Доплатоновская традиция

Нусу как демиургу все сущее дано эйдетическим образом, то есть как раздельное, где каждый момент пребывает в себе и, в то же время, переходит в иное - так как сущее, будучи одно и само-по-себе, в то же время, есть и все [остальное] в совокупности. Такую точку зрения на эйдос особенно отстаивал Плотин, у которого можно найти понимание эйдоса даже как интеллигенции, то есть особенного самосознания.

В позднем неоплатонизме такое «апперцептуальное » понимание эйдоса исчезает (умопостигаемое здесь становится «симфонией богов », каждый из которых является носителем самосознания как одним из моментов своей собственной природы). Эйдос превращается в момент эйдетического бытия в строгом платоновском смысле термина, то есть эйдос - итог-предмет умопостижения, собственно знания. Эйдосы - части бытия, которые в сущности пребывали неотделимыми от целого, а в жизни стали разделяться и исходить, эманировать. В этом смысле эйдос является итогом, «изваянием» жизненного процесса. Он еще не существует как нечто само-по-себе, то есть как ограниченное в бытии (а таково существование тел и смертного). Целое для него - Нус. Однако он выступает итогом различения и разделения, будучи уже не целым, но особенным.

Эйдос, хотя устанавливается диалектическим рассуждением, не дедуцируется, так как эйдосы пред-даны Нусу будучи «отпечатками» Единого в сущем (Римская школа), или результатами «выхождения бытия в жизнь» (Афинская школа). Поскольку эйдетическое есть собственно все, но как собственно раздельное все, в нем присутствуют эйдосы всего (всего природного, всех живых существ и т. п.). То есть, используя пример Плотина, можно сказать, что эйдос носорога логически не выводим ни из Нуса как тождества мыслящего и мыслимого, ни из вообще идеи живого существа; этот эйдос дан изначально как одно из проявлений творческой активности Единого.

Послеплатоновская традиция

В средневековой философии семантика эйдоса актуализируется как архетипической основы вещей: archetipium , как прообраз вещей в мышлении Божьем (в ортодоксальной схоластике); haecceitos, «этовость» вещи как предшествующая «самости» и в свободном креационном волеизъявлении Божьем (Иоанн Дунс Скот); концепция species (образ, лат. эквивалент эйдоса) в позднем скотизме ; презумпция visiones (мысленных образов) у Николая Кузанского и др.

В позднеклассической и неклассической философии понятие эйдоса обретает «второе дыхание»: спекулятивные формы разворачивания содержания Абсолютной идеи до объективации её в инобытии природы у Гегеля ; учение о «мире разумных идей» у Шопенгауэра . В феноменологии Гуссерля термин «эйдос», отчасти в латинском переводе species, означает наивысшую мыслительную абстракцию, которая тем не менее дана конкретно, наглядно и вполне самостоятельно, то есть равняется сущности.

Напишите отзыв о статье "Эйдос"

Литература

• Ritter С., Neue Untersuchungen über Platon, Münch., 1910, S. 228-336.
• Hartmann N., Zur Lehre vom Eidos bei Platon und Aristoteles, B., 1941.
• , М., 1930, с. 135-281.
• М., 1974, с. 318-361.
• Асмус В. Ф., Античная философия. М., 1988.
• Ю. Линник ., Диалог. 1992.

