Главная Десерты Как стать католичкой. Переходный период: Как православные становятся католиками

Как стать католичкой. Переходный период: Как православные становятся католиками

Тридцатишестилетний кубинец архимандрит Иероним (Эспиноза) был известным ученым-химиком и выпускником католического богословского учебного заведения. Однажды он случайно попал на службу в православный храм и после этого резко изменил свою жизнь, принял монашество и посвятил себя служению Православной Церкви

Католик с высшим теологическим образованием, окончивший семинарию, неожиданно принимает православную веру. Более того - его рукополагают в сан православного священника. Как же такое случилось?

Это было действительно неожиданно. Если бы за десять лет до этого мне сказали, что однажды я покину Римо-католическую церковь и перейду в другую конфессию, тем более в Православие, - я бы не поверил. Я говорю «тем более в Православие», потому что в католических церковных кругах Кубы о православии почти ничего не знали, а когда о нём всё-таки заходила речь, в связи с ним непременно упоминали беспорядок, невежество и отступление от веры! Церковное образование я получил у иезуитов, известных своей особой преданностью папскому престолу.

Я абсолютно уверен, что мое обращение было промыслительным. Первый раз я пришёл в православный храм св. Николая в Гаване с любопытством студента, изучающего древнегреческий язык, - хотел найти там древние тексты и ни о чём более не помышлял. Но тогда, в час Вечерни, я понял (не столько умом, сколько душой), что существует нечто другое, именно то, чего мне не хватало столько времени в католических службах, хотя я этого и не осознавал. Так я постепенно стал приближаться к Православию и всё серьёзнее изучать его.

«Как мог сменить веру католик с теологическим образованием?»

В первую очередь благодаря молитве. Мне очень помогли Отцы Церкви - читая их труды, я постепенно начал понимать многое и видеть некоторые вещи в другом свете.

Обрели ли вы душевное спокойствие и совершенство приближения ко Христу после перехода в другую Церковь?

Душевное спокойствие - определённо. Именно это является причиной моего обращения, потребность в богословских изысканиях появилась уже потом. В Православии я нашёл то, чего мне не хватало в латинской церкви, в Православии я нашёл духовную, эсхатологическую составляющую. В католической церкви сильнее составляющая катехизаторская, позитивистская, академическое знание. Ей недостаёт элемента духовного и священнотаинственного. Я не говорю, что образование не важно, напротив, как академическое, так и духовное образование вкупе с молитвой помогают нам в нашем пути к Богу, но прежде всего - именно молитва, непрестанная молитва.

Если Христос - Единый, Неделимый и Неразделённый, как мы можем утверждать, что наша вера более правильна (так сказать, мы Его «правильнее славим»)?

Я лично могу предложить вам такой опыт. Оставим на мгновение богословие и рассмотрим проблему с точки зрения нерелигиозного человека. Мы проведём этот опыт в практических целях. Я спрошу: какая Церковь из всех церквей и сект мира происходит непосредственно от апостолов и самого Христа? Ответ несложен. А какая из них сохранила единое богословское учение и традицию на протяжении веков? Сохранила единство, когда другие, например копты или латиняне, отделились от её ствола? Думаю, ответ очевиден. Это Православие.

Ради духовного сана Вы оставили даже занятия химией…

Мои занятия точными науками в целом - не только химией, но и математикой, а в особенности молекулярной физикой, очень помогли мне в духовной жизни. Это может показаться странным, но лично мне они помогли понять законы физического функционирования Вселенной (по крайней мере, вплоть до границ, очерченных наукой). Это укрепило мою веру в Бога и мою жизнь как клирика. Верующий человек и в науке и физических законах видит волю и руку Божию - именно там, где другие ищут основание для своего неверия.

Отметили ли вы какие-либо различия по существу между греческим и католическим богословием?

Различий множество. Существует общая основа: период истории Церкви до последнего Вселенского собора, примерно до IX века, когда на Западе начинается господство франков после победы Карла Великого. Затем пути и обеих Церквей, и их богословия стали расходиться всё сильнее и сильнее. Мы больше не можем говорить о едином богословии. Сейчас латинское богословие, особенно академическое, основано большей частью на учении блаженного Августина и Фомы Аквинского. Из теологии Фомы Аквинского проистекает все западное богословие, которое вот уже почти тысячу лет отдалено от православного. Новые догматы, новые богословские решения, папские энциклики (которые вместе с догматом о непогрешимости папы имеют догматический характер) и новые движения, такие, как теология освобождения, заполнили академическую нишу на Западе. Православные же богословы избегали новшеств, стараясь сохранить учение отцов Вселенских Соборов - не в неподвижности, как нас обвиняют католики, а, напротив, придавая богословию его подлинный характер. Поэтому в прошлом веке о. Иоанн Романидис выдвинул идею об опытном богословии, т.е. о богословии, происходящем не только от академического знания, но и от опыта обожения.

Сейчас единственная религия, которая продолжает распространяться, - это ислам. Что Вы можете сказать по этому поводу?

