Благоверный князь игорь черниговский. Святой благоверный князь игорь черниговский. Конфликт с подданными
Святославича. Точная дата его рождения неизвестна, он появился на свет приблизительно на рубеже XI и XII вв. Этот князь известен своим коротким и закончившимся трагедией пребыванием на киевском престоле.
Ранние годы
Как и другие Рюриковичи периода политической раздробленности, Игорь Ольгович всю свою жизнь провел в усобицах и кровопролитных столкновениях восточнославянских князей. Первые летописные свидетельства о нем относятся к 1116 году. Тогда молодой Игорь Ольгович участвовал в походе на Минск, организованном Владимиром Мономахом. 13 лет спустя при Мстиславе Великом он ходил с дружиной на Полоцк. Правившие на территории, ныне принадлежащей суверенной Беларуси, князья принадлежали к боковой ветви Рюриковичей и регулярно конфликтовали со своими родственниками, что приводило к частым войнам в этом регионе.
В 1136 году Игорь Ольгович поддержал детей Мстислава Великого в их борьбе против Ярополка Киевского. За вместе со своими братьями получил часть Переяславской земли и окраинный город Курск. Игорь относился к черниговской династии. В своей семье он долгое время оставался на вторых ролях. Старшим считался его брат Всеволод, которому и принадлежал Чернигов.
Преемник киевского князя
В эпоху, в которую жил Олег Святославич, появились первые признаки политической раздробленности на Руси. Крупные провинциальные центры взяли курс на независимость от Киева. При детях Олега этот процесс стал необратимым. Вместе со своими братьями его второй сын Игорь время от времени конфликтовал с Киевом. Во время одной из таких войн он призвал половцев и ограбил волости на берегах реки Сулы. А в 1139 году старший из братьев Всеволод и вовсе захватил Киев, став великим князем.
Помогавший в той войне родственнику Игорь был недоволен своей малой наградой. Он поссорился с братом, но вновь помирился с ним в 1142 году, когда получил от Всеволода в удел Юрьев, Городец и Рогачев. С тех пор два Ольговича действовали сообща вплоть до кончины старшего из них. В 1144 году они объявили войну Владимирку Володаривечу Галицкому. После того похода Игорь Ольгович был объявлен наследником Всеволода, хотя у того были собственные сыновья.
Передача власти
Незадолго до того, как скончался Великий князь Киевский и Черниговский Всеволод, его зять, польский король Владислав, попросил тестя о помощи в борьбе со своими братьями. Русские дружины на запад повел Игорь. Он выручил Владислава: тот отобрал у своих родственников четыре спорных города, а русским союзникам в благодарность передал Визну.
Тем временем состояние Всеволода ухудшилось. Чувствуя свой скорый конец, он призвал киевлян признать своим будущим правителем Игоря. Жители города согласились (как показало развитие событий, притворно). Всеволод умер 1 августа 1146 года. Киевляне не любили князя, считали его черниговским чужаком, насильно отобравшим город у потомков Владимира Мономаха. Эта неприязнь печальным образом отразилась на судьбе Игоря Ольговича.
Конфликт с подданными
Перед тем как войти в столицу в качестве правителя, Игорь отправил туда своего младшего брата Святослава. Наибольшее возмущение киевлян вызывали тиуны Всеволода (летописи сохранили имя одного из них - Ратша). Горожане стали жаловаться на прежних управляющих и бояр. Святослав от имени брата пообещал, что после его восшествия на престол киевляне смогут сами выбирать себе тиунов. Вести об этом так разгорячили горожан, что они стали громить дворцы приближенных умершего Всеволода. Святославу с большим трудом удалось восстановить в столице порядок.
Когда Игорь князь Киевский вступил в город, он не стал торопиться с исполнением обещаний. Одновременно с тем жители столицы начали налаживать тайную связь с Изяславом Мстиславовичем (сыном Мстислава Великого и внуком Владимира Мономаха). Именно в этом князе многие недовольные видели законного правителя, чья династия была насильно изгнана с киевского престола Всеволодом.
Приближение войны
Ключевым в судьбе правителя стало то, что святой князь Игорь Черниговский не устраивал не только жителей Киева, но и остальных удельных князей Руси. Единственными его верными союзниками остались лишь младший брат Святослав и племянник Когда в Киев пришла весть о том, что Изяслав Мстиславович идет к городу вместе с верной армией, Игорь фактически остался изолированным и беспомощным.
Не теряя надежды, Ольгович направил послов к своим двоюродным братьям Давидовичам (Изяславу и Владимиру), правившим в удельных городах Черниговской земли. Те согласились помочь ему в приближавшейся войне в обмен на уступку некоторых волостей. Игорь удовлетворил их требования, однако никакой помощи он так и не дождался.
Поражение
Всю свою жизнь Олег Святославич провел в войне против киевских князей. Теперь его второй сын оказался в прямо противоположном положении. Он сам был киевским князем, но ему противостояли почти все прочие Рюриковичи. Даже столичные воеводы Иван Войтишич и Лазарь Саковский, а также тысяцкий Улеб изменили ему.
Несмотря на отчаянное положение, Игорь, князь Киевский, не отказался от борьбы. Вместе с младшим братом и племянником он вооружил небольшую дружину и вместе с ней выдвинулся против Изяслава Мстиславовича. Полки великого князя из-за своей малочисленности были закономерно разбиты. Рассеянные воины бросились в бегство. Обоим Святославам удалось оторваться от преследователей, а вот конь Игоря Ольговича увяз в болоте. Великого князя поймали и привели в победившему Изяславу. Тот повелел отправить противника в монастырь в городе Переяславле недалеко от Киева.