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Эйдос

Пронизывающий ветер развевал тонкие, влажные одежды Совершенных, заставляя их ёжиться и, естественно, жаться ближе друг к другу, что сразу же пресекалось охраной, толкавшей их двигаться в одиночку.
Первой в этой жуткой похоронной процессии шла Эсклармонд. Её длинные волосы, на ветру развеваясь, закрывали худую фигурку шёлковым плащом... Платье на бедняжке висело, будучи невероятно широким. Но Эсклармонд шла, высоко подняв свою красивую головку и... улыбалась. Будто шла она к своему великому счастью, а не на страшную, бесчеловечную смерть. Мысли её блуждали далеко-далеко, за высокими снежными горами, где находились самые дорогие ей люди – её муж, и её маленький новорождённый сынишка... Она знала – Светозар будет наблюдать за Монтсегюром, знала – он увидит пламя, когда оно будет безжалостно пожирать её тело, и ей очень хотелось выглядеть бесстрашной и сильной... Хотелось быть его достойной... Мать шла за нею, она тоже была спокойна. Лишь от боли за любимую девочку на её глаза время от времени наворачивались горькие слёзы. Но ветер подхватывал их и тут же сушил, не давая скатиться по худым щекам.
В полном молчании двигалась скорбная колонна. Вот они уже достигли площадки, на которой бушевал огромный костёр. Он горел пока лишь в середине, видимо, ожидая, пока к столбам привяжут живую плоть, которая будет гореть весело и быстро, несмотря на пасмурную, ветреную погоду. Несмотря на людскую боль...
Эсклармонд поскользнулась на кочке, но мать подхватила её, не давая упасть. Они представляли очень скорбную пару, мать и дочь... Худые и замёрзшие, они шли прямые, гордо неся свои обнажённые головы, несмотря на холод, несмотря на усталость, несмотря на страх.. Они хотели выглядеть уверенными и сильными перед палачами. Хотели быть мужественными и не сдающимися, так как на них смотрел муж и отец...
Раймон де Перейль оставался жить. Он не шёл на костёр с остальными. Он оставался, чтобы помочь оставшимся, кто не имел никого, чтобы их защитить. Он был владельцем замка, сеньором, который честью и словом отвечал за всех этих людей. Раймонд де Перейль не имел права так просто умереть. Но для того, чтобы жить, он должен был отречься от всего, во что столько лет искренне верил. Это было страшнее костра. Это было ложью. А Катары не лгали... Никогда, ни при каких обстоятельствах, ни за какую цену, сколь высокой она бы ни оказалась. Поэтому и для него жизнь кончалась сейчас, со всеми... Так как умирала его душа. А то, что останется на потом – это уже будет не он. Это будет просто живущее тело, но его сердце уйдёт с родными – с его отважной девочкой и с его любимой, верной женой...

Перед Катарами остановился тот же маленький человечек, Хюг де Арси. Нетерпеливо топчась на месте, видимо, желая поскорее закончить, он хриплым, надтреснутым голосом начал отбор...
– Как тебя зовут?
– Эсклармонд де Перейль, – последовал ответ.
– Хюг де Арси, действую от имени короля Франции. Вы обвиняетесь в ереси Катар. Вам известно, в соответствии с нашим соглашением, которое вы приняли 15 дней назад, чтобы быть свободной и сохранить жизнь, вы должны отречься от своей веры и искренне поклясться в верности вере Римской католической церкви. Вы должны сказать: «отрекаюсь от своей религии и принимаю католическую религию!».
– Я верю в свою религию и никогда не отрекусь от неё... – твёрдо прозвучал ответ.
– Бросьте её в огонь! – довольно крикнул человечек.
Ну, вот и всё. Её хрупкая и короткая жизнь подошла к своему страшному завершению. Двое человек схватили её и швырнули на деревянную вышку, на которой ждал хмурый, бесчувственный «исполнитель», державший в руках толстые верёвки. Там же горел костёр... Эсклармонд сильно ушиблась, но тут же сама себе горько улыбнулась – очень скоро у неё будет гораздо больше боли...
– Как вас зовут? – продолжался опрос Арси.
– Корба де Перейль...
Через коротенькое мгновение её бедную мать так же грубо швырнули рядом с ней.
Так, один за другим Катары проходили «отбор», и количество приговорённых всё прибавлялось... Все они могли спасти свои жизни. Нужно было «всего лишь» солгать и отречься от того, во что ты верил. Но такую цену не согласился платить ни один...
Пламя костра трескалось и шипело – влажное дерево никак не желало гореть в полную мощь. Но ветер становился всё сильнее и время от времени доносил жгучие языки огня до кого-то из осуждённых. Одежда на несчастном вспыхивала, превращая человека в горящий факел... Раздавались крики – видимо, не каждый мог вытерпеть такую боль.