Не только ислам - ещё и протестанты, мормоны и многие другие. За это мы несём большую ответственность. Они просто заполняют не занятые нами ниши. И когда я говорю, что это наша личная ответственность, я имею в виду не одну лишь Церковь - и власти, и правительство, и каждого из нас. Когда Церковь не ведёт духовно-просветительскую работу, когда власти не только не интересуются деятельностью церкви, но и порой ей мешают, когда правительство во имя псевдодемократии принимает в парламенте законы, нарушающие священные каноны (как в случае легализации абортов), когда мы с гордостью называем себя православными христианами, но порог храма переступаем только на Пасху и Рождество или же становимся «эхом» СМИ, обвиняя Церковь и её иерархов на основании первых же «желтых» новостей - тогда мы оказываемся союзниками еретиков и предателями нашей родины, основание и столп которой - православная вера и кровь тысяч мучеников, отдавших жизнь за свободную и православную Грецию.

Как Вы считаете, находит ли нынешняя проповедь Церкви отклик среди верующих? Может быть, растущее безбожие объясняется неспособностью Церкви к убеждению?

Церковь на протяжении всей своей истории многое испытала, переживала периоды и упадка, и расцвета. В нашу эпоху мы испытываем не только экономический кризис, но и кризис традиционных ценностей. И в целом, проанализировав нынешнюю ситуацию, вы увидите, что все религиозные системы переживают кризис. Мир потерял надежду, и люди пытаются найти решение проблем путём поиска новых ощущений. Я верю, что вера во Христа - источник единственной надежды, которая может вознаградить человека. Вне Христа надежды нет. Долг всей Церкви и каждого верующего в отдельности - дать надежду этому миру. Церковь должна обновить свой евангельский характер и вновь понести миру благую весть, мир сегодня нуждается в том, чтобы услышать её голос, но звучащий с той силой, с какой он звучала в апостольскую эпоху, и, самое главное, со свидетельством веры, с любовью.

Другие церкви и религии имеют божественное происхождение или являются изобретением людей?

Церковь - Единая, Кафолическая и Апостольская, Богом создана, Богом живёт и к Богу движется. Все другие есть не что иное, как напрасное стремление неразумных людей к счастью, надежде и спасению.

Принятие католичества - это, конечно, серьезное решение, требующее немало времени и размышлений. Тем не менее, стать католиком не так уж и сложно. Если вы готовы сделать первый шаг в сторону старейшей христианской церкви планеты - знайте, вас уже ждут!

Шаги

Часть 1

самопостижение

Сядьте и серьезно подумайте. Переход в католичество изменит вашу жизнь. Это решение посерьезнее всех прежних. Католичество станет частью вашей жизни, потому не стоит принимать это решение, если в сердце есть сомнения. Подумайте хорошенько. Учтите, что даже если вы - фанат Рождества как праздника, то вряд ли это может лечь в фундамент веры.

А вы вообще в курсе, что такое христианство и, в частности, католичество? Если да, то хорошо, но продолжайте знакомиться с матчастью. Если же нет… что ж, всегда можно обратиться за помощью, в том числе и через интернет.
Вы верите в то, что Иисус суть Сын Божий и истинный Мессия? Верите ли вы в Святую Троицу - Бога-Отца, Бога-Сына и Бога-Святого духа? А в Деву Марию? В преосуществление? Да? Отлично, тогда продолжаем.

Предупреждения

Переходите в католичество только если истинно веруете.
Католической церкви уже немало веков, у нее много обрядов и ритуалов. И если вы не уверены в том, что хотите сделать это всей частью своей жизни - погодите переходить в католицизм.
С католицизмом связано немало заблуждений, которые, впрочем, может развеять любой знающий человек.
Не-христиане причастия не получают, таковы традиции. Причащаются, как-никак, плоти и крови Христа, а давать такое кому попало - грех. Так что потерпите до поры.
- Вместо причастия можно получить благословение, для чего нужно подойти к алтарю, положив левую ладонь на правое плечо, а правую - на левое. Учтите, что благословлять могут только священники.

Самое главное, чего Церковь ожидает от желающего к ней присоединиться - твердого и сознательного Евангелия Иисуса Христа и решимости следовать за Божественным Учителем, с готовностью пройти под Его руководством через все перипетии земного и даже небесного существования. Без этого ключевого момента - личной преданности и веры Иисусу Христу - говорить о присоединении к Его Церкви можно только в некоторой перспективе.

Второе важное условие - исповедание, т.е. принятие за окончательную и необсуждаемую истину, содержимого Никейского , который Католическая Церковь зафиксировала в качестве ключевого норматива веры в далеком IV веке:

Верую во единого Бога Отца Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого.
И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, единородного, рождённого от Отца прежде всех веков, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рождённого, не созданного, единосущного с Отцем, чрез Которого всё сотворено.

Для нас людей и нашего ради спасения сошедшего с небес, принявшего плоть от Духа Святого и Марии Девы и сделавшегося человеком.

Распятого за нас при Понтии Пилате, и страдавшего и погребённого. И воскресшего в третий день согласно с писаниями. И восшедшего на небеса и сидящего по правую руку Отца. И опять имеющего придти со славою судить живых и мёртвых, царству Которого не будет конца. И в Святого Духа, Господа животворящего, от Отца и Сына исходящего, покланяемого и прославляемого равночестно с Отцем и Сыном, говорившего чрез пророков.

Во единую, святую, вселенскую и апостольскую Церковь.

Исповедую единое крещение во оставление грехов.

Ожидаю воскресения мёртвых и жизни будущего века. Аминь.