Постриг
Дома сторонников Игоря в столице были разграблены. В погромах приняли участие дружинники мнимых союзников Ольговича князей Давидовичей. Младший брат Игоря Святослав пытался выручить родственника. Он безуспешно уговаривал помочь В конце концов ему вместе с супругой Игоря самому пришлось бежать из родной Северской земли.
Свергнутый киевский князь тем временем серьезно заболел. Его жизнь оказалась на волоске. Заключенный в монастыре попросил Изяслава разрешения принять постриг, на что получил согласие. Вскоре Игорь принял схиму. Более того, он даже выздоровел и перебрался в киевский монастырь.
Гибель
Казалось, что изолированному от внешнего мира Игорю удастся прожить остаток жизни в мирной обстановке монастыря. Однако всего спустя несколько месяцев после принятия схимы он стал жертвой очередной междоусобицы. Братья Давидовичи рассорились с великим князем Изяславом и двинули свои дружины на Киев, объявив о том, что собираются освободить Игоря.
Весть об очередной войне привела жителей столицы в бешенство. Разъяренная толпа ворвалась в монастырь в тот момент, когда Игорь слушал обедню. Младший брат Изяслава Владимир Мстиславович попытался спасти схимника. Он укрыл инока в доме собственной матери, надеясь, что зачинщики расправы не решатся вломиться туда. Однако разъяренных горожан уже ничего не могло остановить. 19 сентября 1147 года они ворвались в последнее убежище Игоря и убили его.
Тело покойного было вывезено на Подол и выброшено на торговой площади на поругание. Наконец, жители Киева утихомирились и все-таки похоронили останки князя в церкви Святого Симеона. Через три года Святослав Ольгович перевез тело брата в родной Чернигов. Мученическая смерть Игоря (в последние минуты жизни он молился перед иконой, ставшей святыней) побудила Русскую Православную Церковь канонизировать князя в лике страстотерпца и благоверного.
ЖИТИЕ СВЯТОГО БЛАГОВЕРНОГО КНЯЗЯ
СТРАСТОТЕРПЦА ИГОРЯ ЧЕРНИГОВСКОГО
Середина XII века была для Руси скорбным временем непрерывных междоусобных браней за Киевское княжение двух княжеских группи-ровок — Ольговичей и Мстиславичей. Все они были в близком родстве, все — правнуки Ярослава Мудрого. Мстиславичи назывались по имени своего отца — святого Мстислава Великого (+ 1132 г.), сына Владимира Мономаха (отсюда другое их название «Мономашичи»). Ольговичи на-зывались по имени Олега Святославича (+ 1115 г.), прозванного за свою горькую судьбу «Гориславичем». Олег Гориславич был сын киевского князя Святослава (+ 1076 г.), который участвовал в 1072 году в перенесении мощей святых страстотерпцев Бориса и Глеба (сведения 2 мая) и вошел в историю Русской Церкви как владелец двух замечательней-ших богословских сборников того времени — «Изборника Святослава 1073 года» и «Изборника 1076 года».
В некоторых древних месяцесловах и сам князь Святослав почитался угод-ником Божиим, но особенно прославились два его внука: преподобный Никола Святоша (+ 1142 г.) и двоюродный брат его, сын Олега Гориславича, святой князь-мученик Игорь Ольгович (+ 1147 г.).
Преподобный Никола Святоша и святой Игорь Ольгович представляют два различных пути христианской святости в Древней Руси. Пре-подобный Никола, отрекшийся от мира и княжеских обязанностей, стал простым иноком и мирно почил, проведя почти 40 лет в мона-стыре. Святой Игорь, волей Божией всту-пивший в борьбу за киевское княжение, мученическим подвигом должен был искупить наследствен-ный грех княжеских усобиц.
В 1138 году великим князем киевским стал старший брат Игоря — Всеволод Ольгович (прадед святого Михаила Черниговского). Хотя его княжение длилось всего несколько лет и было наполнено непрерывными войнами, князь считал Киев своим наследственным княжеством и решил передать его в наследство своему брату Игорю. Он ссылался при этом на пример Владимира Мономаха и говорил, как бы нарочно подзадоривая Мономашичей: «Владимир посадил Мстислава, своего сына, после себя в Киеве, а Мстислав — брата своего Ярополка. А вот я говорю: если меня Бог возьмет, то я после себя даю Киев брату мо-ему Игорю». Но Бог гордым противится. Горделивые слова Всеволода, которого и так не любили киевляне, стали предлогом для возбуждения ненависти против его брата Игоря и всех Ольговичей. «Не хотим быть в наследстве», — решило киевское вече. Злоба и гордыня князя вызвали ответную злобу и гордыню киевлян: святой Игорь, против воли вовлеченный в самый центр событий, стал невинной жертвой нараставшей ненависти.
Грозные события разворачивались стремительно. 1 августа 1146 года умер князь Всеволод, и киевляне целовали крест Игорю как новому князю, а Игорь целовал крест Киеву — справедливо править народом и защищать его. Но, пре-ступив крестное целование, киевские бояре сра-зу же призвали Мстиславичей с войском. Под Киевом произошла бит-ва между войсками князя Игоря и Изяслава Мстиславича, князя переяславского. Еще раз нарушив крестное целование, киевские вой-ска в разгар сражения перешли на сторону Изяслава. Четыре дня Игорь Ольгович скрывался в болотах около Киева. Там его взяли в плен, при-везли в Киев и посадили в поруб. Это было 13 августа, все его княжение про-должалось две недели.