Эсклармонд дрожала от холода и страха... Как бы она ни храбрилась – вид горящих друзей вызывал у неё настоящий шок... Она была окончательно измученной и несчастной. Ей очень хотелось позвать кого-то на помощь... Но она точно знала – никто не поможет и не придёт.
Перед глазами встал маленький Видомир. Она никогда не увидит, как он растёт... никогда не узнает, будет ли его жизнь счастливой. Она была матерью, всего лишь раз, на мгновение обнявшей своего ребёнка... И она уже никогда не родит Светозару других детей, потому что жизнь её заканчивалась прямо сейчас, на этом костре... рядом с другими.
Эсклармонд глубоко вздохнула, не обращая внимания на леденящий холод. Как жаль, что не было солнца!.. Она так любила греться под его ласковыми лучами!.. Но в тот день небо было хмурым, серым и тяжёлым. Оно с ними прощалось...
Кое-как сдерживая готовые политься горькие слёзы, Эсклармонд высоко подняла голову. Она ни за что не покажет, как по-настоящему ей было плохо!.. Ни за что!!! Она как-нибудь вытерпит. Ждать оставалось не так уж долго...
Мать находилась рядом. И вот-вот готова была вспыхнуть...
Отец стоял каменным изваянием, смотря на них обеих, а в его застывшем лице не было ни кровинки... Казалось, жизнь ушла от него, уносясь туда, куда очень скоро уйдут и они.
Рядом послышался истошный крик – это вспыхнула мама...
– Корба! Корба, прости меня!!! – это закричал отец.
Вдруг Эсклармонд почувствовала нежное, ласковое прикосновение... Она знала – это был Свет её Зари. Светозар... Это он протянул руку издалека, чтобы сказать последнее «прощай»... Чтобы сказать, что он – с ней, что он знает, как ей будет страшно и больно... Он просил её быть сильной...
Дикая, острая боль полоснула тело – вот оно! Пришло!!! Жгучее, ревущее пламя коснулось лица. Вспыхнули волосы... Через секунду тело вовсю полыхало... Милая, светлая девочка, почти ребёнок, приняла свою смерть молча. Какое-то время она ещё слышала, как дико кричал отец, называя её имя. Потом исчезло всё... Её чистая душа ушла в добрый и правильный мир. Не сдаваясь и не ломаясь. Точно так, как она хотела.
Вдруг, совершенно не к месту, послышалось пение... Это присутствовавшие на казни церковники начали петь, чтобы заглушить крики сгоравших «осуждённых». Хриплыми от холода голосами они пели псалмы о всепрощении и доброте господа...
Наконец, у стен Монтсегюра наступил вечер.
Страшный костёр догорал, иногда ещё вспыхивая на ветру гаснущими, красными углями. За день ветер усилился и теперь бушевал во всю, разнося по долине чёрные облака копоти и гари, приправленные сладковатым запахом горелой человеческой плоти...
У погребального костра, наталкиваясь на близстоявших, потерянно бродил странный, отрешённый человек... Время от времени вскрикивая чьё-то имя, он вдруг хватался за голову и начинал громко, душераздирающе рыдать. Окружающая его толпа расступалась, уважая чужое горе. А человек снова медленно брёл, ничего не видя и не замечая... Он был седым, сгорбленным и уставшим. Резкие порывы ветра развевали его длинные седые волосы, рвали с тела тонкую тёмную одежду... На мгновение человек обернулся и – о, боги!.. Он был совсем ещё молодым!!! Измождённое тонкое лицо дышало болью... А широко распахнутые серые глаза смотрели удивлённо, казалось, не понимая, где и почему он находился. Вдруг человек дико закричал и... бросился прямо в костёр!.. Вернее, в то, что от него оставалось... Рядом стоявшие люди пытались схватить его за руку, но не успели. Человек рухнул ниц на догоравшие красные угли, прижимая к груди что-то цветное...
И не дышал.
Наконец, кое-как оттащив его от костра подальше, окружающие увидели, что он держал, намертво зажав в своём худом, застывшем кулаке... То была яркая лента для волос, какую до свадьбы носили юные окситанские невесты... Что означало – всего каких-то несколько часов назад он ещё был счастливым молодым женихом...
Ветер всё так же тревожил его за день поседевшие длинные волосы, тихо играясь в обгоревших прядях... Но человек уже ничего не чувствовал и не слышал. Вновь обретя свою любимую, он шёл с ней рука об руку по сверкающей звёздной дороге Катар, встречая их новое звёздное будущее... Он снова был очень счастливым.
Всё ещё блуждавшие вокруг угасающего костра люди с застывшими в горе лицами искали останки своих родных и близких... Так же, не чувствуя пронизывающего ветра и холода, они выкатывали из пепла догоравшие кости своих сыновей, дочерей, сестёр и братьев, жён и мужей.... Или даже просто друзей... Время от времени кто-то с плачем поднимал почерневшее в огне колечко... полусгоревший ботинок... и даже головку куклы, которая, скатившись в сторону, не успела полностью сгореть...