Символ веры заключает в себе все важнейшие католические постулаты, отталкиваясь от которых мы приходим к признанию авторитета Христовой Церкви - единой, святой, вселенской (в оригинале - католической) и апостольской. Именно Церковь названа апостолом «столпом и утверждением истины» (1Тим 3:15), поэтому вера в Церковь Иисусову также важна, как и вера в Самого Иисуса, что и провозглашает Символ веры. Соответственно, уверовав во Христа и доверившись Ему, мы принимаем руководство Его Церкви и во всем, что касается веры и нравственности, следуем ее наставлениям. На практике это выражается в послушании церковному разуму, учащему посредством вселенских и поместных соборов, в послушании уполномоченным учителям и пастырям.

Переход из Православия в Католичество

Содружество поместных церквей, условно называемое Православной Церковью*, является наиболее близким по вероисповеданию к Католической Церкви, поэтому переход из «православия» в католичество наиболее легок и прост.

Все православные таинства - крещение, миропомазание, венчание, священство - Католическая Церковь признает, а потому при переходе православному не нужно проходить их заново. Для того, чтобы стать католиком, нужно просто подойти к ближайшему католическому священнику и попросить его принять вас в качестве члена Вселенской Церкви. В некоторых случаях, после личного собеседования, священник может направить на катехизацию, т.е. курс изучения Писания и Предания, но чаще всего, если результат собеседования будет удовлетворительным, вас просто попросят прочесть Никейский символ веры, и с того момента вы уже будете полноценным членом католической общины. Никакого специального «чина присоединения» к Католической Церкви помимо крещения и миропомазания не существует.

Переход в Католицизм из протестантизма

Переход в Католическую Церковь из протестантских церквей - таких как лютеранская, пресвитерианская, методистская, баптистская, пятидесятническая или какая-либо другая церковная община, исторически преемственная протестантской Реформации - чуть более сложен в силу ряда принципиальных отличий в учении и практики у католиков и протестантов.

Водное крещение, совершенное в церкви, где исповедуют правильную апостольскую веру в Триединого Бога, Католическая Церковь признает как истинное духовное рождение не зависимо от того, кем и в каком возрасте верующий был крещен. Но все остальные таинства - брак, миропомазание, священство - нужно будет повторить.

Дело в том, что эти таинства, передающие те или иные дары Святого Духа, обретаемы только в цепи апостольских рукоположений, восходящей к Самому Христу и Его апостолам. В результате Реформации учение и практика церковных таинств в отделившихся от Католической Церкви общинах были сущностно искажены, что повлекло разрыв преемственности Святого Духа. Поэтому для ищущего истину протестанта нужно будет как бы пройти духовно путь вспять, вернуться к утраченным истокам Божественной Истины и харизматов (даров Святого Духа).

Католическая Церковь для протестантов является родной матерью, она говорит с вами на одном языке, мыслит в понятных для вас категориях, служит человечеству так же, как служат многочисленные протестантские миссии, разбросанные для святого Евангелия по всему земному шару. Здесь вы сможете реализовать все ваши дарования и инициативы в служении Христу. Для этого в Католической Церкви разработано множество инструментов - многочисленные братства, конгрегации, ордена, миссии, содружества, союзы, у каждого свое призвание, у каждого свои задачи и цели, дополняющие главную цель Католической Церкви: являть присутствие Христа в этом мире вплоть до скончания веков.

Процесс воцерковления в Церковь-Матерь не будет для вас скучным. Вам также как и православным нужно начать с собеседования с католическим священником, который и разработает для вас надлежащую схему присоединения к Церкви.

Чаще всего, экс-протестант проходит полный курс катехизации, длящийся от двух-трех месяцев до года, в ходе которого будет ознакомлен с основами церковного учения, с историей, богословием и практиками Католической Церкви. Затем, если вы до того не были крещены в Православной Церкви, вам уделят таинство миропомазания (передачу Святого Духа, осуществляемую возложением рук апостольских после крещения - см. Деян. 11 гл.) и вы сможете приступить к исповеди и Причастию Господнему.

В какую из Католических Церквей лучше переходить?

Возможно, это не всем известно, но в рамках Католической Церкви существует большое разнообразие поместных католических церквей, имеющих различные обряды богослужения, различные традиции благочестия и собственные богословские школы. Наиболее известная из таких поместных церквей - Римско-католическая Церковь . Она является наиболее крупной католической церковью с древнейшей историей и аутентичной западной обрядовостью. Во многих городах Украины, России и других странах экс-СССР именно РКЦ более всего распространена.

Другая известная и многочисленная Церковь - Греко-Католическая . В зависимости от страны вашего проживания, это может быть Украинская, Российская, Белорусская, Русинская, Румынская или даже Греческая Греко-Католическая Церковь. Всё это поместные церкви, которые некогда состояли в расколе с Католической Церковью и принадлежали сообществу Православных Церквей, но затем восстановили единство со Вселенской Церковью, вступив в евхаристическое общение (сопричастие) с престолом святого Петра, церковью Рима. Все эти церкви практикуют византийский (греческий) обряд тождественный тому, который есть в Православной Церкви. Богословски и культурно они принадлежат византийской традиции, их единственное отличие от православных церквей - полное вероучительное единство с Римско-католической Церковью и разной глубины юрисдикционное подчинение Риму.

