставят гарантии прямой поддержки операции правительствами США и Британии.

Гарантии предоставила государственная радиостанция BBC и лично президент Дуайт Эйзенхауэр. В оговоренный с шахом день в эфире вместо традиционной фразы «Время - полночь» прозвучало кодовое изменение текста: «Точное время - полночь!» Американский президент поступил не менее элегантно: во время выступления 4 августа в Сиэтле на конвенции губернаторов штатов он на ровном месте отложил в сторону текст доклада и заявил, что Соединенные Штаты не будут сидеть сложа руки и наблюдать, как Иран падает за Железный Занавес.

Шах выразил свое глубокое удовлетворение приведенными гарантиями, заявил о намерении незамедлительно подписать необходимые фирманы и… скоропостижно уехал в Рамсар, королевскую резиденцию на берегу Каспийского моря! До запланированного начала путча оставалось шесть дней.

Пугливого монарха добила… шахиня Сорейя! Дональд Уилбер признается в своем докладе, что в лице легендарной красавицы ЦРУ и Ми-6 обрели неожиданного соратника, и участие Сорейи в выбивании нужных фирманов из Мохаммеда Реза Пехлеви явилось для всех «аяксовцев» полной неожиданностью. Как бы там ни было, но 13 августа начальник охраны шаха полковник Насири доставил из Рамсара генералу Захеди долгожданные указы: все было готово для начала путча.

Первый блин

От шаха Пехлеви требовалось лишь подписать фирман, однако в ключевые моменты операции он предавался паническому бегству с последующим глубоким залеганием на дно.В предельно сжатые сроки (полтора месяца) Кермит Рузвельт провел колоссальную работу по подкупу членов Меджлиса, издателей, редакторов и видных журналистов. По оценке Уилбера, накануне путча на содержании ЦРУ находилось более 80% столичных газет и журналов! Каждое утро пресса Тегерана сотрясала общественное мнение язвительными интервью депутатов, недовольных политикой Мосаддыка, и скандальными разоблачениями неприглядной жизни «коррумпированного премьер-министра и его сподвижников». Практически все эти истории являли собой чистую дезинформацию, высосанную из пальца «писателями» в Лэнгли. Там же, в штаб-квартире ЦРУ, штатные «рафаэли» выдавали на гора тонны карикатур и шаржей, которые попадали в Тегеран по каналам дипломатической почты и сразу же развозились по редакциям газет и журналов.

По улице разгуливали демонстранты, якобы из партии Туде, выкрикивающие лозунги в хорошо продуманной последовательности: «Да здравствует Мохаммед Мосаддык! Да здравствует Советский Союз! Коммунизм победит!» Одна за другой взлетали в воздух по всей стране мечети, на развалинах которых тут же находились заботливо оставленные улики, ведущие прямиком в коммунистическое логово. Разъяренные муллы предавали по горячим следам анафеме премьер-министра, закрывающего глаза на бесчинства боевиков-атеистов, не погнушавшихся поднять руку на святая святых - молельные дома Аллаха и пророка его Мухаммеда.

Лучшие умельцы Лондона и Нью-Йорка изготовляли шаблоны иранских банкнот, которыми заваливали внутренний рынок, стимулируя невиданную инфляцию, добивавшую иранскую экономику не хуже эмбарго и морской блокады4. Ничто, однако, не сравнится по блеску подрывного гения с театральной постановкой, организованной Уилбером на главной торговой улице Тегерана Лалезар. Сначала на деньги Кермита Рузвельта были наняты боевики многочисленной бандитской группировки, которые отправились прочесывать улицу, круша на своем пути витрины всех магазинов, избивая прохожих, стреляя в мечети и радостно скандируя замысловатую фразу: «Мы любим Мосаддыка и коммунизм!» Через пару часов навстречу погромщикам двинулись бойцы из враждующей группировки, чьи услуги были втайне проплачены, разумеется, внуком американского президента. Кончилось все тем, что бандота устроила в самом центре Тегерана многочасовое побоище с пальбой и пожарами - и все это для того, чтобы следующим утром столичные газеты смогли злорадно обвинить правительство Мосаддыка в неспособности контролировать ситуацию в городе и обеспечить безопасность мирного населения.