В порубе (это был холодный бревенчатый сруб, без окон и дверей; чтобы освободить из него человека, надо было «вырубить» его отту-да) многостра-дальный князь тяжко заболел. Думали, что он умрет. В этих условиях против-ники князя решили «вырубить» его из заточе-ния. Тогда же его заставили при-нять монашество в монастыре святого Иоанна, что, впрочем, было вполне созвучно его собственным желани-ям, так как он с юности проявлял особое бла-гочестие — «был читатель книг и в пении церковном учен». Теперь, под тя-жестью бед и скорбей, в душе его совершилась решительная перемена. Он горько каялся в грехах прошлых, скорби души кающейся в соединении с скор-бями за-ключения темничного истощили силы его, и он поспешил просить се-бе милости — отречения от мира. Его вынесли из темницы до того больного, что восемь дней не мог ни пить, ни есть. И 5 января 1147 года епископ Переяславский Евфимий постриг его в иночество с име-нем Гавриил. Вскоре он выздоровел и был переведен в Киевский Феодоровский монастырь, где принял схиму с име-нем Игнатий и всецело предался иноческим подвигам, проводя время в слезах и молитве.
Но дух братоубийственной ненависти бушевал над Киевом. Возбуждаемая гордыней и ослепленная ненавистью, ни одна из сторон не хотела уступать. Черниговские князья, двоюродные братья Игоря, замыслили заманить Изяслава киевского в совместный поход с тем, чтобы захватить его или убить. Заговор открылся, когда князь был уже на пути к Чернигову. Возмущенные киевляне, узнав о коварстве черниговцев, обрушили месть на ни в чем неповинного князя-схимни-ка.
Напрасно удерживал их митрополит Климент. «Не творите греха, де-ти, по-слу-шайтесь меня; иначе навлечете на себя гнев Божий, а враж-да между князь-ями не утолится», — говорил он им. Они не хотели слушать ни его, ни ты-сяц-кого, пошли к монастырю. Правивший в Ки-еве князь Изяслав Мстиславич и особенно его брат князь Владимир пытались предотвратить это бессмысленное кровопролитие, спасти святого мученика, но сами подверглись опасности со стороны ожесто-ченной толпы. Стоявший во время св. литургии и молившийся пред иконой Божией Матери услыхал, чего хочет мятежная толпа. Он го-товил себя ко всему мыслями о подвигах мучеников; потом пал в слезах и молился: «Господи! призри на немощь мою, чтобы, уповая на Тебя, мог я перенесть все; благодарю Тебя, что Ты смирил меня; удо-стой взять меня из этого мятежного и мрачного мира в Твой свет». Свирепые мятежники, не уважая святости хра-ма Божия, ворвались в храм, схватили Игоря, сорвали с него мантию и по-влек-ли из храма. Игорь говорил им: «За что хотите вы убить меня, как разбойника? Пусть вы нарушили клятву предо мною — Бог вам простит; меня Он сподобил монашеского чина, и для меня довольно того». Мятежная толпа кричала: «Убейте, убейте». С Игоря сорвали и подрясник, оста-вив в одной рубашке, и повлекли к воротам. В воротах монастыря толпу остановил князь Владимир. И сказал ему Игорь: «Ох, брате, ку-да ты?» Владимир же соскочил с коня, желая помочь ему, и покрыл его корзном (княжеским плащом) и го-ворил киевлянам: «Не убивайте, братья». И вел Владимир Игоря до двора матери своей, и стали бить Владимира. Так повествует летопись. Владимир успел втолкнуть Иго-ря во двор и затворить ворота. Но люди выломали ворота и, увидев Игоря «на сенях» (крытая галерея второго этажа в древнем киевском тереме), разбили сени, стащили святого мученика и убили на нижних ступенях лестницы. Ожесточение толпы было столь велико, что мертвое тело страдальца подвергли избиению и поруганию, его волочили веревкой за ноги до Десятинной церкви, бросили там на телегу, отвез-ли и «повергли на торгу».
Так святой мученик предал Господу дух свой «и совлекся ризы тленного человека, и в нетленную и многострадальную ризу Христа облекся». Когда ве-че-ром того же дня тело блаженного Игоря было перенесено в церковь святого Михаила, «Бог явил над ним знамение велико — зажглись свечи все над ним в церкви той». На другое утро митрополит послал Феодоровского игумена Ананию отпеть погребальное пение над князем в монастыре святого Симеона, построенном набожностью деда Игорева на окраине Киева. Игумен облек тело кня-зя-инока в иноческие одежды и совершил погребальное пение. Благо-чес-ти-вый игумен горько плакал и сказал вслух всем: «Горе веку суетному и сердцам жестоким! Где любовь?» В то самое время загре-мел гром и затряслась земля и над церковью явился столп светлый. Народ в ужасе воскликнул: «Господи, помилуй!»
5 июня 1150 г., когда киевский престол был занят князем Юрием Долгоруким, его союзник, князь черниговский Святослав Ольгович, родной брат убиенного Игоря, торжественно перенес святые мощи князя Игоря на родину, в Чернигов, где они были положены в раку «с теремом» в кафедральном Спасском соборе. Тогда же было установ-лено празднование памяти святого.
Житие и страдания святого князя Игоря помещены в Степенной кни-ге. Икона Богородицы, перед которой он молился в последние минуты своей жизни, находилась в Великой церкви Киево-Печерской лавры с именем «Игоревская». В «Иконописном подлиннике» говорится, что святой князь Игорь «ростом был средний и сух, смугл лицем, власы над обычаем, как поп, носил долги, брада же узка и мала. Прилежно уставы иноческие хранил».
«Всякая душа да будет покорна высшим властям: ибо нет власти не от Бо-га, а существующие власти от Бога учреждены. Посему противя-щийся власти про-тивится Божию постановлению, а противящиеся подвергнутся осуждению» (Рим. 13, 1—2). Таково заключение жития свя-того князя Игоря!