Формально, человек крещенный в византийской (т.е. православной) традиции при переходе в Католическую Церковь считается греко-католиком даже в том случае, если становится прихожанином поместной католической церкви другого обряда, например латинского, в случае, если воцерковливается к римо-католикам, или армянского, если примыкает к Армянской Католической Церкви. Но на практике, как правило, никто за этим не следит и верующий волен выбирать себе обряд и приход по душе.

Сходите на Богослужение в доступные в вашем городе храмы поместных католических церквей, пообщайтесь со священством, с монахами, с простыми верующими-мирянами и подумайте, насколько для вас данное духовное общение близко. Конечно, принадлежать истинной Церкви Христовой нужно невзирая ни на какие материальные обстоятельства, и стоит воцерковиться даже в том случае, если в доступном для вас католическом приходе вы на первых порах не найдете глубокого духовного общения. Уверяю вас: очень скоро Господь даст вам хороших спутников в вашем духовном пути, и вы не будете одиноки, ведь в любом случае нашим главным Собеседником и Другом является Сын Божий, БогоЧеловек Иисус Христос.

При любом выборе, вы будете обладать полнотой всех духовных даров, вверенных Христом Церкви две тысячи лет назад и обильно питаемых Духом Святым вплоть до настоящего времени.

Все поместные католические церкви находятся в полном сопричастиии друг с другом, и воцерковившись в одной из них, вы сможете абсолютно спокойно посещать Богослужения и участвовать в церковных таинствах любой другой католической церкви, включая столь необходимые исповедь и Причастие.

Как сказал Господь в Евангелии от Иоанна, «есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь» (Ин 10:16).

Успехов вам в этом благодатном пути! Пусть не пугают вас трудности, которые могут возникнуть в вашем духовном путешествии. Иисус за вас уже всё прошел, всё отстрадал, вам нужно просто актуализовать уже имеющийся у вас духовный потенциал и принести Господу обильные плоды Его Святого Духа.

Известный богослов иеромонах Габриэль Бунге нечасто дает интервью. Он ведет отшельнический образ жизни в маленьком скиту в Швейцарии, не пользуется интернетом, а единственное средство связи с ним - телефон. Да и тот стоит на автоответчике в далекой комнате. Хотите дозвониться - оставляйте сообщение с указанием времени, когда собираетесь перезвонить, и если отец Габриэль готов разговаривать, то в указанное время он будет рядом с телефоном. Нам, однако, удалось обойтись без такой сложной операции, потому что с отцом Габриэлем мы встретились в Москве. 27 августа он перешел из Католичества в Православие. Присоединение совершил митрополит Волоколамский Иларион. В нашей беседе отец Габриэль рассказал о мотивах такого решения, о том, чем Валаам принципиально отличается от Швейцарии, и о многом другом.

Если человек переходит из одной христианской традиции в другую - то значит, чувствует, что ему в его духовной жизни чего-то существенно не хватает…
- Да, и если этому человеку семьдесят лет, как мне, то такой шаг вряд ли можно счесть поспешным, не правда ли?

- Правда. Но чего же не хватало Вам - монаху с таким огромным духовным опытом?
- Здесь приходится говорить не об одном решении, а о жизненном пути в целом, где есть своя внутренняя логика: в какой-то момент случается событие, которое вся предыдущая жизнь в каком-то смысле подготавливала.
Как и все молодые люди в подростоковом возрасте, я был в поиске, что называется, своего пути. Поступил в Боннский университет, стал изучать философию и сравнительную теологию. А незадолго до этого впервые побывал в Греции, два месяца провел на острове Лесбос. И там я впервые своими глазами увидел настоящего православного старца. К тому моменту я уже внутренне тяготел к монашеству и успел прочитать кое-что из православной литературы, в том числе русской. Этот старец поразил меня: он стал воплощением того монашества, о котором я раньше читал только в книгах. Я вдруг увидел перед собой ту монашескую жизнь, которая сразу стала казаться мне подлинной, настоящей, наиболее близкой к практике первых христианских монахов. С этим старцем мы потом всю жизнь переписывались. Так у меня появился идеал монашеской жизни.

Вернувшись в Германию, я вступил в бенедиктинский орден - он казался наиболее близким моим устремлениям. Даже структура самого ордена чем-то напоминает устроение раннехристианской Церкви: в ордене нет системы единого вертикального подчинения, каждая община существует автономно. А то, что гарантирует единство этих общин, - это традиция и устав. То есть духовный идеал, а не юридический порядок. И кстати, в этом смысле мне кажется, что именно бенедиктинцы из всех западных христиан готовы наиболее чутко понимать православных верующих. Но все-таки я и мой духовник очень быстро увидели, что в ордене я нахожусь не на своем месте - с моей увлеченностью восточным монашеством и любовью к восточному христианству в целом. Так, аббат, пожилой и опытный человек, которого я чту до сих пор, не без сожаления решил перевести меня в маленький монастырь в Бельгию. Там я пробыл восемнадцать лет, приобрел огромный опыт и уже оттуда, по благословению, отправился в скит в Швейцарии. Все эти перемещения были подчинены одному - попытке двигаться к подлинной монашеской жизни, как это было у ранних христиан. Такой, какую увидел в восточном христианстве. Последним по времени событием на этом пути стал переход в Православие.