в античной философии (особенно у Платона) и далее – идеи, первичные нематериальные прообразы вещей, их духовные смыслы. Мир эйдосов (идей) – особый мир первосущностей – основание бытия по Платону. Учение Платона об идеях – важнейшая часть платоновской философии и философского платонизма, предтеча философского идеализма.

Отличное определение

Неполное определение ↓

ЭЙДОС

греч. eidos - вид, образ, образец) - термин античной философии, фиксирующий способ организации объекта, а также категориальная структура средневековой и современной философии, интерпретирующая исходную семантику данного понятия - соответственно - в традиционном и нетрадиционном контекстах. В древнегреческой философии понятие Э. использовалось для обозначения внешней структуры: вид как наружность (милетская школа, Гераклит, Эмпедокл, Анаксагор, атомисты). Соотношение Э. с субстратным архэ выступает фундаментальной семантической оппозицией античной философии, и обретение вещью Э. фактически мыслится как его оформленность, что задает тесную семантическую связанность понятия Э. с понятием формы (см. Гилеморфизм). Принципиальная изначальная оформленность структурных единиц мироздания фиксируется у Демокрита посредством обозначения атома термином "Э.". Эйдотическое оформление вещи мыслится в досократической натурфилософии как результат воздействия на пассивное субстанциальное начало начала активного, воплощающего закономерность мира и связанного с ментальностью и целеполаганием как несением в себе образа (Э.) будущей вещи (логос, Нус и т.п.). В греческой философии, языке и культуре в целом, в этой связи, понятие Э. оказывается фактически эквивалентным с точки зрения семантики понятию идеи (греч. idea - вид, образ, наружность, род, способ). И если феномен субстрата сопрягается в античной культуре с материальным (соответственно - материнским) началом, то источник Э. - с отцовским, мужским - см. Идеализм). Если в рамках досократической философии под Э. понималась внешняя структура объекта, то у Платона содержание понятия "Э." существенно трансформируется: прежде всего, Э. понимается не как внешняя, но как внутренняя форма, т.е. имманентный способ бытия объекта; кроме того, Э. обретает в философии Платона онтологически самостоятельный статус: трансцендентный мир идей или - синонимично - мир Э. как совокупность абсолютных и совершенных образцов возможных вещей. Совершенство Э. (= идеи) обозначается у Платона через семантическую фигуру неподвижности его сущности (oysia), изначально равной самой себе (ср. с Бытием элеатов, чья самодостаточность фиксировалась как неподвижность). Способом бытия Э., однако, является его воплощаемость и воплощенность во множественных предметах, структурированных в соответствии с его гештальтом (Э. как образец) и потому несущих в своей структуре и форме (Э. как вид) его образ (Э. как образ). В этом контексте взаимодействие между объектом и субъектом в процессе познания интерпретируется Платоном как общение (koinonia) между Э. объекта и душой субъекта, результатом чего является отпечаток Э. к душе человека, т.е. ноэма (noema) как осознанный Э., - субъективный Э. объективного Э. (Парменид, 130-132в). В философии Аристотеля Э. мыслится как имманентный материальному субстрату объекта и неотделимый от последнего (в 19 в. этот акцент установки Аристотеля получил название гилеоморфизма: греч. hile - материя, morphe - форма). Любые трансформации объекта трактуются Аристотелем как переход от лишенности того или иного Э. (акциденциальное небытие) к его обретению (акциденциальное становление). В систематике Аристотеля (в сфере логики и биологии) термин "Э." употребляется также в значении "вид" как классификационная единица ("вид" как множество объектов определенного "вида" как способа организации) - в соотношении с "родом" (genos). В аналогичном значении термин "Э." употребляется также в традиции античной истории (Геродот, Фукидид). Стоицизм сближает понятие Э. с понятие логоса, акцентируя в нем креативное, организующее начало ("сперматический логос"). В рамках неоплатонизма Э. в исходном платоновском смысле атрибутируется Единому в качестве его "мыслей" (Альбин), Нусу как Демиургу (Плотин), а многочисленные Э. в аристотелевском смысле (как имманентные гештальты объектной организации) - продуктам эманации. Семантика Э. как архети-пической основы вещей актуализируется в средневековой философии: archetipium как прообраз вещей в мышлении Божьем в ортодоксальной схоластике (см. Ансельм Кентерберийский об исходном предбытии вещей как архетипов в разговоре Бога с самим собой, аналогичном предбытию художественного произведения в сознании мастера); Иоанн Дунс Скот о haecceitos (этовости) как предшествующей вещи ее самости, актуализирующейся в свободном креационном волеизъявлении Божьем) и в неортодоксальных направлениях схоластической мысли: концепция species (образ - лат. эквивалент Э.) в позднем скотизме; презумпция visiones (мысленных образов у Николая Кузанского и др. В позднеклас-сической и неклассической философии понятие Э. обретает второе дыхание: спекулятивные формы разворачивания содержания Абсолютной идеи до объективации ее в инобытии природы у Гегеля; учение Шопенгауэра о "мире разумных идей"; эйдология Гуссерля, где species мыслится в качестве интеллектуальной, но при этом конкретно данной абстракции как предмета "интеллектуальной интуиции"; концепция "идей" Э.И. Гайзера в неотомизме и др. В современной психологии термином "эйдетизм" обозначается характеристика феномена памяти, связанного с предельно яркой наглядностью фиксируемого предмета, в рамках которой представление практически не уступает непосредственному восприятию по критериям содержательной детальности и эмоционально-чувственной насыщенности.

