Тема религиозных и мистических взглядов человечества интересует давно, ещё до того, как в сферу моих интересов попала юриспруденция. Однако ранее как-то не обращал внимания, что представления людей по важнейшим для каждого отдельно взятого человека вопросам: правильность его действий, оценка их после его смерти и соответствующее воздаяние по делам, имеют тесную связь с судопроизводством.

Практически судебная тема вообще была для человека очень важной практически всегда, даже во времена, когда и суда в привычном нам виде не было. Потому как, собственно, всегда существовали различные споры (а также ссоры и конфликты) между людьми, которые необходимо было каким-то образом разрешать. Ведь и при первобытном строе возникающие споры разрешались - общим собранием всех взрослых членов рода, фактически исполнявшим и судебную функцию.

С учётом изложенного, отнесение важнейших для каждого человека вопросов к ведению высших (неземных) судебных инстанций, является вполне логичным отражением важнейшей потребности человека в защите его прав и интересов, а также справедливом разрешении дел.

Одной их таковых инстанций, сведения о которой дошли до нас, является Суд Осириса, описанный в древней египетской книге, известной нам как «Книга Мёртвых», хотя перевод, если верить учёным, не совсем верный. Несмотря на то, что в различных главах книги можно найти строки, относимые к теме суда, всё же наибольший интерес представляет глава 125, которая, собственно, и описывает судебный процесс. Я постараюсь, особо не отвлекаясь на описание египетских богов и различные детали, привести суть самого процесса. А уж как получится, судить, конечно же не мне.

Сам суд происходит, как это можно понять из ранее мной указанного, после смерти человека. Глава 125 книги описывает суд над умершим человеком. Действо происходит в Чертоге Обеих Маат (Двух Истин).

Рассмотрение проходит коллегиально. В связи с этим, одно время находился в некотором замешательстве относительно точного количества египетских богов, исполняющих функции судей, так как одни источники указывают на участие в процессе, кроме Осириса, 42 богов, тогда как другие - на 54. Чтение же «Книги Мёртвых» в оригинале для меня, как минимум, равносильно «пешей прогулке» от Москвы до Египта.

Однако, позднее всё же пришёл к выводу о том, что, скорее всего, особого расхождения нет, так как сам процесс довольно интересен и своеобразен.

В состав основной коллегии входит 43 божества, одно из которых - Осирис, наделяемый эпитетами «Царь и Судия», по сути, является председательствующим. Именно к этим богам будет обращена вторая (по своей сути, основная ) оправдательная речь умершего. Количество членов в коллегии, безусловно, производит впечатление. Однако, они присутствуют далеко не с целью, собственно, массовости, о чём поясню позже. Н азванная коллегия также известна как Малая Эннеада.

Но есть и ещё 12 божеств, которые т о же принимают непосредственное участие в процессе (Великая Эннеада). Следовательно, общее количество участвующих божеств именно 54, не считая Осириса.

Условно можно разделить процесс на 3 значимых части: речь к Великой Эннеаде и исследование доказательств (а точнее - основного доказательства); речь умершего к Малой Эннеаде; и, собственно, к третьей части можно отнести исполнение: наказания, которое происходило практически сразу же, или - при благоприятном исходе - решения о принятии в Ц арство Осириса.

Интерес представляет процедура исследования основного доказательства в виде взвешивания сердца на весах. На одну чашу весов ложилось сердце подвергшегося суду, на другой находилось перо богини Маат - символ истины, справедливости и закона. При взвешивании принимают участие 12 божеств, входящих в так называемую Великую Эннеаду. Никто, вне зависимости от происхождения, не может избежать этой процедуры - она строго обязательна.

Как видно, процедура исследования проходит непосредственно в зале суда, причём в этом принимает участие 12 божественных существ, что также впечатляет. Несколько забегая вперёд, скажу, что результаты исследования в обязательном порядке находят своё отражение в письменном документ е. За это отвечает бог Тот, не входящий в состав Великой Эннеады. Сам процесс взвешивания контролирует непосредственно Анубис, также, как и Тот, не относящийся к Великой Эннеаде. Здесь же присутствует и Ам-мит. Фактически последние двое являются заинтересованным в неблагоприятном для «подсудимого» результате.

Вместе с тем, подобный порядок с участием, как минимум, 15 божественных существ исключает какую-либо подтасовку фактов или влияние на процесс, способное изменить его ход. Хотя, как указывал, заинтересованные в неблагоприятном исходе всё же имеются.

Перед началом процедуры взвешивания «подсудимый» обращается к Великой Эннеаде с первой оправдательной речью: « Я не чинил зла людям. Я не нанёс ущерба скоту. Я не совершил греха в месте Истины. Я не творил дурного... ».

В дальнейшем умерший обращается также и ко второй коллегии - Малой Эннеаде - председательствующему Осирису и другим 42 божествам (боги номов) с речью, в которой свидетельствует, что он при жизни не был грешником, не делал недобрых дел: «... Вот я пришел к тебе. Я принес тебе правду, я отогнал ложь для тебя. Я не поступал неправедно ни с кем; я не убивал людей..»

Интересен тот факт, что каждое из 42 божеств отвечает за строго определённый грех или проступок. Поэтому «подсудимый» и вынужден обратиться к каждому члену суда, а не только к председательствующему: « О Поедатель внутренностей, вышедший из двора тридцати, я не ростовщичествовал»; «О змей Уамемти, вышедший из места казни, я не прелюбодействовал» и т. д.

Данные табу также известны как 42 негативных признания или принципы Маат.

При подобном порядке каждый член коллегии, по сути, принимает решение относительно того, имело или не имело место нарушение умершим табу, отнесённым к ведению соответствующего божества.

Любопытн ым является и то, что иных защитников, кроме него самого, умершему не полагается.

Если добрых дел, сделанных при жизни, меньше, чем грехов и проступков, чаша весов с сердцем перевешивает. В этом прискорбном для умершего случае тотчас следует наказание - его душу съедает т рёхликое чудовище Ам-мит . Говоря иными словами, наказание немедленно следует за выяснением факта неправедности. П роцедура повторного взвешивания, а также какие-либо обжаловани е или пересмотр не предусмотрены, так как особенностью самого процесса исключается возможность ошибки.

Если весы находятся в равновесии, либо если сердце оказывается легче (а вот это уже крайне редкий случай) - один из принимавших участие во взвешивании сердца - бог Гор вместе с умершим подходит к Осирису, докладывает председательствующему о том, что взвешивание подтвердило праведность «подсудимого» и обращается с ходатайством о необходимости допустить последнего в Царство Осириса и ост авить в нём: « Я пришёл к тебе, о Онуфрий, и я привел к тебе умершего. Его сердце праведно, и оно сошло с весов... Ты даруй, чтобы пироги и пиво давались ему, и позволь ему появиться в присутствии бога Осириса, и дозволь ему быть подобным последователям Гора на веки вечные».

Что интересно: «Книга Мёртвых» приводит также и уловки, применяемые для склонения правосудия в пользу умершего, но они столь несерьёзны, что им не придавалось какого-либо достойного внимания и значения. Но всё же: идеи о попытке повлиять на суд, ввести его в заблуждение, как видно, также были актуальны и популярны во все времена...

В целом же Суд Осириса характеризуется как абсолютно беспристрастный, а его действия и решения никоим образом не зависят от происхождения подвергшихся суду.

Однако, должен заметить, что таковые признаки далеко не всегда отмечались у судов фараонов в Древнем Египте, имеющих некоторые сходные черты (не процедуру взвешивания сердца!) с Судом Осириса...

Погребение

Египтянин прожил долгую, счастливую жизнь, но вот Ба покинул его и он умер.

Оплакав умершего (илл. 199), родственники отнесут его тело к бальзамировщикам.

Мастера-бальзамировщики за 70 дней изготовят мумию - ведь Исида тоже в течение 70-ти дней собирала тело Осириса и мумифицировала его. Сперва парасхит вскроет тело Сах, омытое священной нильской водой; затем бальзамировщики извлекут внутренности и опустят их в погребальные сосуды - канопы, заполненные отварами из трав и другими снадобьями.

Канопы изготовлены в виде богов - сыновей Хора: Имсета, Хапи, Дуамутефа и Кебехсенуфа (илл. 200). Эти боги родились из цветка лотоса; они - хранители сосудов с мумифицированными внутренностями: Имсет - хранитель сосуда с печенью, Дуамутеф - с желудком, Кебехсенуф - с кишками и Хапи - с лёгкими.

Затем бальзамировщики приступают к самой мумификации (прилож. II-Ж). Бальзамировщики - это Анубис-Имиут (илл. 201 и илл. 94 на с. 123) и сыновья Хора, плакальщицы - Исида и Нефтида.