Двенадцатый век феодальной Руси – период непрерывных войн, княжеской междоусобицы, дробления Русского государства. Не миновала сия печальная чаша и Киевского княжества. Война за княжение между родственниками, а обе воюющие стороны – Ольговичи и Мстиславичи – приходились правнуками Ярославу Мудрому, была жестокой и непримиримой. Мстиславичи назывались так по имени их отца Мстислава Великого, сына Владимира Мономаха, Ольговичи – по имени Олега Святославича, которого за скорбно сложившуюся судьбу в народе прозвали Гориславичем. Его же отец известен в православном христианском мире тем, что в 1072 году он участвовал в перенесении мощей святых Бориса и Глеба. В истории Русской Церкви он памятен еще тем, что в его владении находились такие уникальные богословские сборники, как «Изборник Святослава 1073 года» и «Изборник 1076 года». Более того, хотя в современном Типиконе его празднества нет, но в древних месяцесловах он был прописан в числе Божиих угодников.
Однако наиболее запомнились и прославились два его внука – преподобный Николай Святоша и святой благоверный князь Игорь Ольгович, которые приходились друг другу двоюродными братьями. Оба брата в истории Руси оставили по себе добрую память из-за преданного служения христианской вере, оба были причислены к лику святых. Правда, пути служения их были различны – Николай Святоша избрал дорогу иночества и почил с миром в монастырских стенах, проведя там сорок лет. Святому Игорю достался путь воина-мученика, который своей жестокой смертью искупил грех братоубийственной войны киевлян.
Гордыня и злоба Всеволода Ольговича послужили причиной бунту киевского веча, но ненависть киевлян уже была направлена не только против старшего брата, но против всех без исключения Ольговичей, а, значит, и против ни в чем не повинного Игоря.
Князь Игорь фактически не княжил и двух полных недель. Всеволод Ольгович умер 1 августа 1146 года, и киевляне целовали крест уже князю Игорю, а тот ответно целовал крест им и присягал служить Киеву справедливым защитником. Но едва Игорь Ольгович взошел на княжий трон, как киевляне тайно призвали себе на подмогу войска Мстиславичей. Во время битвы между Ольговичами и Мстиславичами, которых вел князь Изяслав, киевская сторона, нарушив тем самым целование креста, перешла под знамена противника князя Игоря. Битва была проиграна. Игорь Ольгович четыре дня скрывался в болотах возле Киева, после чего все-таки был пленен, привезен в Киев, где его посадили в поруб. Это произошло 13 августа 1146 года.
Поруб – это холодный сруб без окон и дверей, куда нельзя было передать ни еды, ни питья. Чтобы освободить человека, надо было его оттуда «вырубить», проделав отверстие в бревенчатой кладке. В порубе князь заболел, думали, что он вряд ли выживет, и противники «вырубили» его затем, чтобы отвезти в монастырь святого Иоанна и заставить принять монашество. Однако иноческая судьба не была чем-либо противна опальному князю. Он и до того был склонен к чтению церковных книг и «в пении церковном учен», так что сделать иночество наказанием для него не удалось. К тому же, после мучительного сидения в порубе, осознания предательства тех, кто целовал ему крест, и понимания истинных причин всех горестных событий, невольной жертвой которых он стал как следствия людских пороков, с ним случилась перемена столь серьезная, что он сам попросил о милости отречения от мира через принятие иноческого сана.
Из поруба его выносили на руках. Он был настолько уже болен, что восемь дней не мог притронуться ни к пище, ни к питью. Когда бывший князь окреп, то епископ Переяславский Евфимий постриг его в иночество под именем Гавриил. Это произошло 5 января 1147 года. Выздоровев, он последовал в Киевский Феодоровский монастырь, где окончательно принял схиму под именем Игнатия и стал вести уединенный и добродетельный образ жизни, молясь и оплакивая свои прошлые грехи.
Но «не дай нам Бог видеть русский бунт», – много позже скажет А.С. Пушкин. Братоубийственная ненависть, желание свести счеты за брата, чего князь-схимник, конечно, никак не желал, казалось, свели князей с ума. Братья Игоря, князья Черниговские, которые состояли с Игорем в двоюродном родстве, озлобленные тем, что сделали с ним, задумали месть. Они решили предложить Изяславу Мстиславичу выйти в совместный поход, с тем чтобы там умертвить его. Заговор был раскрыт киевлянами, когда князь уже вышел на Чернигов, что придало новые силы их ненависти к Ольговичам, и, не разбираясь долго, они пошли к монастырской обители, чтобы убить схимника.
Когда разъяренная толпа ринулась к монастырю, от нелепого, несправедливого кровопролития ее пытались удержать и митрополит Климент, и сам князь Изяслав, и младший брат его Владимир, но даже князья могли быть смяты слепой и глухой людской ненавистью. «Не творите греха, дети, послушайтесь меня; иначе навлечете на себя гнев Божий, а вражда между князьями не утолится», – взывал к их разуму митрополит, но его уже никто не слышал…
В это время сам князь Владимир стоял на литургии и молился в ожидании расправы. Не уважая ни стен святого храма, ни сана схимника, бунтари ворвались внутрь, схватили Игоря, сорвали с него одежды и, оставив в рубашке, поволокли к воротам. У ворот князь Владимир пытался остановить толпу, но безуспешно – безумство овладело ею. Князь спешился с коня и, приговаривая: «Не убивайте, братья!», накрыл схимника своим княжеским плащом и, принимая удары, сыпавшиеся на него со всех сторон, повел к дому матери. Он едва успел ввести Игоря во двор и закрыть ворота, как толпа ворота выломала и убила князя Игоря на нижних ступенях лестницы, ведущей на «сени» – крытую галерею, которая опоясывала в те времена высокие славянские терема.