Отличное определение

Неполное определение ↓

Существующая отдельно от единичных вещей в качестве их определяющего начала. У Аристотеля - форма, неотделимая от материальной основы, или вид, противопоставляемый роду. В платонизме платоновские Э.-идеи становятся «мыслями бога», а аристотельские Э.-формы - умопостигаемыми сущностями вещей.
Гуссерль, вернувшийся к старому термину «Э.», обозначил им , противоположную внешним ее проявлениям; - учение о «чистых сущностях» или «идеальных формах» явлений сознания, рассматриваемых вне связи с реальной действительностью и эмпирической психологией.

Философия: Энциклопедический словарь. - М.: Гардарики . Под редакцией А.А. Ивина . 2004 .

ЭЙДОС

(греч. , лат. forma, species, этимологически тождественно рус. «вид») , термин др.-греч. философии. В дофилос. словоупотреблении (начиная с Гомера) и по большей части у досократиков (внешний) «вид», «образ», однако уже в 5 в. до н. э. (у Геродота 1,94 и Фукидида 2,50) засвидетельствовано , близкое к «виду» как классификационной единице. У Демокрита (В 167 = № 288 Лу.) - одно из обозначений «атома» [собственно «(геометрич.) форма», «фигура»]. У Платона (наряду с дофилос. значениями) - синоним термина «идея» , трансцендентная умопостигаемая форма, существующая отдельно от единичных вещей, которые к ней причастны (??) , объект достоверного науч. знания. Полемика Аристотеля против «отделимости» эйдосов-идей приводит к новому значению «(имманентной) формы», неотделимой от материального субстрата (см. Форма и , Гилеморфизм) ; в логике и биологии Аристотеля Э.- «вид» (species) как классификационная единица, подчинённая «роду» . В среднем платонизме осуществляется синтез: платоеич. эйдосы-идеи становятся «мыслями бога», аристотелич. эйдосы-формы - имманентными умопостигаемыми сущностями 2-го порядка, отражением идеи в материи (Альбин) . Плотин сохраняет это , соотнося его со своей иерархией ипостасей: идеи помещаются в уме (ну-се) , имманентные формы (которые Плотин вслед за стоиками называет также логосами] - в душе (псюхе) .

В феноменологии Гуссерля Э.- чистая сущность, объект интеллектуальной интуиции.