Подготовка к перевороту внутри страны дополнялась энергичными телодвижениями за ее пределами. Попки-политики всех уровней и национальностей, выступая на форумах, конференциях и в текстах правительственных коммюнике осуществляли в нужные моменты вброс нужных фраз, настраивающих общественное мнение против премьер-министра Ирана и подготавливающих спокойную реакцию на грядущие политические перемены.

Невозможно представить, что столь интенсивная и всесторонняя подготовка могла окончиться неудачей. Тем не менее, именно так и вышло во время первой попытки переворота, состоявшейся 16 августа 1953 года! По утверждению Кермита Рузвельта, провал операции был вызван не столько утечкой информации из стана заговорщиков (как заявил начальник канцелярии Мосаддыка, генерал Тахи Риахи, о путче, назначенном на полночь, он знал уже в пять часов вечера 15 августа), сколько полной неспособностью офицеров из окружения генерала Захеди к решительным действиям. «Нам пришлось приложить максимум усилий для того, чтобы объяснить говорливым и зачастую нелогичным персам, какие конкретно действия требуются от каждого из них», - писал в своем докладе Дональд Уилбер.

Фрустрация американского шпиона становится понятной после прочтения официального коммюнике правительства Мосаддыка о подавлении государственного переворота - более смехотворного исхода многомесячных усилий не мог бы себе представить даже Гораций5: «16 августа 1953 года в 1 час ночи полковник Намири (начальник монаршей гвардии) появился рядом с домом премьер-министра вместе с четырьмя грузовиками солдат, двумя джипами и бронетранспортером. Намири заявил, что доставил письмо Мохаммеду Мосаддыку, однако был незамедлительно арестован и разоружен»!

В самом деле, Намири привез Мосаддыку фирман шаха об освобождении от должности, однако сделал это в самый неподходящий момент, поскольку появился у дома премьер-министра до того, как туда подтянулось армейское подразделение подполковника Занд-Карими, обеспечивавшего боевое прикрытие заговорщиков.

Игра с добиванием

Сценарий был отработан до мелочей.

В столицу стянули войска. Кто-то пальнул в воздух, потом в толпу... К вечеру 19 августа 1953 года Мохаммед Мосаддык сдался на милость победителей.Провал «Аякса» в первом приближении смотрелся подлинной катастрофой: узнав об аресте Намири, шах тут же сбежал в Багдад, а затем в Рим, где в интервью журналистам заявил о невозможности возвращения на родину в обозримом будущем! Генерал Захеди впал в тяжелую депрессию, а его ближайшие соратники ушли в глухое подполье. Оценив обстановку как безнадежную, штаб-квартира ЦРУ издала приказ о прекращении операции «Аякс» и немедленной эвакуации ключевых агентов из Ирана.

Отказ Кермита Рузвельта исполнить приказ своего непосредственного начальства и свернуть операцию косвенным образом подтверждает нашу гипотезу об особых отношениях отпрыска благородной фамилии с Туманным Альбионом. Можно, конечно, предположить, что в Рузвельте взыграли амбиции и ему просто захотелось доказать, что провал был вызван не слабой подготовительной работой, за которую он отвечал, а бездарным исполнением распределенных ролей иранскими марионетками. Подобная гипотеза, однако, кажется нам неуместной в случае кадрового офицера разведки высшего эшелона. Кермит Рузвельт пошел на страшный риск, и личные мотивы едва ли могли уравновесить катастрофические последствия для карьеры и биографии в том случае, если бы его демарш не увенчался успехом. Полагаю, что единственным основанием подобного риска могли служить резоны глубоко надличностные и масштабные. Борьба с мировым коммунизмом? Я вас умоляю! Зато защита интересов Империи, в которой никогда не заходит солнце, выглядит весьма убедительно.

Как бы там ни было, но в последующие три дня - 16, 17 и 18 августа - Кермит Рузвельт со товарищи довел операцию «Аякс» до победного конца: добился устранения Мосаддыка от власти, назначения Захеди на должность премьер-министра и триумфального возвращения шаха!
Ставка во втором тайме была сделана на массовые выступления трудящихся, которых дружными колоннами вывели на улицы Тегерана, выдав предусмотрительно каждому на руки дневную заработную плату. Поводом к демонстрации послужило якобы насильственное изгнание Мосаддыком родного шаха. Люди разгуливали в праздничных нарядах (еще бы: лишний оплаченный выходной!), многие вообще не догадывались о смысле манифестаций.