Его били и тогда, когда он уже испустил дух, затем опутали веревкой ноги и волоком протащили до Десятинной церкви, там кинули на телегу и свезли на Подол.
Чудеса
Вечером того же дня тело святого страстотерпца было отнесено в церковь Святого Михаила, и там случилось чудесное событие: «Бог явил над ним знамение велико - зажглись свечи все над ним в церкви той». На другой день игумен Федоровской обители Анания, посланный митрополитом, пришел в монастырь Святого Симеона, построенный Ярославом Мудрым на окраине Киева, чтобы отпеть святого Игоря. Он облек тело мученика в иноческие одежды, совершил обряд, и, когда, плача над ним, он от всего сердца воскликнул: «Горе веку суетному и сердцам жестоким! Где любовь?», раздался гром, земля вздрогнула, что повергло всех в трепет, и все воскликнули: «Господи, помилуй!»
В дни княжения Юрия Долгорукого 5/18 июня 1150 года мощи святого князя Игоря Черниговского были перенесены в Чернигов, на его родину, где были упокоены в раке «с теремом» в кафедральном Спасском соборе. Этот день стал днем прославления святого.
Об иконе Святого князя Игоря
О внешности святого князя-мученика согласно «Иконописному подлиннику говорится», что был он «ростом был средний и сух, смугл лицем, власы над обычаем, как поп, носил долги, брада же узка и мала. Прилежно уставы иноческие хранил».
Первые изводы, на которых изображались благоверные князья, донесли до нас их облик в иноческих одеждах. С петровских же времен их стали писать в одеждах княжеских, при латах – по указу Петра Первого, впервые это новшество коснулось иконы святого благоверного князя Александра Невского .
На иконе кисти Ю.Э. Кузнецова святой князь-мученик изображен по раннему канону – как инок. Здесь преобладают алые, полыхающие тона – так иконописец проявил две сущности алого цвета: это цвет подвига сердечной любви, но это – и полыхание воинских и людских страстей. В отличие от большинства икон фон внутри орнаментального обрамления прописан не в пуантильной технике, а тонкими мазками. Он поднимается как зарево за спиной святого князя, который будто заслоняет нас собою от костра гражданской междоусобицы – самой горькой, какая может быть. Его облик – строгий и сосредоточенный, рождающий ощущение особой, иноческой собранности духа от преобладания контрастных темных тонов в одеянии его, будто возникает из пламени тех тяжких лет как предупреждение потомкам, что в пламени междоусобиц гибнут чаще всего и более всего невинные души, что не раз подтверждал опыт человеческой истории…
Напомним, что в этот же день, 5/18 июня, празднуется Игоревская икона Божией Матери, уменьшенный оплечный извод Владимирской иконы , перед ней молился в схиме святой князь Игорь. Икона почитается чудотворной, иконография ее восходит к протографу той же иконы, с которой писалась икона Владимирская – «Умиление» («Елеуса»).
Значение иконы
Икона Святого благоверного князя Игоря Черниговского напоминает нам о христианском всепрощении и любви к ближнему. Если бы люди, поднявшие руку на князя, вовремя прозрели, они не совершили бы тяжкого преступления. Но этого не произошло, раскаяние пришло позже. У иконы Святого благоверного князя Игоря молятся о прощении грехов. Святой помогает молящимся и примером своим указывает нам, что к людям нужно относиться с добром.
Князь-мученик Игорь (в крещении Георгий) Черниговский жил в первой половине XII века (он умер в 1147 году), когда Русскую землю сотрясали жестокие междоусобицы. Жертвой одной из таких междоусобных войн он и стал.
Игорь был сыном знаменитого черниговского князя-воителя Олега Святославича. Мало кто из русских князей мог сравниться с отцом Игоря по числу военных походов. Почти всю свою жизнь Олег провёл в войнах и сражениях; случалось ему терпеть неудачи, попадать в плен, но всякий раз он стремился отомстить своему обидчику, настоять на своём. Автор "Слова о полку Игореве", вспоминая времена Ольговых усобиц, называл Олега не Святославичем, как следовало бы, но "Гориславичем". И в этом прозвище было немало правды, ибо много горя принёс Олег русским людям, наводя на свою землю злейших врагов её — половцев. "Той бо Олег мечем крамолу коваше и стрелы по земли сеяше"…
Олег воевал со всеми подряд — и с друзьями, и с недругами: со своим дядей великим князем Киевским Всеволодом Ярославичем, с другим своим дядей и тоже великим Киевским князем Изяславом Ярославичем, потом с сыном Всеволода Владимиром Мономахом. Жизнь изрядно потрепала его и побросала по свету. Из родного Чернигова он бежал в далёкую Тьмуторокань на Азовское море, где стал готовиться к войне с Всеволодом. Жившие в Тьмуторокани хазары обманом заманили его в ловушку и продали в Византию. Здесь, на острове Родос, князь провёл несколько лет, но не пропал: он женился на знатной гречанке Феофании и с помощью своей новой греческой родни вернулся в Тьмуторокань, где жестоко отомстил злодеям-хазарам. Силой оружия вернул себе Олег и родной Чернигов, ради этого вступил он в союз с половцами и даже (после смерти Феофании) взял себе в жёны половецкую княжну, дочь половецкого хана Оселука. Она-то и стала матерью князя Игоря. Оселукова дочь приняла на Руси крещение и стала жить в Чернигове, сначала при своём муже Олеге, а затем при его сыновьях.
"Ольгово племя", как называли потомков Олега Святославича, всегда отличалось особой воинственностью. Нередко князья Ольговичи становились зачинщиками жестоких междоусобных браней. Особенно прославился этим старший брат Игоря Всеволод, ставший-таки великим князем Киевским. О, как мечтал Всеволод о "златом" киевском престоле, как добивался его! Немало крови пролил он в войнах со своими родичами. И Игорь как верный брат помогал ему в борьбе за Киев.