Илл. 199. Родственники покойного в знак скорби посыпают головы пылью.

Илл. 200. Канопы (сосуды для забальзамированных внутренностей), изготовленные в виде богов - сыновей Хора.
Слева направо: Дуамутеф, Кебехсенуф, Имеет, Хапи. XIX династия .

Илл. 201. Маски. Справа: голова статуи бога Анубиса из раскрашенного дерева. «Нижняя челюсть подвижна, так как крючок, укреплённый в горле, позволял двигать челюстью шакала. Возможно, что челюсть статуи сдвигалась в то время, как скрытый вблизи жрец произносил соответствующие слова якобы от имени Анубиса» (Матье М. С. 166). XIII в. до н. э.; Лувр, Париж. Слева: Глиняная жреческая маска в виде головы Анубиса. VIII в. до н. э.; музей в Хильдесгейме .

Илл. 202. Плакальщицы. Рисунок из «Книги Мёртвых» («Папирус Ани»); XIX династия; Британский музей, Лондон .

Помимо родственниц покойного, изображавших богинь, в похоронах принимали участие профессиональные плакальщины некрополя (илл. 202).

Все материалы, используемые бальзамировщиками, возникли из слез богов по убитому Осирису, с которым отождествился теперь умерший.

Бог ткачества Хедихати и богиня Таитет изготовят белое полотно, чтобы запеленать мумию. Бог виноделия Шесему даст Анубису-Имиуту и сыновьям Хора масла и притирания для бальзамирования. После того, как умерший упокоится в своём вечном пристанище, Шесему станет охранять его мумию от грабителей гробниц и заботиться о нём самом в Дуате.

Родные и близкие усопшего должны внимательно следить, чтобы все обряды были надлежащим образом соблюдены. Ка покойного не простит обиды за пренебрежение к себе и будет преследовать свой род, насылая беды на головы потомков.

Очень часто египтяне писали письма к умершим родственникам и оставляли их вместе с жертвенными дарами в гробнице. Чаще всего в таких письмах содержатся просьбы о даровании потомства: «Даруй, чтоб родился мне здоровый младенец мужского пола <...> прошу я также второго здорового младенца мужского пола для твоей дочери » - должно быть, с точки зрения египтян, Ка усопшего предка не мог отказать в такой просьбе, ибо именно потомки, внуки и правнуки, должны были поддерживать его заупокойный культ, а с прекращением рода прекратятся и службы в гробнице. Встречаются в письмах просьбы об исцелении от болезни, о пресечении беззакония (см. с. 26) и т. д., и, кроме того, просьбы к Ка сменить гнев на милость и не преследовать живых родственников. «Что сделал я тебе плохого, - вопрошает вдовец свою покойную жену, - чтобы я дошёл до такого тяжкого состояния, в котором я нахожусь <...> а ты наложила на меня руки, хотя я не сделал тебе никакого зла. <...> Что я сделал тебе? Я был с тобою, когда я занимал всякие должности, я был с тобою, и я не огорчал твоего сердца! Когда я обучал военачальников для пехоты фараона и его конницы, я [заставлял] их приходить и простираться перед тобою на их животах, приносить всякие прекрасные вещи, чтобы положить перед тобою <...> И когда ты заболела, я [привёл] врача, и он лечил тебя и делал всё, о чём ты просила ». Далее вдовец пишет, что после смерти жены он самым надлежащим образом исполнил все похоронные ритуалы и так был убит горем, что целых три года не приводил в дом новой супруги. «Если же ты не прекратишь меня преследовать, - грозит он в завершение, - я обращусь к суду богов с жалобой на тебя».

Если умерший был небогат, его мумию положат в простой деревянный гроб. На стенках гроба с внутренней стороны должны быть написаны имена богов, которые проводят покойного в Дуат, а на крышке - обращение к Осирису: «О Уннефер, дай этому человеку в твоём Царстве тысячу хлебов, тысячу быков, тысячу сосудов пива».

Иногда изготавливали маленький гробик, в который вкладывали деревянное подобие мумии, и закапывали поблизости от богатого погребения, чтоб Ка бедняка имел возможность питаться жертвенными дарами богача.

Гроб богача роскошно отделают и в гробнице опустят ещё в каменный саркофаг.

Погребальная процессия, оглашая окрестности плачем и стонами, переплывёт Нил и высадится на западном берегу. Здесь их встретят жрецы, облачённые в одежды и маски богов Дуата. В сопровождении Муу, исполняющих ритуальную пляску, процессия двинется к некрополю.

«Первоначально танец Муу был связан с заупокойным ритуалом царей древнего Нижнеегипетского царства со столицей в городе Буто в Дельте. Муу изображали в этом ритуале царей - предков умершего царя, которого они встречали в момент его прибытия в Царство Мёртвых. Одним из характерных признаков этих персонажей на древнеегипетских изображениях были высокие суживающиеся кверху головные уборы из стеблей тростника».

Жрецы и Муу приведут процессию к гробнице, вырубленной в скале. У входа в это последнее, вечное пристанище гроб поставят на землю.

Сначала боги Дуата совершат обряд поисков Ока Уджат. Все 70 дней, покуда тело-Сах мумифицировали бальзамировщики, Ба покойного пребывал в Солнечном Оке. В этом обряде Око Ра становится одновременно и Оком Хора, которое изрубил на куски Сет, и жрецы ищут его, чтобы исцелить, как это сделал некогда мудрый Тот, и оживить этим Оком усопшего Осириса.

Когда Око Уджат будет найдено, над мумией совершат обряд «отверзания уст», символизирующий визит Хора к Осирису, - такой же, какой был прежде совершён над заупокойной статуей и саркофагом (см. с. 272-273). Жрец в маске сокола - Хор - коснётся волшебным жезлом (илл. 203) губ изображённого на деревянном гробе лица - и тем самым символически даст покойному, отождествляемому с Осирисом, проглотить Око Уджат. Это действо создаст Ах умершего и возвратит ему жизненную силу Ба, которую в обряде изображает наконечник жезла - голова барана. Умерший вновь станет зрячим и обретёт способность есть, пить и, главное, говорить: ведь по пути в Великий Чертог Двух Истин ему придётся заклинать стражей Дуата и называть их имена (илл. 204).

Совершив обряд «отверзания уст», жрецы отнесут гроб с мумией в усыпальницу и установят его в каменный саркофаг. У юж-

Илл. 203. Деревянный жезл с изображением головы барана, использовавшийся при обряде «отверзания уст». Новое царство; ГМИИ.

Илл. 204. Обряд «отверзания уст». «Справа видна гробница, увенчанная небольшой пирамидой. Перед входом в гробницу на тростниковой циновке стоит саркофаг, в котором находится мумия умершего писца Ани. Саркофаг сзади поддерживает жрец, исполняющий роль бога Анубиса; на его голове надета маска в виде головы шакала. Перед саркофагом, на коленях вдова Ани оплакивает мужа. За ней - жертвенник с приношениями. Слева от жертвенника - группа жрецов, из которых два первых совершают самый обряд: один протягивает к лицу саркофага особую палочку с головой барана на конце, которой жрец должен коснуться губ саркофага, в другой руке он держит тесло для такого же действия; второй жрец со шкурой, наброшенной на левое плечо, в правой руке держит сосуд, из которого он совершает возлияние на жертвы, а в левой - кадильницу, которую он протягивает к саркофагу. Третий, крайний слева, жрец держит в руках свиток с записью слов ритуала, которые он и произносит по ходу действия» (Матье М. С. 166.). Рисунок из «Книги Мёртвых» («Папирус Ани»); XIX династия; Британский музей, Лондон .

Илл. 205. Мумия на погребальном ложе и канопы. Над мумией - Ба .

Илл. 206. Богиня Серкет, охраняющая саркофаг Тутанхамона. Золотая статуэтка. Такие же статуэтки богинь-охранительниц Нефтиды, Исиды и Нейт (илл. 70) стояли у остальных трёх сторон саркофага. Гробница Тутанхамона; XVIII династия; Египетский музей, Каир .

ной стены погребальной камеры поставят канопу, изображающую Имсета, у северной - Хапи, у восточной - Дуамутефа и у западной - Кебехсенуфа (илл. 205).

Эти боги ассоциировались с Исидой, Нефтидой, Нейт и Серкет - защитницами и хранительницами умершего (илл. 206), изображавшимися на саркофагах в виде богинь с распростёртыми крыльями.

Вход в гробницу тщательно завалят глыбами и щебёнкой и замаскируют, предварительно опечатав его печатью некрополя.