EIse G. P., The terminology of the ideas, «Harvard Studies in Classical Philology», 1936 , v. 47, p. 17-55; Brommеr Р., et . Etude semantique et chronologique des oeuvres de Platon, Assen, 1940 ; С lasse n C. J., Sprachliche Deutung als Triebkraft platonischen und sokratischen Philosophierens, Munch. , 1959 ; San do z С L, Les noms srera de la forme, , (о терминах i, ??) ; см. также лит. к ст. Форма и материя.

Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия . Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов . 1983 .

ЭЙДОС

(от греч. eidos – образ, вид)

В феноменологии 1уссерля эйдосы - чистая сущность, объект интеллектуальной интуиции.

Лит.: Лосев А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии, т. 1. М., 1930; ElaseG. F. The Terminology of the Ideas.- “Harvard Studies m Classical Philology”, 1936, v. 47, p. 17-55; Classen С. J. Sprachliche Deutung als Triebkraft platonischen und sokratischen Philosophierens. Münch., 1959; SandozC. I. Les noms grecs de la forme. Bern, 1972.

А. В. Лебедев

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль . Под редакцией В. С. Стёпина . 2001 .

Синонимы :

Смотреть что такое "ЭЙДОС" в других словарях:

эйдос - эйдос, а … Русский орфографический словарь

Сущность, явленность Словарь русских синонимов. эйдос сущ., кол во синонимов: 3 прообраз (8) … Словарь синонимов

эйдос - ЭЙДОС (греч. ei5oc, вид, облик) термин древнегреч. философии, означающий смысловые очертания предмета, тип, вид (в таксономическом смысле). Обычное значение Э. внешний облик в философском узусе досократиков и софистов приобретает… … Энциклопедия эпистемологии и философии науки

Эйдос - (гр.eidos түр, бейне, үлгі) объектінің ұйымдасу амалын белгілейтін антикалық философияның термині, сол сияқты терминнің алғашқы мағынасын түсіндіруге байланысты ортағасырлық пен қазіргі философияның категориясы. Платонда сыртқы ретінде емес,… … Философиялық терминдердің сөздігі

- (греческое eidos вид, образ), термин древнегреческой философии и литературы, первоначально (как и идея) означал видимое, то, что видно, наружность (Гомер), затем конкретную, видимую сущность (Парменид), субстанциальную идею (Платон), форму… … Современная энциклопедия

- (греч. eidos вид образ),..1) термин древнегреческой философии и литературы, первоначально (как и идея) означал видимое, то, что видно, наружность (Гомер), затем конкретную явленность, видимую сущность (Парменид), субстанциальную идею (Платон) … Большой Энциклопедический словарь

- (греч. eidos вид, образ, образец) термин античной философии, фиксирующий способ организации объекта, а также категориальная структура средневековой и современной философии, интерпретирующая исходную семантику данного понятия, соответственно, в… … История Философии: Энциклопедия

Учение Платона об эйдосах

Слово эйдос - в переводе с греческого: идея, образ, представление... Платон считает, что множественность, многообразие мира начинается с эйдоса (идеи).

Трансцендентализм - учение о том, что есть что-то потустороннее, то чего мы не видим, то, что находится за гранью нашего понимания.

В учении Платона присутствуют эйдосы людей, животных, предметов. Философ считает, что где-то «по ту сторону» есть идеи по которым возникают вещи в нашем мире.

Вещи и идеи находятся в таких возможных вариантах соотношения: Сопричастность - идея невидимой основой вещи; Дисплей - вещь является точным воплощением идеи; у Платона встречается мнение о Пеано иерархии идей, и несмотря на это его философия является бессистемной. Идеи есть по сути конституанты.

Конституанты - то, что формирует что-то другое, что для него является основой. Самой идеей для Платона является идея блага. Он отождествляет ее с бытием, которое является синонимичным понятием с понятиями «сущее», «существование» и другие. Причиной объединения вещей выступает эрос (с греческого - любовь) .

Этика Платона как отражение его внутреннего мира

Согласно учению Платона существуют сверхъестественный мир идей и мир чувственных вещей. Первичным он считал мир вечных, неизменных, самодостаточных (божественных, мудрых, совершенных) идей-сущностей, а вторичным, производным - чувственный мир, отдельные предметы которого являются бледными копиями соответствующих идей: прекрасные вещи существуют потому, что есть идея прекрасного; благо существует, поскольку является идея блага и т. д.