Но и между братьями не всё бывает ладно. Добившись Киева, Всеволод не выполнил своего обещания: не дал Игорю Чернигов. Игорь сильно обиделся на брата. С того времени, рассказывает летопись, поселилась вражда между князьями. И много усилий потратил Всеволод, чтобы примириться с братом, вернуть его расположение к себе.
С годами, однако, Игорь всё с меньшим желанием брался за оружие. И объяснялось это просто: у князя сильно болели ноги и он с трудом мог ходить. По-прежнему он нередко сопровождал Всеволода в военных походах, но иной раз — слыханное ли дело для "Ольгова племени"? — выступал посредником в мирных переговорах, мирил старшего брата с его врагами. И добрый мир неизменно оказывался лучше худой ссоры!
Случалось Игорю воевать и далеко за пределами Руси. Однажды к Всеволоду обратился за помощью польский князь Владислав, прозванный Изгнанником. Его жестоко обидели братья, польские князья. Всеволод с войском уже собирался двинуться в Польскую землю, но Игорь с другим своим братом Святославом (кстати сказать, отцом героя "Слова о полку Игореве"), так сказал ему:
— Не ходи на войну. Лучше пусть мы пойдём, братья твои.
Князья выступили в поход зимою и, как рассказывает летопись, дошли до середины земли Польской. Братья же Владислава, польские князья Болеслав и Мешко, отступили за болота; в страхе выехали они навстречу Игорю, и целовали крест ему, что помирятся с братом своим, и согласились дать Владиславу четыре города в Польской земли, а Игорю с братом его Святославом дали один город — в награду. И так вернулись Игорь и Святослав на Русь с великою славой.
Вскоре после этого князь Всеволод Ольгович разболелся. Чувствуя приближение смерти, он призвал к себе киевлян и сказал им:
— Я тяжко болен. Вот брат мой Игорь. Он будет вам князем после меня.
И целовали киевляне крест Игорю, что быть ему князем над ними после Всеволода. Но делали они так не с чистым сердцем, рассказывает летопись, потому что не по душе был им Игорь.
Всеволод и от других князей потребовал признать Игоря своим законным наследником. Князья тоже целовали крест, что не будут искать Киева под Игорем. На самом же деле многие из них сами были не прочь вступить на "златой" киевский престол, а потому не собирались выполнять своих обещаний.
Когда Всеволод умер, киевляне послали тайную весть к князю Изяславу Мстиславичу (он был внуком Владимира Мономаха и княжил в Переяславле, недалеко от Киева): "Иди, княже, к нам. Тебя хотим!" Изяслав быстро собрал войско и выступил против Игоря. Его поддержали жители ближних к Киеву городов, а также "чёрные клобуки" и берендеи — бывшие кочевники, которых киевские князья поселили на своих землях. Когда войско Изяслава подступило к Киеву и расположилось у стен города, киевляне, которых Игорь вывел на битву, повернули свои стяги и перешли на сторону Изяслава. Игорь же с братом своим Святославом остались лишь со своими дружинами. Но не пали духом, а ринулись в битву, надеясь на свою правду.
Да куда там! Киевляне, объединившись с Изяславовыми воинами и с союзными "чёрными клобуками" и берендеями, начали сечь дружины их без жалости, так что многие пали в битве. И бежали князья Ольговичи: Святослав сумел спастись, а Игорь заехал в болото, и увяз конь под ним. А сам Игорь идти уже не мог, потому что сильно разболелись у него ноги. И так на четвёртый день после битвы нашли его в болотах и привели к Изяславу. Изяслав же повелел заковать его в железа, а затем отправить в Переяславль и заточить в монастыре Святого Иоанна, в порубе. А поруб — это подземная тюрьма: ни дверей, ни оконца малого, так что и света белого нельзя из него увидеть… Сам же Изяслав сел на киевское княжение. И киевляне очень обрадовались тому.
Спустя немного времени князь Игорь совсем разболелся. И взмолился Игорь к Изяславу:
— Брат! Тяжко болен я, навряд ли в живых останусь. Разреши мне постричься в иноческий чин. Ещё когда был я князем, хотелось мне сделаться монахом. А теперь, видно, конец мне приходит!
Изяслав сжалился над Игорем и так ответил ему:
— Если хочешь постричься в монахи, брат, то воля твоя. Я и без того готов отпустить тебя ради твоей болезни. (В то время все князья называли друг друга братьями; к тому же Игорь и Изяслав приходились друг другу хоть дальними, но всё-таки родственниками.)
Изяслав повелел разобрать верх Игоревой темницы, и так вынули Игоря из поруба едва живого и перенесли в келью. Восемь дней Игорь не мог ни есть, ни пить — так был плох. А затем исцелил его Бог, и сделался он здоров. Его перевезли в Киев, в монастырь Святого Фёдора, и, призвав игумена и братию, постригли в иноческий чин с именем Гавриил, а потом и в ангельский образ схимника с именем Игнатий.
Икона "Игоревская" перед которой молился князь Игорь
А случилось так, что в то лето Изяслав сговорился с черниговскими князьями воевать против Игорева брата Святослава. (Черниговские князья приходились двоюродными братьями Игорю и Святославу.) И вот когда уже выступил Изяслав из Киева и был на пути к Чернигову, пришла к нему весть, что черниговские князья отступились от него и, соединившись со Святославом, хотят обманом захватить его в плен или даже убить. Изяслав послал в Киев с известием об этом к своему брату Владимиру и к митрополиту. Те рассказали обо всём киевлянам. Киевляне же созвали вече и так решили: "Пойдём все — от мала и до велика — на помощь своему князю — с черниговскими воевать!"