Воскресение и путь через Дуат

Меж погребальными пеленами бальзамировщики должны положить амулет в виде Ока Уджат, а на сердце - амулет в виде скарабея. Без этих амулетов не воскреснуть для вечной жизни.

Помогают воскрешению и амулеты в виде Ока Ра (илл. 38 на с. 59): ведь покойный воскреснет подобно солнечному диску на востоке, рождённому богиней Нут (илл. 207).

Чтобы умерший не задохнулся в Дуате, в гроб следует положить деревянную статуэтку Шу.

В воскрешении умершего (илл. 208) принимут участие все боги, связанные с деторождением: Исида, Хатхор, Рененутет, Бэс, Таурт, Месхент и Хекет.

Воскреснув, египтянин окажется перед первыми вратами «Дома Осириса-Хентиаментиу», которые охраняет страж по имени «Тот, кто следит за огнём». Тут же стоят и грозный привратник - «Тот, кто склоняет [свой] лик к земле, [имеющий] многие облики »*, и глашатай - «Подающий голос».

При жизни покойный должен был изучить «Книгу Мёртвых» и узнать из неё имена всех стражей, охраняющих врата, и все волшебные заклинания. Если он знает имена привратников, он теперь может без страха приблизиться к вратам и сказать:

- Я - тот великий, кто создал свой свет, я пришёл к тебе, Осирис, я молюсь тебе, очищенный от всего оскверняющего <...> Слава тебе, Осирис, в твоей силе и мощи в Ро-Сетау. Поднимись в могуществе в Абидосе ,

Илл. 207. Изображение богини Нут на внутренней стороне крышки гранитного саркофага. Вероятно, считалось, что Нут заново рождает умершего подобно тому, как эта богиня рождает «воскресшее» Солнце. Из гробницы фараона Псусеннеса I в Танисе; XXI династия; Египетский музей, Каир .

Илл. 208. Магическое воскрешение умершего. Умерший, окруженный иероглифами «анх» - «жизнь», стоит между Анубисом и богом, имя которого не обозначено. Фрагмент росписи саркофага жреца храма Амона Аменемопа; XX династия; Лувр, Париж .

Илл. 209. «Карта» Дуата. В центре - река, по её берегам - две тропы, ведущие в Великий Чертог Двух Истин. Прорисовка изображения на саркофаге («Книга Двух Путей»); XI династия; Египетский музей, Каир .

Илл. 210. Огненное озеро с павианами и светильниками. Виньетка 126-й главы «Книги Мёртвых» («Папирус Та-уджа-Ра»); XXI династия; Египетский музей, Каир.

Осирис! Ты обходишь небо, плывёшь в присутствии Ра <...>. Слава тебе, Ра, плывущий по небу <...>, открой мне путь в Ро-Сетау <...>. Проложи ему путь в Большую Долину. Освети путь Осирису*.

Миновав первые врата, умерший встретит две извилистые тропы (илл. 209), разделенные огненным озером (илл. 210). На берегах этого озера обитают чудовища (илл. 211), и пройти по тропе может только тот, кто знает их имена и священные заклинания «Книги Мёртвых».

Чтоб облегчить умершему странствие, боги создали в Дуате ари ты - пристанища, где можно отдохнуть и набраться сил. Но войти в ариту может не всякий, а лишь знающий волшебные слова и имена богов, которые стоят у входа на страже (илл. 212).

Пройдя все врата и оставив позади четырнадцать холмов, умерший, наконец, достигнет Великого Чертога Двух Истин.

Суд Осириса и вечная жизнь в полях Иару

Прежде чем переступить порог Чертога, умерший должен обратиться к Ра:

- Слава тебе, великий бог, Владыка Двух Истин! Я пришёл к тебе, о господин мой! Меня привели, дабы я мог узреть твоё совершенство. Я знаю тебя, знаю имя твоё, знаю имена сорока двух богов, которые находятся с тобой в Чертоге Двух Истин, которые живут как стражи грешников, которые пьют кровь в этот день испытания [людей] в присутствии Уннефера .

«Тот, чьи близнецы любимые - Два Ока, Владыка Двух Истин» - таково имя твоё. Я прибыл, дабы узреть тебя, я принёс тебе Две Истины, я устранил ради тебя грехи мои *.

Умершему будет внимать Великая Эннеада - боги, вершащие Суд, и Малая Эннеада - боги городов и номов. В Великую Эннеаду входят Ра, Шу, Тефнут, Геб, Нут, Нефтида, Исида, Хор, Хатхор, Ху и Сиа. Головы судей украшены пером Маат.

Илл. 211. Обитатели Дуата. Фрагменты виньетки из «Мифологического папируса Джед-Хонсу-иуф-анха»; XXI династия; Египетский музей, Каир.
Илл. 212. Вторые врата Дуата и их стражи. Прорисовка росписи из гробницы царицы Нефертари в Долине Цариц; XIX династия.

Перед лицом Великой Эннеады умерший должен произнести «Исповедь отрицания» - перечислить сорок два преступления и клятвенно заверить богов, что ни в одном из них он не виновен:

Назвав все преступления, умерший должен поклясться:

- Я чист, я чист, я чист, я чист!
Моя чистота - это чистота Великого Бену, что в Ненини-сут. <...> Мне не причинят вреда в Великом Чертоге Двух Истин, ибо я знаю имена богов, пребывающих там вместе с тобой *.

После «Исповеди отрицания» умерший должен предстать перед Малой Эннеадой и точно так же, называя по имени каждого из сорока двух богов, заверить их в своей непричастности к преступлениям (см. прилож. 9-Б).

Примечательно, что в Новом царстве оправдываться перед Загробным Судом и иметь ушебти (см. далее) должен был и фараон.

Затем боги приступят к взвешиванию сердца на Весах Истины. На одну чашу Весов положат сердце, на другую - перо богини Маат. Если стрелка весов отклонится, значит, покойный грешен, и Великая Эннеада вынесет ему обвинительный приговор. Тогда грешное сердце отдадут на съедение страшной богине Амт (Аммат) (илл. 213) - «Пожирательнице», чудовищу с телом гиппопотама, львиными лапами и гривой, и пастью крокодила. Если же чаши Весов останутся в равновесии, покойного признают «правогласным» (илл. 214, 215).

Илл. 213. Амт .

Илл. 214. Суд Осириса. Слева: Анубис привёл покойного в Великий Чертог Двух Истин. В центре: Анубис взвешивает на Весах Истины, изображённых в виде богини Маат, сердце покойного; на правой чаше Весов - перо Маат, символическая «правда»; бог Тот записывает результат взвешивания и приговор; рядом с Весами - Амт. Наверху: умерший произносит оправдательную речь перед Великой Эннеадой, возглавляемой богом Ра. Справа: Хор привёл умершего после вынесения оправдательного приговора перед лицо Осириса. У изножия трона - сыновья Хора в цветке лотоса; наверху - крылатое Солнечное Око с пером Маат; позади трона - Исида и Нефтида. Рисунок из «Книги Мёртвых» («Папирус Ани»); XIX династия; Британский музей, Лондон .

Отчего греховное сердце должно было быть легче (или тяжелей) пера Маат, неизвестно. Ряд египтологов придерживается мнения (разделяемого и автором), что Весы служили для загробных судей своеобразным «детектором лжи»: взвешивание сердца производилось не после «Исповеди отрицания» и второй оправдательной речи, а одновременно с ними - на протяжении всего допроса сердце покоилось на чаше Весов, и если умерший оказывался виновным в каком-либо из преступлений, то, едва он начинал клятвенно утверждать обратное, стрелка немедленно отклонялась.

Автору представляется, что древнеегипетское мифическое действо взвешивания сердца символически выражает духовный смысл исповеди как таковой, - смысл, одинаковый, по-видимому, во всех религиях, независимо от различий внешней атрибутики исповедального обряда.

Известно, что человек, совершив противоречащий морали поступок, невольно (этот процесс бессознателен) ищет, а значит и находит, оправдание, суть которого обычно сводится к тому, что поступок был вынужден обстоятельствами, а не совершён свободной волей. Рассказывая о таком поступке или вспоминая о нём, человек испытывает потребность привести оправдывающие его доводы; если же у него отсутствует такая возможность, им сразу овладевает некое внутреннее беспокойство, неудобство.