Умелыми действиями специалисты по управлению людскими массами направили демонстрантов к зданию Радио Тегерана, у которого аккурат в этот момент совершал обращение к нации, стоя на танке, генерал Захеди (знакомая картинка, не правда ли?). Другая часть манифестантов перераспределилась на парламентскую площадь, где купленные политиканы забрызгивали слюной микрофоны, призывая шаха поскорее вернуться и наказать вероломного предателя Мосаддыка. Третья часть гуляющего народа стекалась непосредственно к дому премьер-министра.
Параллельно в столицу стягивались войска, подконтрольные Захеди. Знающие люди пальнули в воздух… Еще раз … и еще… потом снова пальнули, только не в воздух, а прямо в толпу. Гулко отозвались на призыв поддержать народную революцию танки. Кто-то крикнул: «Долой Мосаддыка, кровавого преступника!» Толпа бросилась врассыпную, однако наткнулась на заградотряд… «Проклятые сатрапы Мосаддыка стреляют в собственный народ!» - зычно рявкнул доброхот из числа осведомителей британского разведцентра.

К вечеру 19 августа вокруг резиденции Мосаддыка лежало более сотни трупов. По всему городу - еще 200. Дом премьер-министра был окружен танками и охвачен пламенем. Вчерашний народный избранник и герой Ирана Мохаммед Мосаддык сдался на милость победителей.

Aftermath

Премьер-министра Мосаддыка судили за государственную измену и приговорили - страшно подумать! - к трем годам тюремного заключения. После отсидки и до самой смерти в 1967 году он оставался под домашним арестом.

22 августа обалдевший от неожиданно свалившегося успеха и еще не до конца верящий в победу шах Мохаммед Реза Пехлеви вернулся на родину из Италии. Журналистам шах сказал так: «Мой народ продемонстрировал верность монархии, и два с половиной года лживой пропаганды не отвратили его от меня. Моя страна не захотела принять коммунистов и сохранила мне верность». Кермиту Рузвельту шах сказал так: «Своим троном я обязан Богу, моему народу, моей армии и тебе!»

Очень скоро жизнь в Иране обрела достоинство в том виде, как его представляли себе на Западе: Англо-персидская нефтяная компания, переименованная в «Бритиш Петролеум» (сюрприз-сюрприз!), поделилась иранским черным золотом сначала с американцами, а потом и с подоспевшими на пир голландцами-французами; следом за нефтью в долгосрочную концессию (на четверть века!) отправилась вся остальная иранская экономика; шах Мохаммед Реза Пехлеви забыл о былой своей пугливости, создал тайную полицию «Савак» и застращал любимый народ невиданными репрессиями; любимый народ вспомнил о справедливом Мохаммеде Мосаддыке, горько вздохнул и… избрал себе нового защитника - неподкупного и принципиального Айатоллу Рухолла Хомейни!

переворот в иране (1953) 20
- государственный переворот в Иране в 1953 году, повлёкший свержение демократически избранного правительства Национального фронта Ирана. Организован спецслужбами Великобритании и США.

• 1 Предпосылки
• 2 Операция
• 3 Последствия
• 4 Литература
• 5 Ссылки
• 6 Примечания

Предпосылки

15 марта 1951 года меджлис (парламент) Ирана принял закон о национализации нефтяной промышленности Ирана, которая контролировалась английским капиталом. Основанная на крайне невыгодной Ирану концессии английского бизнесмена Уильяма Д’Арси Англо-иранская нефтяная компания (ныне BP) уклонялась от выплат Ирану доли в добыче иранской нефти. Первоначально американцы и англичане вели переговоры с премьер-министром Ирана Мохаммедом Мосаддыком, но они ни к чему не привели.

В 1952 году Иран разорвал дипломатические отношения с Великобританией. После чего Великобритания обратилась в Международный суд ООН, затем с жалобой в Совет Безопасности ООН, однако принятию лондонского проекта резолюции воспрепятствовали СССР и Индия. Тогда Англо-иранская нефтяная компания задействовала механизм мирового бойкота иранских нефтепродуктов. Иран не смог самостоятельно продавать свою нефть. Уровень добычи нефти упал с 666 тыс. баррелей в день в 1950 году до 20 тыс. - в 1952-м. Мосаддык попытался было договориться о закупках иранской нефти с СССР, но из-за отсутствия в то время у Советского Союза мощного флота нефтеналивных танкеров этого сделать не удалось.