На том бы им и разойтись, да кто-то из киевлян закричал:
— Рады мы своему князю помочь. Да сперва вот что сделаем! Игорь — князю нашему враг и нам враг. Убьём его, не то может зло случиться городу нашему! А потом и к своему князю пойдём.
Услыхали это люди и завопили:
— Убьём! Убьём Игоря!
Брат Изяслава Владимир и митрополит хотели остановить их, но не смогли. Киевляне никого не желали слушать и все как один устремились в монастырь Святого Фёдора, за Игорем.
Игорь же в то время пребывал в церкви на молитве. И ворвались киевляне в церковь, схватили его прямо во время церковной службы и, разодрав на нём церковную мантию, выволокли из храма. Он же только восклицал горестно:
— О окаянные, сами не ведаете, что творите! За что, словно разбойника, хотите убить меня? Ещё раньше крест целовали, что быть мне князем у вас, а сами клятву нарушили, крест святой преступили. Так я уже не поминаю того. А ныне сподобил меня Бог воспринять иноческий образ!
Окаянные же и не слушали его, но ещё пуще вопили:
—Убейте! Убейте его!
А когда содрали одежды с него, тихо промолвил Игорь со стоном:
— Нагим я появился на свет сей, нагим и покину его.
В то время подъехал и князь Владимир, который с трудом смог протиснуться сквозь толпу киевлян. Игорь, взглянув на него, спросил:
— Ох, брате, куда ведут меня?
Владимир соскочил с коня и прикрыл Игоря плащом. А затем сказал киевлянам:
— Братья мои! Не делайте зла! Не убивайте Игоря!
И повёл Игоря на двор матери своей, который находился поблизости. И когда уже подошёл Владимир с Игорем к воротам, начали киевляне убивать Игоря. И самого Владимира тоже ударили. Киевский боярин по имени Михаил, который приехал сюда вместе с Владимиром, соскочил с коня и бросился на помощь князю. И удалось им с Владимиром затащить Игоря на княгинин двор и запереть ворота за ним. На самого же Михаила набросилась толпа. И стали избивать его, и сорвали с него крест золотой и тяжёлую цепь золотую, и едва не убили до смерти. Тем временем другие киевляне выломали ворота и ворвались на княгинин двор. Игоря же провели в сени, наверх. Увидели киевляне Игоря на сенях, разломали сени и стащили его с сеней вниз, и начали убивать. А затем привязали его верёвкой за ноги и протащили, ещё живого, с княгинина двора через весь город. И так воспринял блаженный князь мученический венец, и отошёл ко Господу в лето 1147, месяца сентября в 19-й день. Тело же его положили на телегу, и повезли на торжище, и бросили там на поругание.
И когда увидели киевляне, что сотворили они с бывшим князем своим, то так про себя решили: "То не мы убили Игоря, но черниговские князья — они первыми на нашего князя злое замыслили!"
А когда принесли тело Игоря с торжища и положили в церкви, то в ту же ночь явил Бог знамение над ним: зажглись в церкви сами собою свечи. И наутро игумен монастыря Святого Фёдора облачил тело Игоря в ризы монаха, отпел над ним положенные песнопения и похоронил его в монастыре Святого Симеона. Во время сего печального обряда страшная гроза привела в ужас Киевлян, народ изумился и слезами раскаяния желал хоть как-либо умилостивить гневное небо.
Изяслав же узнал о том, что случилось в Киеве, и сильно опечалился, потому что жаль ему стало Игоря. И так сказал дружине своей:
— Если б ведал я про то, что случится, отправил бы Игоря в безопасное место. А теперь не уйти мне от людской молвы — будут говорить, что это я его велел убить. Но Бог мне свидетель: не повелевал я убить его и людей не подучивал!
И отвечала дружина Изяславу:
— Нечего тебе, княже, беспокоиться о людской молве. Бог знает и люди ведают, что не ты убил. То черниговские князья во всём виноваты: отступились от тебя и убить тебя хотели.
Вздохнул Изяслав и сказал в ответ им:
— Раз уж случилось такое, делать нечего. Бог нас рассудит.
И простил киевлян.
…Спустя несколько лет брат Игоря князь Святослав Ольгович перенёс мощи брата своего Игоря из Киева в Чернигов и положил их в соборной церкви Святого Спаса Преображения, в ларце, на похвалу себе и всем православным людям. И с той поры русские люди почитают святого угодника своего — благоверного князя-мученика Игоря. Ибо принял он смерть от рук убийц своих без страха, с покорностью Богу, и тем явил великую силу Православной веры, побеждающей всякую неправду и всякое зло.
Доктор исторических наук Игорь Фроянов считает, что «убийство Игоря произошло не на социальной почве, хотя привкус социальности в нем есть несомненный. Нельзя… относиться к нему и как к политическому убийству». Оно носило магический характер, соответствующий языческому сознанию. Убить Игоря и покончить с Ольговичами - одно и тоже. Убийство Игоря имело «магический знак пресечения каких бы то ни было попыток Ольговичей сесть на киевском столе…»
Спассо-Преображенский собор в Чернигове. Место погребения Игоря.
Храм в котором находились мощи святого князя Игоря (Спасский собор в Чернигове) является самым древним каменным храмом на территории Русси, он построен и стоит с 1024 года и являлся княжеской усыпальницей князей Ольговичей. Здесь было погребено 7 князей и так же митрополит Киевский блаженный Константин. В храме покоится прах князя Игоря Северского, воспетого в «Слове о Полку Игореве», Игоря Черниговского и других князей той эпохи.
Сегодня до сих пор не ясно, где находится гробница и мощи святого князя Игоря и есть ли они вообще сегодня.