Илл. 215. Суд Осириса. В центре верхнего ряда - умерший, под его вытянутыми руками - два глаза, символизирующие акт возвращения оправданному умершему зрения. Далее в верхнем ряду - орнамент из уреев, светильников и иероглифов «шу» (воздух) - аллегория возвращения умершему способности видеть свет и дышать; по краям - два павиана с весами. В среднем ряду: умерший произносит оправдательные речи перед Великой и Малой Эннеадами. В нижнем ряду справа налево: умерший в окружении «Двух Истин»; Анубис и Хор, взвешивающие сердце на Весах Истины, увенчанных изображением павиана; бог магии Хека, восседающий на изображении жезла - символа власти; Тот; Амт; сыновья Хора в цветке лотоса; Осирис на троне. Над Амт - два бога-покровителя, левый - Шаи. Между Амт и Тотом - имя Месхент и её изображение в виде родильного кирпича с женской головой. Рисунок из «Книги Мёртвых» («Папирус писца Несмина»); IV в. до н. э.; Эрмитаж.

В художественной литературе множество раз описано, как в такой ситуации хочется «отвести глаза», «сменить тему разговора» и т. п. Обряд же исповеди как раз и не допускает всякого рода оправданий - только «да будет слово ваше: "да, да", "нет, нет"; а что сверх этого, то от лукавого» (Матф., 5, 37). Таким образом, убедивший себя в собственной безгрешности (или, применительно к христианству, в искренности своего раскаяния в грехе) человек, заявив о своей безгрешности (раскаянии) вслух и будучи лишён возможности что бы то ни было добавить, сразу почувствует это самое внутреннее неудобство - «сердце изобличит ложь», и стрелка Весов отклонится.

После взвешивания сердца боги приступят к допросу умершего:

- Кто ты? Назови своё имя.

- Я нижний побег папируса. Тот, кто в своей Оливе. Вот моё имя .

- Откуда ты прибыл? <...>

- Я прибыл из города, что лежит к северу от Оливы*.

Когда допрос закончится, перед Ра-Хорахти и обеими Эннеадами предстанут Месхент, Шаи, богиня доброй судьбы Рененутет и Ба покойного. Они будут свидетельствовать о характере умершего и расскажут богам, какие он совершал в жизни добрые и дурные поступки.

Исида, Нефтида, Серкет и Нейт будут защищать покойного перед судьями.

Когда Великая Эннеада огласит оправдательный приговор, бог Тот запишет его. После этого умершему скажут:

- Итак, войди. Переступи порог Чертога Двух Истин, ибо ты знаешь нас *.

Умерший должен поцеловать порог, назвать его (порог) по имени и назвать по именам всех стражей - только после этого он сможет, наконец, войти под сень Великого Чертога Двух истин, где на троне восседает сам владыка мёртвых Осирис в окружении Исиды, Маат, Нефтиды и сыновей Хора в цветке лотоса.

О прибытии умершего объявит божественный писец Тот:

- Входи, - скажет он. - Зачем ты прибыл ?

- Я пришёл, дабы возвестили обо мне*, - должен ответить покойный.

- В каком состоянии ты пребываешь?

- Я очищен от грехов. <...>

- Кому я должен возвестить о тебе?

- Возвести обо мне Тому, Чей свод из огня. Чьи стены из змей живых и Чей пол - водный поток.

- Скажи, кто это?* - задаст Тот последний вопрос, на который надо ответить:

- Это Осирис .

- Воистину же, воистину [ему] скажут [имя твоё] *, - воскликнет Тот, ликуя, что умерший чист перед великим владыкой Дуата Осирисом и достоин воссоединиться с ним.

Илл. 216. Ра-Хорахти, возглавляющий Загробный Суд. Роспись ящика для канопы; XX династия; Лувр, Париж.

Первоначально существовало другое представление - что Загробный Суд возглавляет Ра (илл. 216). Это представление просуществовало до Птолемеевского периода, но пользовалось значительно меньшей популярностью.

Суд на этом закончится, и египтянин отправится к месту вечного блаженства - в Поля Камыша, Поля Иару. Его проводит туда бог-хранитель Шаи. Путь в блаженную обитель преграждают врата, последнее препятствие на пути умершего. Их тоже придётся заклинать:

- Дайте путь мне. Я знаю [вас]. Я знаю имя [вашего] бога-хранителя. Имя врат: «Владыки страха, чьи стены высоки <...> Владыки гибели, произносящие слова, которые обуздывают губителей, которые спасают от гибели того, кто приходит». Имя вашего привратника: «Тот, кто [вселяет] ужас» *.

В Полях Иару «правогласного» покойного ждёт такая же жизнь, какую он вёл и на земле, только счастливее и богаче. Ни в чём он не будет знать недостатка, ни в чём не испытает нужды. Слуги, изображённые на стенах гробницы, будут обрабатывать его поля (илл. 217), пасти скот, трудиться в мастерских. Семь Хатхор, Непри, Непит, Серкет и другие божества сделают его загробные пашни плодородными (илл. 218), а его скот - тучным и плодовитым.

Илл. 217. Земледельческие работы в Полях Иару. Фрагмент росписи гробницы Сенеджема в Дейр-эль-Медина; XIX-XX династии .

Илл. 218. Поклонение богам и сбор урожая в Полях Иару.
Фрагмент росписи гробницы Сенеджема в Дейр-эль-Медина; XIX-XX династии .

Покойному не придётся работать самому - он будет только наслаждаться отдыхом! Ему не нужно будет обрабатывать поля и пасти скот, ибо в гробницу положат статуэтки слуг и рабов и фигурки ушебти.

Ушебти - «ответчик». Шестая глава «Книги Мёртвых» рассказывает о том, «как заставить ушебти работать»: когда в Полях Иару боги позовут покойного на работу, окликнув его по имени, ушебти должен выйти вперёд и откликнуться: «Здесь я!», после чего он беспрекословно пойдёт туда, куда повелят, и будет делать, что прикажут.

Фигурки и статуэтки, назначением которых было обслуживать в Дуате умершего - владельца гробницы, можно подразделить на две группы.

К первой группе, условно называемой «статуэтки слуг», относятся фигурки, изображающие людей за различными работами: пахарей, носильщиков, пивоваров (илл. 219), писцов (илл. 220),

Илл. 219. Служанка, готовящая пиво. Известняковая раскрашенная статуэтка; Археологический музей, Флоренция.
Илл. 220. Писцы. Деревянные раскрашенные статуэтки; Среднее царство; ГМИИ .

Илл. 221. Ладьи с корабельными дружинами. Раскрашенное дерево; Среднее царство .

Илл. 222. Ушебти Нового царства. Слева: ушебти в виде мумифицированного человека; в вертикальном столбце - «формула ушебти». Справа так наз. «ушебти в одежде живых» с надписью «Осирис Хонсу» (то есть «покойный [египтянин по имени] Хонсу». Глиняные раскрашенные фигурки; XIX династия; ГМИИ.
Илл. 223. Ушебти фараона Тутанхамона с атрибутами царской власти - скипетром-посохом и тройной плетью в руках.
XVIII династия; Египетский музей, Каир .

ткачей, корабельщиков (илл. 221), надсмотрщиков и т. д. Наличие таких фигурок в гробницах, возможно, восходит к древнейшему обычаю при похоронах вождя убивать его рабов, слуг и жён и хоронить их подле погребения господина.

В Старом царстве «статуэтки слуг» изготавливались из дерева и из камня, начиная со Среднего - почти исключительно из дерева. Все типы фигурок имеют достаточно строгий канон изображения: например, пивовары всегда изображаются замешивающими в ступке тесто для ячменных хлебцев (из которых готовили пиво), ткачихи - сидящими у станков на корточках, и т. д. В богатых погребениях с большим количеством «статуэток слуг» фигурки обычно объединялись в группы и укреплялись на доске; каждая группа поэтапно изображала весь процесс приготовления того или иного продукта - подобно композициям в гробничных росписях, изображающим ту или иную мастерскую вельможеского хозяйства (см., напр., илл. 184 на с. 284).

Илл. 224. Ушебти в саркофаге. XIX династия; ГМИИ.
Илл. 225. Ящик для ушебти с изображением покойного и его жены. XVIII династия; ГМИИ .

Вторую группу составляют ушебти - фигурки из фаянса, дерева или глины в виде запелёнутых мумий с мотыгами в руках (илл. 222, слева) или в обычной одежде (так наз. «ушебти в одежде живых») (илл. 222, справа). Ушебти иногда изображали самого владельца гробницы (илл. 223), но чаще это были чисто условные изображения, без индивидуальных портретных черт (изготавливавшиеся в мастерских «поточным методом»). На ушебти-мумии делалась надпись - так наз. «формула ушебти» (цитата из 6-й главы «Книги Мёртвых»), полная либо сокращённая. Иногда ушебти-мумии клали в гробик (илл. 224).