Обеспокоенные возможностью перехода Ирана в зону влияния Советского Союза, а также потерей доступа к нефти англичане и американцы приняли решение о свержении Мосаддыка. Этому способствовало ещё и то, что Уинстон Черчилль, возглавлявший в то время британский Кабинет министров, ещё до Первой мировой войны активно помогал Англо-иранской нефтяной компании в получении концессии на добычу иранской нефти.

К 16 апреля 1953 года план свержения Мосаддыка был готов. Его главными проводниками в США были Госсекретарь Джон Фостер Даллес и его заместитель Уолтер Беделл Смит, недавно перешедший в Государственный департамент с поста главы ЦРУ. По плану американцы должны были действовать совместно с британской Секретной разведывательной службой (SIS), имевшей в Иране хорошо организованную разведывательную сеть.

Кандидатом на пост премьер-министра страны западными спецслужбами был выбран генерал Фазлолла Захеди - бывший министр внутренних дел Ирана, уволенный Мосаддыком в 1951 году.

Операция

В ЦРУ операция получила название «Аякс» (TP-AJAX) в честь двух персонажей древнегреческой мифологии - участников Троянской войны (см. Аякс Великий, Аякс Малый). SIS операция была названа «Boot» в значении «дать пинка».

Операция была начата в августе 1953 года. 11 августа шах Мохаммед Реза Пехлеви с супругой выехал в свою летнюю резиденцию на берегу Каспийского моря. Операцию было намечено начать, когда шах издаст указы об освобождении Мосаддыка с поста премьера и назначении Захеди, но указы задержались на три дня, и о нем Мосаддыку уже успел кто-то сообщить. Мосаддык арестовал главу гвардии шаха, доставившего приказ, и запустил механизм свержения шаха. Шах скрылся в Багдаде, а затем в Риме. По радио объявили о попытке переворота, устроенной прошахскими силами. На улицах под руководством коммунистической Народной партии «Туде» прошли многочисленные антишахские демонстрации, на которых звучали лозунги о свержении шаха и провозглашении республики. МИД разослал послам за рубежом циркуляры о том, что шах «больше не обладает властными полномочиями в Иране». За поимку Ф. Захеди была объявлена награда.

Вскоре, однако, Масаддык начал совершать ошибки, поверив в то, что полностью держит ситуацию под контролем. Он приказал полиции не допускать коммунистов из партии «Туде» к проведению митингов и срывать со стен плакаты, направленные против шаха. Начались столкновения между активистами партии и правоохранительными органами. Так премьер лишил себя наиболее влиятельных сторонников.

19 августа агенты ЦРУ с участием мусульманского духовенства организовали в Тегеране массовые беспорядки, в ходе которых скандировались прошахские лозунги. Полиция не вмешивалась. Восставшие захватили почту, телеграф и радиостанцию, при помощи которой начали передавать сообщения об отстранении Мосаддыка от власти. Вскоре та же радиостанция передала в эфир выступление Ф. Захеди.

Захеди от имени «любящего шаха народа и преданной армии» направил в Рим телеграмму с просьбой к шаху вернуться на родину.

Одновременно с этим, шахские гвардейцы и другие сторонники шаха в армии вывели на улицы Тегерана бронетехнику и вступили в бой со сторонниками правительства Мосаддыка. Воинские части перешли на сторону путчистов. 10 час. 30 мин. начальник генштаба доложил Мосаддыку, что армия больше правительству не подчиняется.

К 19 час. заговорщики захватили дом Мосаддыка, который обстреляли из танков. Имущество премьера было разграблено. Мосаддык и ряд министров были арестованы.

После ареста Мосаддык был доставлен к Захеди. После состоявшегося между ними разговора, Захеди отдал приказ поместить свергнутого премьера под охрану в роскошные апартаменты и прекратить нападки на него в СМИ.

22 августа шах торжественно вернулся из Италии, у власти утвердилось правительство генерала Ф. Захеди. Поддержавшие его офицеры получили награды. Выступления сторонников Мосаддыка пресекали военные.

Операция «Аякс» была окончена.