А почему Вы решили перейти, ведь можно всей душой любить Православие, но при этом оставаться в традиционном для себя католичестве. Таких примеров на Западе немало…
- Да, многие, кто внутренне тяготеют к Православию, остаются в Католической Церкви. И это нормально. В большинстве западных соборов висят православные иконы. В Италии существуют профессиональные иконописные школы, где преподают в том числе и русские специалисты. Все больше и больше верующих в Европе интересуются сегодня византийскими песнопесниями. Даже традиционалистские круги Католической Церкви открывают для себя византийское пение. Конечно, оно звучит не за богослужением в храме, а вне богослужений - например, на концертах. Православная литература переводится на все европейские языки, причем книги публикуются в крупнейших католических издательствах. Словом, на Западе и вправду не потеряли вкус ко всему тому подлинному, христианскому, что сохранила восточная традиция. Но, увы, в реальной жизни людей и общества в целом ничего от этого не меняется. Интерес к Православию - скорее культурный. И те несчастные, кто, как я, испытывают к Православию интерес духовный, остаются в меньшинстве. Мы похожи на чудиков, нас нечасто понимают.

«Просто знать, откуда что взялось»

Как богослов Вы не раз высказывались по проблеме разделения Востока и Запада. Можно ли говорить, что приход к Православию стал плодом рефлексии на эту тему?
- Когда я был в Греции и начал поворачиваться в сторону восточного христианства, я вдруг стал очень болезненно воспринимать разрыв между Востоком и Западом. Мне это вдруг представилось не отвлеченной теорией и не сюжетом в учебном курсе истории Церкви, а тем, что бьет лично по моей жизни, по моему духовному опыту. Поэтому-то и переход в Православие в какой-то момент стал казаться мне вполне логичным шагом. Ведь в молодости я искренне надеялся, что объединение западного и восточного христианства возможно. Ждал этого всем сердцем. И на то были свои основания. На Втором ватиканском соборе были наблюдатели от Русской Православной Церкви, в том числе нынешний митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир (Котляров). В то время очень активную международную деятельность вел митрополит Никодим (Ротов). И на этом фоне во многих возникало предчувствие, что две Церкви движутся навстречу друг другу и в какой-то момент могут сойтись в одной точке. Это было моей мечтой, которая, казалось, становилась все реальнее и реальнее. Но взрослея и узнавая какие-то вещи глубже, я перестал верить в возможность объединения Церквей, имея в виду именно богослужебное и институциональное единство. И что же мне оставалось делать? Только продолжить искать это единство в индивидуальном порядке. В каком-то смысле восстановить единство Церкви в одном отдельно взятом человеке - в себе. Большего я не мог. Я просто пошел за собственной совестью - и пришел к Православию.

- Не слишком ли радикальное мнение?
- Еще в Греции, будучи католиком, я понял, что именно Запад отпал от Востока, а не наоборот. В тот момент для меня это было невообразимо. Потребовалось время, чтобы понять и принять это. Я не могу никого осуждать, разумеется, нет! Речь идет о целом большом историческом процессе, и мы не можем сказать, что виноват в этом тот, тот и еще вон тот. Но факт есть факт: то, что мы называем западным христианством, родилось как цепь разрывов с Востоком. Григорианская реформа, потом собственно разделение Церквей в ХI веке, потом Реформация в ХV веке и, наконец, Второй ватиканский собор уже в ХХ веке… Это, конечно же, очень грубая схема, но в целом она мне кажется верной.

Однако есть мнение, что цепь таких разрывов - в сущности нормальный исторический процесс, ведь любое явление (христианская Церковь тут не исключение) переживает какие-то свои этапы. Где же тут трагедия?
- Трагедия - в людях. В ситуации таких радикальных, революционных событий всегда появляются люди, которые начинают делить жизнь на «до» и «после». Они хотят вести отсчет непременно с этого нового поворота, как будто все, что было до него, - вообще не имеет значения. Когда будущие протестанты объявляли Реформацию, вряд ли они знали, что это приведет к разделению западной Церкви на два больших лагеря. Они этого не осознавали, просто действовали. И окружающие для них с тех пор стали разделяться на здоровых, которые прониклись идеей Реформации, и больных - папистов.
Но более того, история повторяется: сегодня фактически то же самое происходит вокруг Второго ватиканского собора внутри Римско-Католической Церкви. Есть те, кто не принял решений этого Собора, и те, кто считает его в своем роде стартовой чертой. И все рассуждают именно в этой плоскости. Простой пример: если в разговоре звучит слово «собор» - просто так, без всяких дополнительных уточнений - все автоматически понимают, что речь идет именно о Втором ватиканском соборе.

- А как Вы относитесь к современным либеральным настроениям среди католиков?
- Я очень рад возможности обратиться со страниц вашего журнала к российской аудитории и сказать, что не стоит стричь всех католиков «под одну гребенку». Есть среди них те, кто хотел бы большей секулярности, либеральности, и это не значит, что они преступники, просто они видят жизнь такой. Но есть другие - те, кто всецело преданы традиции. Причем я бы не называл их традиционалистами. Потому что традиция важна им не сама по себе. Для них это не старинный фольклор, который нужно искусственно подпитывать и держать на плаву. Нет! Традиция для них - это то, что в каждую эпоху обеспечивало и продолжает обеспечивать живое личное общение со Христом, повседневное хождение перед Богом. Как у Иоанна Богослова: О том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами: а наше общение - с Отцом и Сыном Его, Иисусом Христом (1 Ин 1 :3). Я убежден, что установка «есть Бог и я» - это для еретиков. Для христиан - «Бог, я и все остальные». Остальные - это и другие верующие, и, что немаловажно, те, кто из века в век передавали нам веру. И если бы люди когда-то не стали так преданно слушать других людей, записывать за ними и передавать сказанное, не было бы и Нового Завета. А значит, не было бы ничего…