Назначение ушебти, в отличие от «статуэтки слуги», - не работать в Дуате на владельца гробницы, а заменять его, когда самого владельца призовут, как гласит «формула», «перевозить песок с Востока на Запад». Что подразумевается под «перевозкой песка», неясно; возможно, это просто метафора, обозначающая или просто тяжёлую работу, или «загробный аналог» государственной трудовой повинности для свободных граждан Египта (каковой в разные времена были, например, работы на строительстве пирамид, в вельможеском или храмовом хозяйстве, перевозка статуй в гробницы и др.).

Ушебти появляются в Новом царстве, и с этого же времени из гробниц исчезают «статуэтки слуг».

«Ушебти в одежде живых» изготавливались только в период XIX династии. Объяснение такой иконографии затруднительно; некоторые исследователи связывают её с отголосками верований периода солнцепоклоннического переворота, когда считалось, что «душа» умершего проводит день среди живых (см. с. 183).

В гробнице ушебти складывались в специальные ящики (илл. 225).

Вельможи брали с собой в Дуат обычно 360 ушебти - по одному на каждый день года; беднякам же ушебти заменял папирусный свиток со списком 360 таких работников. В Полях Иару при помощи магических заклинаний человечки, поименованные в списке, воплощались в ушебти и работали на своего хозяина (илл. 226).

Илл. 226. Поля Иару. Слева и наверху - сцены поклонения умершего богам Загробного Царства; в центре - земледельческие работы в Полях Иару; внизу - дневная и ночная Ладьи Солнца, на которых вместе со свитой Ра путешествует умерший(?). Рисунок из «Книги Мёртвых» («Папирус писца Несмина»); IV в. до н. э.; Эрмитаж .

Лившиц И. Г. Комментарии // Сказки и повести Древнего Египта / Пер. с древнеегипетского и коммент. И. Г. Лившица; Отв. ред. Д. А. Ольдерогге. Л., 1979 (Литературные памятники). С. 190.

Слова «баран» и «Ба» звучали одинаково.

Осирису, то есть умершему, отождествлённому с Осирисом.

В популярных изданиях по египтологии их иногда не различают и именуют общим термином «ушебти».

Египтянин прожил долгую, счастливую жизнь. Но вот Ба покинул его. Он умер.

Семьдесят дней спустя его из бальзамировочной мастерской перенесут в вечное жилище. Он удалится в Дуат и станет Осирисом1.

Но это будет лишь через семьдесят дней: ведь Исида, Нефтида и Анубис ровно 70 дней собирали по частям и восстанавливали разрубленное тело великого бога, и с тех пор число 70 стало особенным числом, которое управляет землёй и небесами: «слеза Исиды»2 по убитому мужу каждый год опускается в Преисподнюю за западным горизонтом и через 70 дней вновь появляется на востоке, знаменуя начало нового года, разлив Нила и весеннее воскресение природы, подобное воскресению из мёртвых Осириса3

А пока что - пока что родственники усопшего должны облачиться в траурные одежды и оплакать его. Сам египтянин отныне - Осирис, поэтому его сын до окончания похоронного ритуала должен «стать» Гором, а жена и сестра - Исидой и Нефтидой.

После оплакивания мёртвое тело на погребальной ладье перевезут на западный берег в Дом Золота - мастерскую бальзамировщиков.

Бальзамировщиков пятеро. Самый главный из них - Анубис: ведь жрец в маске шакала становится Анубисом точно так же, как умерший - Осирисом, а его сын - Гором. Анубису помогают четверо загробных богов: Хапи4, имеющий голову павиана, шакалоголовый Дуамутеф, Ке-бехсенуф с головой сокола и Имеет с человеческой головой.

За семьдесят дней боги-бальзамировщики изготовят мумию. Сперва они омоют тело нильской водой, и тело станет священным Сах. Затем, изгнав из Дома Золота пара-схита, преступно вскрывшего Сах ножом, Анубис и его подручные извлекут внутренности и опустят их в кано-пы - погребальные сосуды, наполненные отварами из целебных трав и разными снадобьями. Канопь! сделаны в виде статуэток Хапи, Дуамутефа, Кебехсенуфа и Имсета.

Закрыв канопы, боги-бальзамировщики обработают тело Сах снадобьями из благовоний и трав и туго запеленают его матерчатыми бинтами. Эти бинты изготовит бог ткачества Хедихати из слез богов по убитому Осирису.

Родные и близкие умершего должны бдительно проследить, чтоб все обряды были строго соблюдены. Ни один ритуал нельзя нарушить, ни одно магическое заклинание нельзя забыть, - иначе Ка покойного будет жестоко оскорблён небрежением к себе и не простит обиды. Он станет злым демоном и будет преследовать свой род, насылая на потомков несчастья.

Если покойный был беден, его мумию положат в простой деревянный гроб. На стенках гроба, с внутренней стороны, должны быть написаны имена богов, которые воскресят умершего и проводят его в Дуат, а на крышке - мольба к владыке мёртвых Осирису: «О ты, Уннефер5 благой бог! Дай же этому, человеку в твоём Царстве тысячу хлебов, тысячу быков, тысячу кружек пива!»

Гроб богача роскошно отделают, изукрасив росписями.

Через семьдесят дней погребальная процессия, оглашая западный берег Нила плачем и стонами, подойдёт к гробнице. Эту гробницу покойный купил много лет назад, чуть ли не в молодости, и с тех пор - всю оставшуюся жизнь - обустраивал это своё вечное пристанище, готовясь переселиться сюда6. За очень высокую плату он нанимал камнетёсов, писцов, скульпторов и художников, которые украшали стены гробницы рельефами, надписями, содержащими различные заклинания; высекали статую для Ба и статуи богов, которые должны охранять саркофаг; и изготавливали всякую утварь - всё, что понадобится умершему в Дуате: амулеты, одежды, оружие, кресла и папирусы со священными заклинаниями.

У входа в гробницу погребальную процессию будут ждать боги Дуата. Деревянный гроб опустят на землю, и над мумией совершат последний обряд - «отвер-зание уст».

Этот обряд символизирует и повторяет великое событие, некогда происшедшее на земле, - приход Гора к мумии Осириса. Как в те далёкие времена Гор дал отцу проглотить свой исцелённый глаз, и Осирис восстал из мёртвых, так и теперь: Гор - жрец в маске сокола - коснётся губ мумии волшебным жезлом с наконечником в виде головы барана. В этом наконечнике находится Ба7, так что обряд «отверзания уст» вернёт умершему его Ба и воскресит его для жизни в Дуате.

Если умерший был богат, то жрецы, завершив все похоронные ритуалы, отнесут его гроб в усыпальницу и опустят в каменный саркофаг. У южной стены погребальной камеры поставят канопу, изображающую Имсета, у северной - Хапи, у восточной - Дуамутефа и у западной - Кебехсенуфа. Вход в гробницу опечатают печатью некрополя, завалят камнями, засыпят щебёнкой, дабы грабителям было не найти лазейки, и удалятся, навеки оставив усопшего наслаждаться покоем.

А если египтянин был беден, и ни каменного саркофага, ни гробницы у него нет, то деревянный гроб или тело, завёрнутое в циновку, положат в яму неподалёку от богатого погребения, и Ка усопшего сможет питаться жертвами, которые будут приносить богачу.

Воскресение и путешествие по Преисподней

И вот наступал день возвращения Ба к мумии.

Ба на крыльях влетал в гробницу и опускался у западной стены, около магического изображения двери в потусторонний мир. Сквозь это изображение навстречу Ба выходил Двойник-Ка.

По их зову к саркофагу спящего собирались боги. Торжественно воздев руки, они произносили волшебные заклинания, и усопший восставал из мёртвых8

Свершалось наконец событие, к которому египтянин готовился всю свою жизнь на земле! Шаг вперёд - и сквозь магическое изображение двери он вступал в потусторонний мир.

Сразу же за дверью высилась каменная громада ворот- первые врата в царство Осириса. Два привратника - два чудовищных змея - преграждали дорогу и требовали, чтобы умерший назвал их имена-Рен.

Откуда египтянин мог знать имена стражей Дуата? Ещё из прошлой, земной жизни. Он должен был прочесть «Книгу Мёртвых» - священный папирус, где Загробное Царство подробно описано, и даже есть цветные картинки с изображением загробных сцен, и нарисованы карты потустороннего мира. В «Книге Мёртвых» перечислены имена всех стражей и демонов; и заклинания, которые надо знать, чтоб благополучно миновать все преграды, записаны в точности как их положено произнести, слово в слово. Ни звука нельзя добавить или убавить в заклинании - иначе оно потеряет силу. Но выучить все волшебные слова трудней, чем запомнить иероглифы, - поэтому в саркофаг усопшему вместе с амулетами обязательно клали папирусный свиток с записью «Книги Мёртвых»: ведь покойный мог что-то забыть или заблудиться в Дуате без карты. А самые важные заклинания высекали ещё на саркофаге и на стенах погребальной камеры...