Идеи, по Платону, не только общее (род) начало, причина, но и образ и образец. Мир идей для человека как чувственного, телесного существа недоступен. Однако в нем существует бессмертная душа, умная и высшая которой причастна к миру идей. Будучи обремененной неразумной частью, которая, соединяясь с телом, становится его рабом, душа забывает о своем прежнем существовании в мире идей. Поэтому познание является напоминанием того, что заложено в человеке. То есть человек развивает изначально присущие своей душе потенции, качеством воспитания лишь оформляет, раскрывает их. Признание врожденности качеств позволило Платону обосновать сословность морали. Наивысшая добродетель, мудрость присуща философам, поэтому именно они способны эффективно управлять государствами. Храбрость, сила духа является врожденной добродетелью воинов, защитников государства. Земледельцам и ремесленникам, на его взгляд, присуща умеренность.

Справедливость он считал важнейшей добродетелью государства, что делает ее существования: «... государство мы признали справедливым, когда имеющиеся в нем три разных по своей природе состояния делают каждый свое дело». Поэтому справедливость, согласно концепции Платона, означает «... заниматься своим делом и не вмешиваться в чужие...»

Переход из одного состояния в другое является крупнейшей вредом для государства, величайшим преступлением и несправедливостью. Однако детей, которые имеют высокие задатки, надо со всем уважением переводить из низшего сословия к воинам, и наоборот. Чтобы сохранить государственное устройство и образ жизни, Платон рекомендовал ограничить общение с иностранцами, а гражданам своего государства запретить выезжать в другие страны. Особенно важным, по его мнению, было достижение полного единомыслия граждан. Рассуждать о государственных законах, создавать их, обсуждать и оценивать правила поведения граждан является правом и обязанностью мудрецов и правителей. Для сохранения спокойствия в государстве он советовал выслать за пределы страны без права возвращения поэтов, так как они склонны смущать умы сограждан, сбивать их с пути добродетели. Тех, кто впал в бесчестье из-за непонимания, необходимо, по его мнению, отправлять в тюрьму на пять лет, а за повторную аналогичную вину - казнить, как и вольнодумцев. Идеальное государство Платона не предусматривало места для свободы и индивидуальности даже для воинов. Правители должны были решать все (в частности, принадлежность людей к определенному сословию, их вкусы и т.д.), то есть граждане были лишены возможности нравственного выбора.

В античной Греции человек мыслил себя частью полиса. Платон довел эту идею до логического завершения, отождествив структуры индивидуальной психики, нравственного сознания и государственного устройства. Он отдавал приоритет государству, которое, по его мнению, является не внешним условием существования индивида, а единственной нравственно организованной формой земного бытия . Самосовершенствование личности зависит от выполнения ею обязанности: человек становится моральным, преодолевая границы индивидуального бытия, наполняя его общественным содержанием. Важнейшей, по Платону, в мире идей является идея блага как предпосылка всего правильного и прекрасного. В античном мире благо толковали как цель, направленную на достижение счастья человека. Таких взглядов придерживался и Платон, считая, что человек должен стремиться к миру идей, где становятся возможными истинное благо и счастье.

Плато́н (428 или 427 до н. э., Афины - 348 или 347 до н. э.) - древнегреческий философ, ученик Сократа, учитель Аристотеля. Это первый философ, чьи сочинения дошли до нас не в кратких отрывках, цитируемых другими, а полностью

Основной вопрос философии Платон решает однозначно - идеалистически. Материальный мир, который нас окружает, и, который мы познаем своими чувствами, является, согласно Платону, лишь "тенью" и произведен от мира идей, т. е. материальный мир вторичен. Все явления и предметы материального мира преходящи, возникают, гибнут и изменяются (и поэтому не могут быть подлинно сущими), идеи являются неизменными, неподвижными и вечными . За эти свойства Платон признает их подлинным, действительным бытием и возводит в ранг единственного предмета подлинно истинного познания.