Последствия

Бывший премьер-министр Мохаммед Мосаддык был арестован и осенью 1953 года осуждён военным трибуналом к трём годам тюремного заключения. После отбытия срока всю оставшуюся жизнь он провёл под домашним арестом в своём поместье.

Сторонник Мосаддыка, министр иностранных дел Фатеми был арестован и расстрелян.

Захеди пробыл на посту премьер-министра один год и восемь месяцев, а затем фактически изгнан шахом из страны. Во время своего премьерства получил от США, как и предусматривалось планом операции «Аякс», немедленно (в течение двух дней), 5 млн долларов на выплату месячного жалования военным. Впоследствии США предоставили правительству Захеди экономическую помощь - 23 млн долларов и безвозмездную помощь - 45 млн долларов.

Шах Мохаммед Реза Пехлеви был свергнут в 1979 году в результате Исламской революции.

5 декабря 1953 года были восстановлены дипломатические отношения с Великобританией, а 10 апреля 1954 года заключено соглашение об образовании международного консорциума для разработки иранской нефти. По этому соглашению 40 % досталось Англо-иранской нефтяной компании, 40 % - пятёрке американских компаний (Gulf Oil, Socal, Esso, Socony, Texaco), 14 % - компании Shell, 6 % - французской компании. сентябре 1954 года консорциум заключил соглашение с иранским правительством. 1 ноября Англо-иранская нефтяная компания была переименована в British Petroleum Company.

Литература

• Gasiorowski, Mark J. (August 1987). «The 1953 Coup D"etat in Iran». International Journal of Middle East Studies 10 (3): 261–286.; JSTOR
• Gasiorowski, Mark J., Editor; Malcolm Byrne (Editor) (2004). Mohammad Mosaddeq and the 1953 Coup in Iran. Syracuse University Press. ISBN 978-0-8156-3018-0.

Ссылки

• Flashback to 1953: «Operation Ajax»: Joint CIA/MI6 Military Coup in Iran, Andrew Gavin Marshall // Global Research, August 19, 2010 (англ.)
• US Sponsored Regime Change in Iran. Mossadegh and Ahmadinejad: Iran Faces Almost the Same Dilemma as in 1953, Ardeshir Ommani // Global Research, February 03, 2010 (англ.)
• New York Times Special Report: The C.I.A. in Iran, 16 апреля 2000 (англ.)
• ЦРУ впервые официально признало свою роль в иранском перевороте 1953 г, РИА Новости, 2013-08-19
• CIA Confirms Role in 1953 Iran Coup, The National Security Archive, August 19, 2013 (англ.)

Примечания

1. Milani A. The Shah. New York: Palgrave Macmillan, 2011. P. 181

Холодная война

Основные события (1945–1964) Основные события (1964–1991) Специальные статьи Основные персонажи и участники Общая хронология Хронология событий Холодной войны Ялтинская конференция Операция «Немыслимое» Потсдамская конференция Территориальные претензии СССР к Турции Фултонская речь Уинстона Черчилля Доктрина Трумэна Побег Гузенко Иранский кризис Гражданская война в Китае Гражданская война в Греции План Маршалла Блокада Западного Берлина Корейская война Индокитайская война Переворот в Иране Переворот в Гватемале Восстание в ГДР (1953) Первый кризис в Тайваньском проливе Венгерское восстание 1956 года Суэцкий кризис Спутниковый кризис Второй кризис Тайваньского пролива Кубинская революция Война во Вьетнаме Конголезский кризис Советско-китайский раскол Полёт Пауэрса Операция в заливе Свиней Строительство Берлинской стены Карибский кризис Конфликт на китайско-индийской границе 1960-е (продолжение): Оккупация США Доминиканской Республики Свержение Сукарно Гражданская война в Лаосе Чёрные полковники Пражская весна Разрядка Пограничный конфликт на острове Даманский Пинг-понговая дипломатия Визит Никсона в Китай (1972) Свержение Альенде ОСВ-I, ПРО Гражданская война в Анголе Гражданская война в Мозамбике Китайско-вьетнамская война ОСВ-II Исламская революция в Иране Гибель Джонстауна Афганская война (1979–1989) Гражданская война в Никарагуа (Контрас) Гражданская война в Сальвадоре Движение Солидарность Запад-81 Вторжение США на Гренаду Able Archer 83 Разрушение Берлинской стены Бархатная революция Мальтийский саммит Смит, Саманта ДОВСЕ Августовский путч СНВ-I Распад СССР Коммунизм Капитализм Железный занавес Вражеские голоса Сдерживание Деколонизация Доктрина Трумэна Маоизм Ревизионизм Мирное сосуществование Теория домино Доктрина Эйзенхауэра Откат назад Гонка вооружений Ядерная гонка Ядерный паритет Маккартизм Космическая гонка Бойкот Олимпийских игр Доктрина Кеннеди Доктрина Джонсона Доктрина Брежнева Восточная политика Доктрина Никсона Национально-освободительное движение Доктрина Картера Доктрина Рейгана Гласность Перестройка Третья мировая война Поправка Джексона - Вэника Продолжающиеся конфликты: Арабо-израильский конфликт Организация Варшавского договора Китайская Народная Республика Движение неприсоединения Иосиф Сталин Георгий Маленков Никита Хрущёв Леонид Брежнев Юрий Андропов Константин Черненко Михаил Горбачёв Гарри Трумэн Дуайт Эйзенхауэр Джон Кеннеди Линдон Джонсон Ричард Никсон Джеральд Форд Джимми Картер Рональд Рейган Джордж Буш Прочие статьи: Операция «Гладио» Операция «Кондор» Операция «Чарли» ЦРУ/АНБ/ФБР Министерство государственной безопасности ГДР Музей холодной войны Медаль «За победу в холодной войне»