- «Многоликий» и «Следящий за огнём» - вот ваши имена! - отвечал умерший, и змеи-привратники открывали врата.

Прежде чем войти в Загробное Царство, египтянин должен был остановиться в проёме ворот и сказать, обращаясь к Осирису:

О великий владыка Дуата! Я пришёл к тебе, дабы обрести в твоём Царстве блаженство и покой. Сердце моё безгрешно. Пусть же великий Ра осветит мне путь!

За вратами начинались две извилистые тропы. Обе они вели к Чертогу Двух Истин; надо было только выбрать одну, любую. И в обоих случаях путь предстоял нелёгкий. Тропы разделяла огненная река. Бешено ревело пламя, сверху на голову сыпались раскалённые угли, душил и выедал глаза ядовитый дым. Чтобы не задохнуться, умерший должен был иметь при себе амулет с изображением бога воздуха Шу.

По берегам реки обитали чудовища и гигантские змеи. Пройти по тропе мог только тот, кто знал их имена, правильно произносил заклинания и имел при себе талисманы, спасающие от бед и опасностей.

За рекой тропинки вновь смыкались. Здесь дорога упиралась во вторые врата.

Чтобы облегчить умершим странствие по Дуату, боги создали там ариты - тихие безопасные уголки в гротах и в пещерах. Ни змеи, ни скорпионы в ариты не заползали; там журчала родниковая вода, было светло и легко дышалось. В арите покойный мог отдохнуть и набраться сил для дальнейшего путешествия. Но войти в блаженный уголок мог, конечно, не всякий, а лишь тот, кто знал волшебные заклинания и имена всех демонов, стоящих на страже.

Миновав все врата, умерший наконец достигал цели своего путешествия - Великого Чертога Двух Истин.

Суд Осириса и вечная жизнь в Полях Камыша

На пороге Чертога умершего встречал Анубис.

Приветствую тебя, великий среди богов Загробного Мира! Я пришёл к тебе, господин мой, - говорил умерший.

Шакалоголовый бог подземелья величественно хранил безмолвие. Выслушав приветствие, он брал египтянина за руку и вёл в зал, где вершился Суд.

«Карта» Дуата. Посередине - огненная река; по берегам реки (сверху и снизу) - тропы к Чертогу Двух Истин

Суд Осириса. Слева: Анубис привёл покойного в Великий Чертог Двух Истин. В центре: Анубис взвешивает на Весах Истины сердце покойного; на правой чаше Весов - перо Маат, символическая «правда»; рядом с Весами - Аммат. Бог Тот записывает результат взвешивания и приговор. Наверху: умерший произносит оправдательную речь перед Великой Эннеадой, возглавляемой богом Ра. Справа: Гор привёл умершего после вынесения оправдательного приговора к трону Осириса. У подножия трона в цветке лотоса - сыновья Гора: Имеет, Хапи, Дуамутеф и Кебехсенуф; наверху - крылатое Солнечное Око (символ охраны миропорядка) с пером Маат; позади трона - Исида и Нефтида

Они шли мимо статуй и мимо колонн, обвитых живыми змеями. Из темноты навстречу им то и дело выползали чудовища и, оскаля пасти, сурово требовали назвать их имена. Ответ должен был держать умерший - Анубис безмолвствовал и ждал.

И вот открывались последние двери, и египтянин вслед за Анубисом вступал в зал Суда.

Здесь в тишине и торжественном полумраке восседали боги-судьи: две Эннеады богов, Великая и Малая9. Перед каждой из двух Эннеад египтянин должен был держать ответ за свои земные дела, дважды должен был доказать, что все его клятвы в безгрешности не лживы, а истинны. Поэтому зал Суда и назывался Чертогом Двух Истин.

Головные уборы судей украшало перо Истины - перо Маат.

Великая Эннеада, в которую входили Ра, Шу, Теф-нут, Геб, Нут, Нефтида, Исида, Гор - сын Осириса, Хат-хор, Ху (Воля) и Сиа (Разум), начинала допрос умершего.

Кто ты? Назови своё имя, - требовали боги. Покойный называл себя.

Откуда ты прибыл? - следовал второй вопрос.

Египтянин называл город, в котором он жил.

Когда допрос заканчивался, перед Великой Эннеадой выступали свидетели - Месхент, Шаи и Ба покойного. Они рассказывали, какие египтянин совершал в жизни хорошие и какие дурные поступки.

Выслушав свидетелей, боги Великой Эннеады поворачивали головы и в упор смотрели на умершего. Египтянин трепетно устремлял взгляд им навстречу, надеясь по лицам судей угадать, милостивы они к нему или суровы. Но бесстрастны были лики богов, и египтянин, опустив глаза, замирал в покорном ожидании.

Говори о себе, - раздавалось тогда в подземелье. Это приказывал сам Ра.

И умерший, подняв правую руку в знак того, что он клянётся говорить только правду, оглашал перед судейской Эннеадой свою оправдательную речь - «Исповедь отрицания»:

Я не совершал несправедливостей против людей.
Я не притеснял ближних.
Я не грабил бедных.
Я не делал того, что неугодно богам.
Я не подстрекал слугу против его хозяина

Так он перечислял сорок два преступления, клятвенно заверяя богов, что ни в едином из них он не виновен.

А судьи по-прежнему были бесстрастны. Тщетно умерший заглядывал им в глаза в надежде угадать свою участь. Следовал приказ повернуться лицом к Малой Эн-неаде и произнести «Вторую оправдательную речь».

И опять, называя по имени каждого из сорока двух богов Эннеады, египтянин перечислял сорок два преступления, заверяя, что он ни к одному не причастен:

О Усех-немтут, являющийся в Иуну, я не чинил зла! О Хепет-седежет, являющийся в Хер-аха, я не крал! О Денджи, являющийся в Хемену, я не завидовал!

О Сед-кесу, являющийся в Ненинисут, я не лгал!
О Уди-несер, являющийся в Хет-Ка-Пта, я не крал съестного!
О Керти, являющийся на Западе, я не ворчал попусту!

Две исповеди оглашены, и умерший уверял, что каждое его слово - правда. Но действительно ли не было в его речах лжи?.. Люди - искусные притворщики: самую бесстыдную ложь они умеют произнести, глядя в глаза, с бесхитростным лицом, поклясться именем Ра, - и ни один мускул не дрогнет. Только сердце заколотится чуточку быстрей, - но ведь сердца не увидеть...

Не увидеть - земным судьям. А судьи Загробного Царства видят всё.

Анубис берёт сердце умершего и кладёт его на чашу загробных Весов Истины. Сама Маат, богиня справедливости, правды и правосудия, владеет этими Весами. На другой чаше - её перо, символ Истины.

Если сердце оказывается тяжелее или легче пера и стрелка Весов отклоняется, значит, покойный солгал, произнося какую-то клятву. Чем больше было лживых клятв, тем большую разницу между весом сердца и Истины показывали Весы богини. Умерший в отчаянии падал на колени, моля о пощаде, но боги были безучастны к столь запоздалому раскаянию. Имя грешника объявляли несуществующим, а сердце отдавали на съедение богине Ам-мат - «Пожирательнице», чудовищу с телом гиппопотама, львиными лапами, львиной гривой и пастью крокодила. Аммат с чавканьем поедала греховное сердце, и египтянин лишался жизни - теперь уже навсегда.

Если же чаши оставались в равновесии, покойного признавали оправданным. Великая Эннеада торжественно оглашала своё решение даровать ему вечную жизнь, и бог Тот записывал имя египтянина на папирусе.

После этого Гор брал умершего за руку и вёл к трону своего отца - владыки Преисподней Осириса. Во всё время суда Осирис молча наблюдал за происходящим. Он не принимал участия ни в допросе, ни во взвешивании сердца, а только освящал весь ритуал своим присутствием.

Египтянина торжественно проводили мимо великого бога, сидящего на престоле. Суд на этом заканчивался. Покойный отправлялся к месту своего вечного блаженства - в Поля Иару, «Поля Камыша». Сопровождал его туда бог-покровитель Шаи.

В Полях Камыша его ждала такая же жизнь, какую он вёл на земле, только без земных тревог, горестей, нужды и забот. Семь Хатхор, Непри и другие боги обеспечивали умершего пищей, делали его загробные пашни плодородными, скот - тучным. Чтобы покойные могли наслаждаться отдыхом, чтоб не пришлось им своими руками обрабатывать поля и самим пасти скот, в гробницах, в специальных ящиках, оставляли деревянные или глиняные фигурки - ушебти.