Платон объясняет, например, подобие всех существующих в материальном мире столов наличием идеи стола в мире идей. Все существующие столы - лишь тень, отблеск вечной и неизменной идеи стола. В действительности идея стола возникает как абстракция, как выражение определенного подобия (т. е. абстрагирование от отличий) многих отдельных, конкретных столов. Идею Платон отрывает от реальных предметов (единичных), абсолютизирует и провозглашает априорной по отношению к ним же. Идеи суть подлинные сущности, существуют вне материального мира и не зависят от него, объективны , материальный мир им лишь подчинен. В этом - ядро объективного идеализма Платона (и рационального объективного идеализма вообще).

Между миром идей, как подлинным, реальным бытием, и небытием (т. е. материей как таковой, материей в себе) существует, по Платону, кажущееся бытие, производное бытие (т. е. мир действительно реальных, чувственно воспринимаемых явлении и пещей), которое отделяет истинное бытие от небытия. Действительные, реальные вещи представляют собой соединение априорной идеи (подлинного бытия) с пассивной, бесформенной "принимающей" материей (небытием).

Отношение идеи (бытия) и реальных вещей (кажущегося бытия) является важной частью философского учения Платона. Чувственно воспринимаемые предметы не что иное, как подобие, тень, в которых отражены определенные образцы - идеи. Все вещи в мире подвержены изменениям и развитию. Особенно это касается мира живого. Развиваясь, все стремится к цели своего развития. Отсюда еще один аспект понятия "идея" - это цель развития, идея как идеал.

Человек тоже стремится к какому-то идеалу, к совершенству. Например, когда он хочет создать из камня скульптуру, то он имеет уже в своем уме идею будущей скульптуры, и скульптура возникает как соединение материала, т. е. камня, и идеи, существующей в сознании скульптора.

Реальная скульптура не соответствует этому идеалу, потому что кроме идеи она причастна еще и материи. Материя есть небытие. Материя есть небытие и источник всего плохого, и в частности зла. А идея, как я уже говорил, есть истинное бытие вещи. Данная вещь существует потому, что причастна идеи. В мире все развертывается согласно некоторой цели, а цель может иметь только то, что имеет душу/ идею.

Идея БЛАГА. Среди идей мира истинно-сущего, как и среди чувственных вещей существует определенного рода иерархия. Во главе всего сущего, на его вершине находится, по Платону, идея блага. Почему Платон отдает предпочтение именно этой идее? Аргументация Платона вполне рациональна. В любом нашем действии и познании самым важным является то, зачем мы это делаем или познаем. Если мы не знаем пользы или блага, проистекающего от нашего познания или действия, они бесполезны. Следовательно, ни одно действие и ни одна идея не могут обойтись без познания блага, и оно оказывается фундаментальнейшей идеей, которую надо предпослать всему остальному. Вопрос о сущности блага, говорит Платон, один из самых трудных, поэтому к его пониманию нужно приближаться посредством образа и уподобления. Платон для иллюстрации сущности блага использует образ солнца. Для нашего зрительного опыта, по Платону, необходимы три вещи: способность зрения и его орган, цвет зримого нами предмета и, наконец, самое важное - свет, который позволяет нашему зрению увидеть цвет предмета, без этого солнечного света никакого зрения не могло бы возникнуть. Он сравнивает солнце и его свет с источником умопостигаемого света, идеей блага.

Много внимания Платон уделяет, в частности, вопросу "иерархии идей". Эта иерархизация представляет определенную упорядоченную систему объективного идеализма . На вершине умопостигаемого мира находится идея блага . Сам умопостигаемый мир делится на два раздела. Сразу за идеей блага следует мир сущностей , постигаемых чистым мышлением. Это сама истина, сама реальность, бытие как таковое. За ним следует мир математических сущностей , которые суть не что иное как образы мира истинно сущего. Затем идет мир чувственно-воспринимаемый , он также делится на два раздела. Первый - это сами видимые нами предметы , второй - их тени и отражения . Надо всем этим чувственным миром господствует солнце, высший из видимых нами богов, отпрыск и образ высочайшей идеи блага . Она не только превосходит все реально существующее благо и красоту тем, что совершенна, вечна и неизменна (так же, как и другие идеи), но и стоит выше других идей. Познание, или достижение, этой идеи является вершиной действительного познания и свидетельством полноценности жизни .