переворот в иране (1953) 20

Переворот в Иране (1953) Информацию О

В результате военного переворота, устроенного с 15 по 19 августа 1953 года офицерами иранской армии, пало правительство, которое возглавлял чрезвычайно популярный в те годы в Иране политик-националист Мохаммед Моссадык.

В уличных беспорядках погибли, по разным данным, от 300 до 800 человек. Именно тогда, из-за активной роли в перевороте британской и американской разведок, в иранском обществе начала стремительно расти ненависть к западным странам и их политико-культурному влиянию, 26 лет спустя вылившаяся в Исламскую революцию 1979 года, в результате которой в стране к власти пришел режим радикальных аятолл .

В начале 50-х годов в Иране, до этого бывшем не более чем одной из многочисленных площадок для военно-политического соревнования ведущих мировых держав, особенно во время второй мировой войны, когда страну фактически оккупировали войска СССР и Британской империи, произошел всплеск национального самосознания. Глава Национального фронта Ирана Мохаммед Моссадык, ставший премьером весной 1951 года, подписал закон о национализации нефтяных месторождений, которые принадлежали Англо-Иранской нефтяной компании, сегодня известной под названием BP. Он выслал из Ирана всех британских специалистов и советников, а в 1952 году вообще разорвал с Лондоном дипломатические отношения. В 1953 Моссадык изгнал из Тегерана молодого шаха Мохаммеда Резу Пехлеви, заявив, что монарх должен был царствовать в Иране, а не управлять им.

В ответ Великобритания добилась эмбарго на импорт иранской нефти почти всеми западными странами, и ее добыча в Иране почти прекратилась. Одновременно Лондон и Вашингтон, ранее соперничавшие за влияние на Среднем Востоке, начали планировать совместное свержение Моссадыка. Будущая смена власти в Иране в США, где президентом стал Дуайт Эйзенхауэр, получила название "Проект "Аякс", а в Великобритании, где правительство с конца 1951 года вновь возглавил Уинстон Черчилль – "Операция "Сапог". Ведущая роль в перевороте отводилась иранским военным-монархистам во главе с генералом Фазлоллой Захеди , бывшим главой МВД и министром иностранных дел. ЦРУ и МИ-6 установили контакты с главарями тегеранской организованной преступности, которые занялись антиправительственной пропагандой на улицах.

"Уличный лидер" Шабан Джафари, по кличке "Шабан Безбашенный" - один из лидеров переворота 1953 года

19 августа путчисты, сначала почти оказавшиеся на грани провала (16 августа офицер, явившийся взять премьера под стражу, сам был арестован), все-таки свергли Моссадыка, который, впрочем, пострадал намного меньше, чем можно было бы представить – его продержали три года в тюрьме, после чего сослали под домашний арест в имение под Тегераном. Он умер в 1967-м. Нефтяные поля Ирана вновь перешли во владение британских и американских компаний, а шах вернулся в Тегеран, с этого момента получив фактически всю полноту власти в стране, несмотря на то что формально Иран оставался конституционной монархией. Мохаммед Реза Пехлеви начал политику вестернизации государства, вызвавшую отторжение большей части общества. Уже в 1957 году с его ведома в Иране была основана тайная полиция САВАК , которую называли "иранским гестапо".