Слово «ушебти» означает «ответчик». Шестая глава «Книги Мёртвых» рассказывает о том, как заставить ушебти трудиться. Когда в Полях Камыша боги позовут покойного на работу, человечек-ушебти должен вместо хозяина выйти вперёд, откликнуться: «Я здесь!» и беспрекословно исполнить работу, которую ему поручат.

Богатые жители Та-Кемет могли купить себе для вечной жизни сколько угодно ушебти. Те, кто были победней, покупали их 360, по одному на каждый день года. А бедняки покупали одного-двух человечков-ушебти, но вместе с ними брали в Загробный Мир свиток папиру-са - список, где перечислялись 360 помощников. Благодаря чудодейственным заклинаниям, перечисленные в списке ушебти оживали и работали на хозяина так же усердно, как деревянные и глиняные фигурки.

1 В древнейшие времена с Осирисом отождествлялись только умершие фараоны. Начиная примерно с XVII - XVI веков до н. э. Осирисом считался уже любой умерший египтянин. К его имени прибавлялось имя верховного загробного бога: например, о человеке по имени Рахотеп после его смерти говорили «Рахотеп-Осирис».

2 Сириус, самая яркая звезда.

3 В древности первый восход Сириуса на широтах Египта совпадал с днём летнего солнцестояния - 21 июня.

4 Не следует путать этого бога с Хапи - богом Нила.

5 Уннефер - «пребывающий в состоянии благости», самый распространённый эпитет Осириса. От него произошло русское имя Онуфрий.

6 Греки говорили, что «жизнь египтянина состоит из приготовлений к смерти».

7 Слова «Ба» и «баран» произносились одинаково.

8 «Воскресший египтянин» - это одновременно и его Двой-ник-Ка, и его «загробное тело», причём «тело» и мумия - не одно и то же: «тело» путешествует по Загробному Миру и предстаёт перед Осирисом на Суде, а мумия остаётся лежать в саркофаге. В такой нелогичности нет ничего удивительного. Она совершенно естественна: ведь чётких, ясных и однозначных представлений о том, что происходит с человеком после смерти, не было и нет ни в одной религии, - точно так же, как не было и нет однозначных описаний потустороннего мира. В разное время формируются разные представления, которые постепенно накладываются одно на другое и переплетаются самым непостижимым образом.

9 Греческое слово «эннеада» соответствует египетскому «песед-жет» - «девятка». Однако в Великую Эннеаду входило 11 богов, а в Малую - 42. «Девятками» они назывались потому, что считались как бы «загробными двойниками» Великой Девятки богов города Иуну (Гелиополя), почитавшейся во всём Египте (Атум, Шу, Тефнут, Геб, Нут, Осирис, Исида, Нефтида и Сет). По образцу гелиопольской Девятки в других городах Египта также создавали свои, местные девятки богов.

Прежде чем переступить порог Великого Чертога, умерший обращался к солнечному богу Ра:

Слава тебе, великий бог, Владыка Двух Истин! Я пришёл к тебе, о господин мой! Меня привели, дабы я мог узреть твоё совершенство. Я знаю тебя, знаю имя твоё, знаю имена сорока двух богов, которые находятся с тобой в Чертоге Двух Истин, которые живут как стражи грешников, которые пьют кровь в этот день испытания [людей] в присутствии Ушефера.

"Тот, чьи близнецы любимые - Два Ока, Владыка Двух Истин" - таково имя твоё. Я прибыл, дабы узреть тебя, я принёс тебе Две Истины, я устранил ради тебя грехи мои.

Умершему внимала Великая Эннеада - боги, под предводительством Ра возглавлявшие Загробное Судилище, и Малая Эннеада - боги городов и номов. В Великую Эннеаду, помимо Ра, входили Шу, Тефнут, Геб, Нут, Нефтида, Исида, Хор, Хатхор, Ху (Воля) и Сиа (Разум). Головы всех судей украшало перо Истины - перо Маат.

Произнеся свою речь, умерший приступал к "Исповеди отрицания":

Я не совершал несправедливости против людей. Я не притеснял ближних. <-..> Я не грабил бедных. Я не делал того, что не угодно богам. Я не подстрекал слугу против его хозяина. Я не отравлял <...>.

Перечислив сорок два преступления и клятвенно заверив богов, что ни в одном из них он не виновен, умерший восклицал:

Я чист, я чист, я чист, я чист, моя чистота - это чистота Великого Бену, что в Ненинесут. <...> Мне не причинят вреда в Великол Чертоге Двух Истин, ибо я знаю имена богов, пребывающих там вместе с тобой.

После "Исповеди отрицания" умерший обращался к Малой Эннеаде, называя по имени каждого из сорока двух богов и снова заверяя их в своей непричастности к преступлениям. Затем боги начинали допрос умершего: - Кто ты? Назови свое имя. - Я нижний побег папируса. Тот, кто в своей Оливе. - Вот моё имя. - Откуда ты прибыл? <...> - Я прибыл из города, что лежит к северу от Оливы.

Когда допрос заканчивался, перед лицо Ра-Хорахте и Эннеад представали Мешент, "ангел-хранитель" Шаи, богиня доброй судьбы Рененут и душа Ба покойного египтянина. Они свидетельствовали о характере умершего и рассказывали богам, какие он совершал в жизни добрые и дурные поступки.

Исида, Нефтида, Селкет и Нут защищали покойного перед судьями. После этого боги приступали к взвешиванию сердца на Весах Истины: на одну чашу клали сердце, на другую - перо богини Маат. Если стрелка весов отклонялась, покойный считался грешником, и Великая Эннеада выносила ему обвинительный приговор, после чего сердце отдавалось на съедение страшной богине Ам(ма)т - "Пожирательнице", чудовищу с телом гиппопотама, львиными лапами и гривой и пастью крокодила. Если же чаши весов оставались в равновесии, покойный признавался оправданным.

Отчего греховное сердце должно было быть легче (или тяжелей) пера Маат, строго говоря, неизвестно, есть только гипотезы. Так, например, ряд египтологов придерживается мнения (разделяемого и автором), что Весы служили для загробных судей своеобразным "детектором лжи": взвешивание сердца производилось не после "Исповеди отрицания" и второй оправдательной речи, а одновременно с ними - на протяжении всего допроса сердце покоилось на чаше Весов, и если умерший оказывался виновным в каком-либо из преступлений, то, едва он начинал клятвенно утверждать обратное, стрелка немедленно отклонялась.

Автору представляется, что древнеегипетское мифическое действо взвешивания сердца символически выражает духовный смысл исповеди как таковой, смысл, одинаковый, по-видимому, во всех религиях, независимо от различий внешней атрибутики исповедального обряда.

Давно замечено, что человек, совершив противоречащий морали поступок, невольно (этот процесс бессознателен) ищет, а значит и находит, оправдание, суть которого обычно сводится к тому, что поступок был вынужден обстоятельствами, а не совершен свободной волей. Рассказывая о таком поступке или вспоминая о нём, человек испытывает потребность привести оправдывающие. его доводы; если же у него отсутствует такая возможность, им сразу овладевает некое внутреннее беспокойство, неудобство. В художественной литературе множество раз описано, как в такой ситуации хочется "отвести глаза", "сменить тему разговора" и т. п. Обряд же исповеди как раз и не допускает всякого рода оправданий - только "да будет слово ваше: "да, да", "нет, нет"; а что сверх этого, то от лукавого". Таким образом, убедивший себя в собственной безгрешности (или, применительно к христианству, в искренности своего раскаяния в грехе) человек, заявив о своей безгрешности (раскаянии) вслух и будучи лишён возможности что бы то ни было добавить, сразу почувствует это самое внутреннее неудобство - "сердце изобличит ложь", и стрелка Весов отклонится.

Эннеада оглашала оправдательный приговор, и бог Тот записывал его. После этого умершему говорили:

Итак, войди. Переступи порог Чертога Двух Истин, ибо ты знаешь нас.

Умерший целовал порог, называл его (порог) по имени, произносил вслух имена стражей и наконец вступал в Великий Чертог, где на тропе восседал владыка мёртвых Осирис в окружении других богов и богинь: Исиды, Маат, Нефтиды и сыновей Хора.

О прибытии умершего объявлял божественный писец Тот:

Входи, - говорил он. - Зачем ты прибыл?

Я пришёл, дабы возвестили обо мне, - отвечал покойный. - В каком состоянии ты пребываешь? - Я очищен от грехов. <...> - Кому я должен возвестить о тебе? - Возвести обо мне Тому, Чей свод из огня, Чьи стены из змей живых и Чей пол - водный поток. - Скажи, кто это? - спрашивал Тот. - Это Осирис.