- А как в таком случае относиться к тем, кто не очень-то предан традиции?
- Бить в лицо не надо. И гнать из Церкви, само собой, тоже нельзя. Любой человек заслуживает христианского милосердия. Если бы я, православный, например увидел в православной церкви католика, я бы более всего хотел подойти к нему и тихонько, открыто и доверительно ему сказать: «Послушай, брат, может быть, тебе интересно узнать, что сначала мы все крестились вот так - справа налево. Теперь все изменилось. Нет, я не призываю тебя пересматривать всю свою жизнь и бежать в Православную Церковь. Просто знай, откуда что взялось».

Москва, 2008 год. Фото предоставлено порталом Богослов.ru

Валаам

- А почему Вы выбрали именно Русскую Православную Церковь?
- Мне кажется, ключевым фактором в принятии таких решений оказываются люди, которые тебя окружают. Мои знакомые русские епископы из Санкт-Петербурга сказали мне, когда узнали, что я перехожу в Православие: «А мы совсем не удивлены! Вы всегда были с нами. Но теперь у нас будет еще более тесное общение, священное - у одной Чаши».
Я давно знаю митрополита Илариона, нынешнего главу Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата. Мы познакомились в 1994 году, когда он был еще иеромонахом. Считаю его своим добрым другом и очень этой дружбой дорожу. Владыка Иларион, если угодно, - один из самых компетентных и знающих людей, с кем мне доводилось общаться. И он фактически стал для меня единственным человеком, к кому я мог обратиться со своей просьбой напрямую, кто знал меня, мои убеждения и мою ситуацию. И кто - в чем я был уверен - готов откликнуться. Что и произошло.

- Как конкретно это должно помочь в достижении Вашего идеала духовной жизни?
- Вы требуете от меня пророчеств, но я не пророк. Я не знаю, что конкретно будет дальше. Надо просто жить. Но уже сейчас я нашел в России много того, что меня чрезвычайно заинтересовало. Например, я побывал на Валааме. Знаете, на Западе, если верующий человек тяготеет к такого рода жизни, как предельное монашеское уединение, ему фактически некуда пойти. Скитов в том виде, в каком они сохранились в России, там фактически нет. Это форма жизни там как будто свое отжила. А я как монах постоянно ищу предельного уединения, даже одиночества. И на Валааме я почувствовал, что здесь все это есть.

Неужели Вам не хватает одиночества в Вашем скиту в Швейцарии? Ведь и Валаам - место достаточно многолюдное, туда регулярно приезжают паломники…
- Швейцария - маленькая и оттого густонаселенная страна. Скит окружен лесом, но в пятнадцати минутах ходьбы от него - деревня, а в ней около ста жителей. На Валааме - намного более спокойно. И да, конечно, там много людей. Но само место, по моим ощущениям, обособлено от остального мира. Может быть, за счет того, что это остров, или по каким-то другим, не географическим причинам. И мне кажется, что все это может рождать в сердце каждого туда попавшего человека как раз то самое состояние желанного одиночества и уединения.

- В Европе с этим сложнее?
- Несколько огрубляя, можно сказать, что на Западе этого не существует вовсе. Подлинная монашеская традиция на Западе была фактически растоптана в ходе Французской буржуазной революции 1789 года. У меня есть твердое убеждение, что последствия этой революции для Европы - не менее тяжелые, чем для России последствия революции 1917 года и семидесяти лет государственного атеизма. Во Франции после всех этих кровавых событий монашество пришлось создавать в известной степени с нуля. Этим занялись обыкновенные священники, не монахи. Больше было некому. А в России монашество - через все потрясения и ужасы - все же выжило. Да, это происходило на уровне отдельных фигур - старцев. Но они были! И духовную традицию они сохранили, оставаясь воплощением подлинной монашеской жизни. В том, что касается монашеской жизни, России, как мне кажется, не все пришлось начинать с чистого листа. И поэтому мне иногда жаль слышать от русских о том, что «у нас все было разрушено, Церковь растоптана и т.д.». Мне все время хочется ответить: «А по-моему, у вас все есть - новомученики и исповедники, старцы». Причем все они на расстоянии вытянутой руки. Только надо ее протянуть, взять это богатство и, что называется, применять на практике, то есть в своей жизни. У меня часто создается впечатление, что большинство людей в России этого не ценят. Или просто не понимают, что это ценно.