Переворот 60-летней давности выплеснулся далеко за границы Ирана, изменив расстановку сил и геополитический ландшафт на всем Среднем и Ближнем Востоке, считает американский политолог Марк Гасиоровски , автор книги "Мохаммед Моссадык и переворот 1953 года в Иране":

"Этот переворот устранил с политической сцены умеренную, светскую часть иранских политиков, место которых в 60-е и 70-е годы прошлого века, в качестве главных элементов оппозиционного движения, заняли радикальные исламисты и радикальные левые, из Моджахедин-э Хальк, "Организации моджахедов иранского народа".

После переворота любые по-настоящему демократические силы исчезли с политической сцены, что, конечно повлияло на внутреннюю политику страны самым кардинальным образом в последующие годы"

Мохаммед Моссадык - "Человек года" по версии журнала Time, 1953

С Марком Гасиоровски согласен и американский журналист Стивен Кинзер , написавший книгу "Вся шахская рать: американский переворот и корни ближневосточного терроризма":

"Если смотреть с точки зрения истории, этот переворот вовсе не принес пользы Соединенным Штатам. Исламская революция в 1979 году стала прямым следствием постоянного роста репрессивного характера шахского режима – а шах пришел к власти именно в результате этого переворота. Страной начали править фанатики, крайне агрессивно настроенные по отношению к США, которые больше 30 лет потратили на то, чтобы подорвать американское влияние во всех уголках мира".

Марк Гасиоровски обращает внимание на два разных мотива, которыми Вашингтон и Лондон руководствовались, занявшись подготовкой переворота в Иране: британское желание вернуть под контроль иранские нефтяные богатства и американский страх перед экспансией СССР в регионе. Однако в долгосрочной перспективе, по его мнению, Вашингтон и в этом допустил стратегическую ошибку – хотя бы потому, что США потеряли в Иране и соседних странах репутацию защитника демократических ценностей и принципов:

"В результате переворота весь регион поляризовался и оказался одним из главных полей сражений "холодной войны". А изначально ведь именно поэтому США и пытались его организовать – потому что опасались коммунистического влияния в Иране и надеялись превратить эту страну, вместе с Турцией и Пакистаном, в единый бастион, противостоящий угрозе со стороны Советского Союза".

Ответ СССР на события в Иране был вполне предсказуем: после 1953 года на Ближний и Средний Восток поток советских советников, оружия и денег хлынул еще сильнее. Одновременно Советский Союз надолго получил в руки прекрасные козыри в идеологической войне против стран Запада. Как считает Стивен Кинзер , переворот в Иране был первой серьезной, и успешной, пробой сил для ЦРУ, созданного в 1947 году:

"Если бы иранский план сорвался, то вся концепция тайных операций, которая стала неотъемлемой частью внешней политики Америки, начиная с 50-х годов, возможно, могла бы так и не превратиться в реальность".

​ Как напоминает Стивен Кинзер, после свержения правительства Мохаммеда Моссадыка в 1953 году при участии ЦРУ в 1954 году был организован военный переворот в Гватемале, совершена попытка отстранения от власти в 1957 году президента Сирии Шукри аль-Куатли, а в 1961 году – неудачная интервенция на Кубе, в районе Плая-Хирон. Страх США перед "покраснением третьего мира", которое действительно происходило стремительными темпами, затмил все иные соображения. В Вашингтоне, где вовсю царил дух маккартизма, военно-политические решения начали принимать неприкрытые "ястребы".

Потом Белый дом и Госдепартамент в течение десятилетий отрицали свое участие в упомянутых событиях – пока в 2009 году президент США Барак Обама не признал активную роль ЦРУ в подготовке переворота 1953 года в Иране. В Великобритании же в 2011 году документы о ведении пропагандисткой войны против правительства Моссадыка своей Персидской службой обнародовала государственная корпорация ВВС.

Русская служба РСЕ/РС