Воистину же, воистину [ему] скажут [имя твоё], - восклицал Тот.

С эпохи Древнего царства существовало и другое представление - что Загробный Суд возглавляет Ра. Это представление просуществовало вплоть до Птолемеевского периода, но пользовалось значительно меньшей популярностью.

На этом Суд заканчивался, и египтянин отправлялся к месту вечного блаженства - в Поля Иалу, куда его сопровождал "ангел-хранитель" Шаи. Путь в загробный "рай" преграждали врата, последнее препятствие на пути умершего. Их тоже приходилось заклинать:

Дайте путь мне. Я знаю [вас]. Я знаю имя [вашего] бога-хранителя. Имя врат: "Владыка страха, чьи стены высоки <...>. Владыки гибели, произносящие слова, которые обуздают губителей, которые спасают от гибели того, кто приходит". Имя вашего привратника: "Тот, кто [вселяет] ужас".

В Полях Иалу, "Полях Камыша", умершего ждала такая же жизнь, какую он вёл и на земле, только она была счастливей и лучше. Покойный ни в чём не знал недостатка. Семь Хатхор, Непери, Непит, Селкет и другие божества обеспечивали его пищей, делали его загробные пашни плодородными, приносящими богатый урожай, а его скот - тучным и плодовитым. Чтобы покойный мог наслаждаться отдыхом и ему не пришлось бы самому обрабатывать поля и пасти скот, в гробницу клали ушебти - деревянные или глиняные фигурки людей: писцов, носильщиков, жнецов и т. д. Ушебти - "ответчик". Шестая глава "Книги Мёртвых" рассказывает о том, "как заставить ушебти работать": когда в Полях Иалу боги позовут покойного на работу, окликнув его по имени, человечек-ушебти должен выйти вперёд и откликнуться: "Здесь я!", после чего он беспрекословно пойдёт туда, куда повелят боги, и будет делать, что прикажут. Богатым египтянам обычно клали в гроб ушебти - по одному на каждый день года; беднякам же ушебти заменял папирусный свиток со списком 360 таких работников. В Полях Иалу при помощи магических заклинаний человечки, поименованные в списке, воплощались в ушебти и работали на своего хозяина.

О заупокойном культе в Древнем Египте пишет М. А. Коростовцев: "В основе культа лежали представления о том, что умерший после погребения продолжает жизнь, аналогичную земной, т. е. нуждается в жилище, еде, напитках и т. п., поэтому заупокойный культ прежде всего состоял в обеспечении умершим необходимых жизненных благ. Во времена Древнего царства фараон жаловал своим вельможам ещё при жизни гробницу. Те, кто не удостаивался такой награды, строили себе гробницу на собственные средства. В начальный период Древнего царства умершего, обитавшего в гробнице, одаривали подношениями либо за счёт его самого, либо за счёт короны. Для материального обеспечения культа умерших были отведены специальные земельные участки, предназначенные для "кормления" умершего, а лица, выполнявшие функции "кормления", назывались "хем-Ка" - "рабы Ка". Но очень скоро эта практика оказалась весьма убыточной, и фактически дары в пользу умершего были заменены магической фикцией. В мастабах сановников времени Среднего царства обнаружены тексты, приглашающие посетителей некрополя воздержаться от нарушения ритуальной чистоты и активно помочь умершему заклинаниями и молитвами. Обобщённо содержание этих "обращений к живым", дошедших до нас от времени V и VI династий, сводится к перечисленным <...> пунктам: 1) посетитель некрополя не имеет права приближаться к гробнице, если он ритуально не чист - если он ел, например, запрещенную пищу; 2) посетитель не должен осквернять гробницу ритуально - в противном случае ему адресовывались угрозы умершего; 3) посетитель не должен наносить ущерб зданию гробницы, чтобы не навлечь на себя гнев умершего; 4) к посетителю было обращено увещевание прочесть текст жертвенной молитвы в пользу умершего; это магическое действо заменяло материальное подношение.

Обращения адресованы либо близким и родственникам умершего, либо лицам, более или менее случайно попавшим в некрополь, либо, наконец, лицам специального назначения, призванным соблюдать культ мёртвых. Увещевание, адресованное "живым, пребывающим [ещё] на земле", сопровождалось поощрением или угрозами со стороны умершего: умерший обещал живому заступничество перед божественными силами в случае благожелательного отношения к нему и угрозу "судиться" с ним перед "великим богом" или даже "свернуть ему шею" в противном случае, а также угрозу навлечь на него несчастье на земле. Таким образом, умерший по отношению к живым воспринимался не как пассивное, нейтральное существо, а как существо, способное причинить живым зло или, наоборот, оказаться им полезным.

Особое внимание уделено в этих текстах жертвенной молитве в пользу умершего, заменявшей материальные подношения: так называемая формула "хетеп ди несу" - "дар, даруемый царём". Молитва была обращена к богам с тем, чтобы боги обеспечили умершего тем, что в ней перечислено. Существовало даже нечто вроде более или менее стандартного "меню" для умерших - список продовольственных и иных подношений: хлеб, пиво, быки, птица, разные виды одеяний и т. п. Чаще всего молитва была обращена к богу Царства мёртвых Осирису и богу Анубису. Заупокойная жертвенная молитва в интересах умершего произносилась от имени царя - полубога и неограниченного повелителя материальных ресурсов всех храмов. Подношения фараона как существа, приближённого к богам, были угодны богам и поэтому эффективны. Так магическая фикция избавила египтян на многие столетия от непосильных материальных расходов на культ мёртвых".

Древнейшие религиозные тексты рассказывают о том, что египтяне готовились к Страшному суду. Это описано на папирусах Книги Мертвых. Сердце их было центром всех чувств, желаний и страстей, где боролись добро и зло. Из него происходила жизнь. Две личности, связанные с внутренним миром, называемым «ка», находились в постоянной борьбе. В главах XXVI- XXXB описаны заклинания, которые помогали им справиться с злыми духами.

Глава СXXV Книги Мертвых посвящена описанию суда Осириса. Она делится на три части, начинаясь с гимна Осириса. Первая часть рассказывает о том, что говорят умершему, когда он входит в Царство Мертвых:

«О, Великий господин царства мертвых, Я пришел к тебе, господин мой! Будешь ли ты ко мне благосклонен. Знаю я тебя, известно мне твое имя и имена сорока двух, кто живет с тобой в потустороннем мире, защищающими грешников. Пришел я к тебе и принес маат (истину, честность) тебе. Я боролся с грехом ради тебя. Я не грешил против людей. Не угнетал моих родственников. Я не сделал ничего плохого в моей жизни. Я не обижал угнетенного. Я не сделал ничего, чего бы ты не пожелал. Я не причинял никому боль. Не оставлял никого голодным. Я не разрушал храмы, где совершились жертвоприношения. Я не совершал прелюбодеяние, не осквернял ни одно священное место моего города. Я не крал подношения. Я не посягал на поля (других). Я не обвешивал и не забирал молока у детей. Не сгонял скот от своих пастбищ. Я не делал плотину для канала. И не гасил огонь, когда он должен гореть. Я не употреблял запрещенного мяса. Я придерживался предписания бога. Я чист. Я чист. Я чист…»

Во второй части главы CXXV Книги Мертвых описано, как Осирис восседает в центре Судного зала в совпровождении Закона и Истины и сорока двух ангелов, которые помогает ему. Каждый из них представляет один из номов Древнего Египта и имеет символическое имя. Когда умерший заходит в зал суда, он видит два ряда ангелов, по 21 на каждой стороне зала. В конце его, рядом с Осирисом находятся Великие Весы Анпу (Анубиса) и Амемит, который сжирает тех, кто оказался нечестивцем и был осужден Осирисом. Умерший идет вдоль зала и обращаясь к каждому из 42 ангелов по имени говорит о том, что он не совершал грехов:

«О Усех-неммит, прибывший из Ану, я не совершил греха».
«О Фенти, прибывший из Хемену, я не грабил».
«О Неха-хуа, прибывший из Ре-Гнау, я не убивал людей».
«О Неба, я не брал с жертвенников».
«О Сет-кесу, прибывший из Хенсу, я не лгал».
«О Уаммти, прибывший от Хеби, я не осквернял жену любого из мужчин».
«О Маа-ануф, прибывший из Пер, я не осквернял».
«О Тм-Сен, прибывший из Тету, я не проклинал царя».
«О Нефер-Тем, прибывший вперед от Хет-ка-Птаха, я не действовал обманом и не совершал зла».
«О Нехен, прибывший из Хекат, я не глух к словам Закона (Истины)».