- А почему, с Вашей точки зрения, так происходит?
- Говоря о проблемах, люди концентрируются на тех материальных, подчас внешних трудностях, с которыми сегодня сталкиваются монастыри в частности и Церковь в целом. Да, нужно очень много всего восстанавливать. Но это только, так скажем, техническая часть, только стены и крыши. Само собой, люди плачутся - на стены и крыши нужно много денег, а где их взять… Однако если над этой крышей - пускай дырявой - мысленно подняться, то видно, что главное - не в стенах, а в том, с каким сердцем в эти стены входишь. «Храм не в бревнах, а в ребрах». И вот это-то главное - духовная традиция - от русских никуда не девалась. Старцы и новомученики все это сберегли. На это мне иногда отвечают: «Но ведь старцев сегодня почти не осталось, большинство из них уже умерло. Некому нас наставлять…». На что я всегда говорю: «Если рядом с вами нет живого старца, обратитесь к почившему. У вас есть его житие, его тексты, его наставления. Читайте - и соотносите со своей жизнью».
При этом я, конечно же, не имею в виду, что не встречал в России людей, которые это знают, ценят и берегут. Таких много и очень много. И поездка на Валаам для меня - тому подтверждение.

Прыгайте в воду

- Что должно измениться теперь - после перехода - в Вашей повседневной жизни?
- Безусловно, есть вещи, которые не могут не измениться. Став членом Русской Православной Церкви, но продолжая жить в Швейцарии, я подчиняюсь теперь архиепископу Корсунскому Иннокентию. Мои связи с Католической Церковью не могут, само собой, остаться прежними.

- А какой реакции Вы ждете от Ваших духовных чад? Ведь они наверняка все католики…
- Во-первых, по счастью я имею дело с замечательными понимающими людьми и уверен, что они будут уважать мое решение. А во-вторых, я никогда не делал тайны из своих взглядов и убеждений. Все мои духовные чада знали, что мой идеал христианства - на Востоке. И не думаю, что они будут сильно удивлены. Я ничего не говорил им заранее, чтобы избежать лишних разговоров. Но думаю, что ничего страшного не произойдет. Думаю, что те духовные беседы, за которыми мои чада приезжают, будут продоложаться, не вижу повода эту практику прекращать. Ну и наконец, те, с кем мы общаемся постоянно, - это люди, которые в той или иной степени, на том или ином уровне разделяют мой духовный идеал. Иначе бы они не приезжали.

- А как же быть с богослужебными моментами?
- Конечно, отныне я не смогу причащать католиков. Но я и раньше делал это очень редко: скит находится все же на отдалении от большого мира, территория запирается на ключ, службы также закрытые, часовня маленькая - от силы на десять человек. И только на Рождество и на Пасху мы открываем двери для желающих.

Если бы Вы могли и хотели дать современному человеку очень краткий, в одно предложение, совет относительно устроения молитвенной жизни, что бы Вы сказали?
- Хотите научиться плавать - прыгайте в воду. Только там научитесь. Только тот, кто молится, почувствует смысл, вкус и радость молитвы. Из глубины большого, теплого кресла этому не научишься. Если ты готов встать на колени, искренне каяться, поднимать глаза и руки к небу - то многое откроется само. Конечно, можно читать много книг, слушать лекции, общаться с людьми, что тоже важно и дает возможность к большему пониманию. Но в чем тут ценность, если после этого мы не предпримем конкретных шагов? Не встанем на молитву? Думаю, Вы и сами это должны понимать. Просто, вероятно, задаете вопрос с позиции неверующего…

- Именно. Ведь наш журнал - для сомневающихся.
- Сомнения - это не страшно и даже полезно. Впрочем, искать их специально тоже, наверное, не стоит. Но если они появляются, надо просто вспоминать, что у каждого есть шанс услышать: подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим (Ин 20 :27).

Габриэль Бунге
Родился в 1940 году в Кельне. Отец - лютеранин, мать - католичка.
В возрасте 22 лет вступил в орден бенедиктинцев во Франции. В 1972 году был рукоположен в священный сан. Много лет посвятил изучению творений Евагрия Понтийского. С 1980 года живет в скиту Святого Креста в швейцарском кантоне Тичино по древнему бенедиктинскому уставу. Автор книг «Скудельные сосуды. Практика личной молитвы по преданию святых отцов», «Другой Утешитель», «Вино дракона и хлеб ангельский», «Духовное отцовство» и др.

Фото Владимира Ештокина

– Католик с высшим теологическим образованием, окончивший семинарию, неожиданно принимает православную веру. Более того – его рукополагают в сан православного священника. Как же такое случилось?

– Это было действительно неожиданно. Если бы за десять лет до этого мне сказали, что однажды я покину Римо-католическую церковь и перейду в другую конфессию, тем более в Православие, – я бы не поверил. Я говорю «тем более в Православие», потому что в католических церковных кругах Кубы о православии почти ничего не знали, а когда о нём всё-таки заходила речь, в связи с ним непременно упоминали беспорядок, невежество и отступление от веры! Церковное образование я получил у иезуитов, известных своей особой преданностью папскому престолу.

Я абсолютно уверен, что мое обращение было промыслительным. Первый раз я пришёл в православный храм св. Николая в Гаване с любопытством студента, изучающего древнегреческий язык, – хотел найти там древние тексты и ни о чём более не помышлял. Но тогда, в час Вечерни, я понял (не столько умом, сколько душой), что существует нечто другое, именно то, чего мне не хватало столько времени в католических службах, хотя я этого и не осознавал. Так я постепенно стал приближаться к Православию и всё серьёзнее изучать его.

– Как мог сменить веру католик с теологическим образованием?

– В первую очередь благодаря молитве. Мне очень помогли Отцы Церкви – читая их труды, я постепенно начал понимать многое и видеть некоторые вещи в другом свете.

– Обрели ли вы душевное спокойствие и совершенство приближения ко Христу после перехода в другую Церковь?

– Душевное спокойствие – определённо. Именно это является причиной моего обращения, потребность в богословских изысканиях появилась уже потом. В Православии я нашёл то, чего мне не хватало в латинской церкви, в Православии я нашёл духовную, эсхатологическую составляющую. В католической церкви сильнее составляющая катехизаторская, позитивистская, академическое знание. Ей недостаёт элемента духовного и священнотаинственного. Я не говорю, что образование не важно, напротив, как академическое, так и духовное образование вкупе с молитвой помогают нам в нашем пути к Богу, но прежде всего – именно молитва, непрестанная молитва.

– Если Христос – Единый, Неделимый и Неразделённый, как мы можем утверждать, что наша вера более правильна (так сказать, мы Его «правильнее славим»)?

– Я лично могу предложить вам такой опыт. Оставим на мгновение богословие и рассмотрим проблему с точки зрения нерелигиозного человека. Мы проведём этот опыт в практических целях. Я спрошу: какая Церковь из всех церквей и сект мира происходит непосредственно от апостолов и самого Христа? Ответ несложен. А какая из них сохранила единое богословское учение и традицию на протяжении веков? Сохранила единство, когда другие, например копты или латиняне, отделились от её ствола? Думаю, ответ очевиден. Это Православие.

– Ради духовного сана Вы оставили даже занятия химией…

– Мои занятия точными науками в целом – не только химией, но и математикой, а в особенности молекулярной физикой, очень помогли мне в духовной жизни. Это может показаться странным, но лично мне они помогли понять законы физического функционирования Вселенной (по крайней мере, вплоть до границ, очерченных наукой). Это укрепило мою веру в Бога и мою жизнь как клирика. Верующий человек и в науке и физических законах видит волю и руку Божию – именно там, где другие ищут основание для своего неверия.

– Отметили ли вы какие-либо различия по существу между греческим и католическим богословием?

– Различий множество. Существует общая основа: период истории Церкви до последнего Вселенского собора, примерно до IX века, когда на Западе начинается господство франков после победы Карла Великого. Затем пути и обеих Церквей, и их богословия стали расходиться всё сильнее и сильнее. Мы больше не можем говорить о едином богословии. Сейчас латинское богословие, особенно академическое, основано большей частью на учении блаженного Августина и Фомы Аквинского. Из теологии Фомы Аквинского проистекает все западное богословие, которое вот уже почти тысячу лет отдалено от православного. Новые догматы, новые богословские решения, папские энциклики (которые вместе с догматом о непогрешимости папы имеют догматический характер) и новые движения, такие, как теология освобождения, заполнили академическую нишу на Западе. Православные же богословы избегали новшеств, стараясь сохранить учение отцов Вселенских Соборов – не в неподвижности, как нас обвиняют католики, а, напротив, придавая богословию его подлинный характер. Поэтому в прошлом веке о. Иоанн Романидис выдвинул идею об опытном богословии, т.е. о богословии, происходящем не только от академического знания, но и от опыта обожения.

– Сейчас единственная религия, которая продолжает распространяться, – это ислам. Что Вы можете сказать по этому поводу?

– Не только ислам – ещё и протестанты, мормоны и многие другие. За это мы несём большую ответственность. Они просто заполняют не занятые нами ниши. И когда я говорю, что это наша личная ответственность, я имею в виду не одну лишь Церковь – и власти, и правительство, и каждого из нас. Когда Церковь не ведёт духовно-просветительскую работу, когда власти не только не интересуются деятельностью церкви, но и порой ей мешают, когда правительство во имя псевдодемократии принимает в парламенте законы, нарушающие священные каноны (как в случае легализации абортов), когда мы с гордостью называем себя православными христианами, но порог храма переступаем только на Пасху и Рождество или же становимся «эхом» СМИ, обвиняя Церковь и её иерархов на основании первых же «желтых» новостей – тогда мы оказываемся союзниками еретиков и предателями нашей родины, основание и столп которой – православная вера и кровь тысяч мучеников, отдавших жизнь за свободную и православную Грецию.

– Как Вы считаете, находит ли нынешняя проповедь Церкви отклик среди верующих? Может быть, растущее безбожие объясняется неспособностью Церкви к убеждению?

– Церковь на протяжении всей своей истории многое испытала, переживала периоды и упадка, и расцвета. В нашу эпоху мы испытываем не только экономический кризис, но и кризис традиционных ценностей. И в целом, проанализировав нынешнюю ситуацию, вы увидите, что все религиозные системы переживают кризис. Мир потерял надежду, и люди пытаются найти решение проблем путём поиска новых ощущений. Я верю, что вера во Христа – источник единственной надежды, которая может вознаградить человека. Вне Христа надежды нет. Долг всей Церкви и каждого верующего в отдельности – дать надежду этому миру. Церковь должна обновить свой евангельский характер и вновь понести миру благую весть, мир сегодня нуждается в том, чтобы услышать её голос, но звучащий с той силой, с какой он звучал в апостольскую эпоху, и, самое главное, со свидетельством веры, с любовью.

– Другие церкви и религии имеют божественное происхождение или являются изобретением людей?

– Церковь – Единая, Кафолическая и Апостольская, Богом создана, Богом живёт и к Богу движется. Все другие есть не что иное, как напрасное стремление неразумных людей к счастью, надежде и спасению.