Мощи святого князя Игоря Черниговского вместе с мощами других святых, находятся по приданию в усыпалнице под Спасским собором(на валу), но они были залиты бетоном по указанию советской власти. В то время, хотели разрушить весь собор, но за него заступились мировые сообщества (это чуть ли не первый каменный храм Киевской Руси) и все что они могли сделать это перекрыть доступ к мощам святых. до сих пор исправить ситуацию невозможно, так как если разрушить слой бетона, можно повредить и мощи фундамент собора,который в последствии рухнет.. 54 года собор разгроблялся Советской властью и стоял в запустении.
Так что единственный способ поклонится мощям - это помолится в Спасском соборе.(Говорят, что мощи св. князя Игоря находятся в стене справа). Но по другой версии, были у собора и другие хозяева, это греко-католики. Они несколько сот лет хозяйничали собором и не щадили православные святыни. Были ли у Церкви мощи после их хозяйствования, опять же сказать трудно. Тогда многое было разграблено и многое уничтожено.
Как впрочем Чернигов не обошло и монголо-татарское иго. Если мощи князя Игоря были на поверхности земли (а не в земле, ибо это был храм-усыпальница и перенесённый гроб с Игорем из Киева был именно погребён в этом храме) , то в послемонгольское время про них никто ни сном ни духом в истории не обмолвился..толи превратились как и положено при набегах в прах и пепел, толи подверглись поруганию бусурман
В 2012 году археологи провели раскопки крипты-усыпальницы князей, мощей князя Игоря не обнаружено., как не обнаружены они были и при большевитских раскопках в 1923 году...
Это ещё одна версия и тёмная сторона истории.
Ведь Игоревская икона Божей Матери тоже утеряна при нашествии монголов и теперь имеются только её списки.
У памятника святому князю Игорю
Однако найдено описание внешности Игоря. Игорь "ростом был средний и сух, смугл и красив лицем, власы над обычаи, как поп, носил долги, брада же узка и мала. Прилежно уставы иноческие хранил"
Ученые до сих пор спорят о том, откуда пришло к нам и что означает имя Игорь. Одни считают его скандинавским (от имени Ингвар), другие — кельтским или прибалтийским (сравни название местности в Прибалтике — Ингария, или Ингрия).
Величание
Величаем тя, /
страстотерпче святый княже Игоре, /
и чтем святую память твою, /
ты бо молиши о нас /
Христа Бога нашего.
Тропарь Игорю Черниговскому и Киевскому, блгв. вел. Кн
Наста днесь всечестная память страстотерпца благовернаго князя Игоря, /
созывающая люди в пречестный храм Спасов, /
идеже радостно сошедшася благочестивых множество /
молитвенно празднуют святую память твою, и с верою взывают ти: /
молися, святе, /
Стране Российстей, граду Чернигову и всем православным Христианом /
в мире и благоденствии спастися.
ЖИТИЕ И СТРАДАНИЕ СВ. КНЯЗЯ ИГОРЯ,
во святом крещении Георгия,
в постриге Гавриила, в схиме Игнатия.
5 июня (18 июня н.ст.) — Прославление и перенесение мощей из Киева
в Чернигов (1150 г.) 19 сентября (2 октября н.ст.) — Мученическая кончина
(+1147 г.)
Кроткий и незлобивый Игорь Черниговский стал безвинной жертвой княжеских усобиц, династических споров и интриг. Восставшие киевляне, возбуждаемые боярами-злоумышленниками, убили князя-страстотерпца, который принял уже к тому времени иночество.
И
стория святого благоверного князя Игоря Черниговского:
середина ХII века была для Руси скорбным временем непрерывных междоусобных браней за Киевское княжение двух княжеских группировок: Ольговичей и Мстиславичей. Все они были в близком родстве, все — правнуки Ярослава Мудрого. Мстиславичи назывались по имени своего отца — святого Мстислава Великого († 1132), сына Владимира Мономаха (отсюда другое их название «Мономашичи»). Ольговичи назывались по имени Олега Святославича († 1115), прозванного за свою горькую судьбу «Гориславичем» .О лег Гориславич был сын Киевского князя Святослава († 1076), который участвовал в 1072 году в перенесении мощей святых страстотерпцев Бориса и Глеба (пам. 2 мая) и вошел в историю Русской Церкви как владелец двух замечательнейших богословских сборников того времени — «Изборника Святослава 1073 г.» и «Изборника 1076 г.». В некоторых древних месяцесловах и сам князь Святослав почитался угодником Божиим, но особенно прославились два его внука: преподобный Никола Святоша († 1143) и двоюродный брат его, сын Олега Гориславича,- святой князь-мученик Игорь Ольгович († 1147).
П реподобный Никола Святоша и святой Игорь Ольгович представляют два различных пути христианской святости в Древней Руси. Преподобный Никола, отрекшийся от мира и княжеских обязанностей, стал простым иноком и мирно почил, проведя почти сорок лет в монастыре. Святой Игорь, волей Божией вступивший в борьбу за Киевское княжение, мученическим подвигом должен был искупить наследственный грех княжеских усобиц.
В 1138 году великим князем Киевским стал старший брат Игоря Всеволод Ольгович (прадед святого Михаила Черниговского). Хотя его княжение длилось всего несколько лет и было наполнено непрерывными войнами, князь считал Киев своим наследственным княжеством и решил передать его в наследство своему брату Игорю. Он ссылался при этом на пример Владимира Мономаха и говорил, как бы нарочно подзадоривая Мономашичей: «Владимир посадил Мстислава, своего сына, после себя в Киеве, а Мстислав — брата своего Ярополка. А вот я говорю: если меня Бог возьмет, то я после себя даю Киев брату моему Игорю». Но Бог гордым противится. Горделивые слова Всеволода, которого и так не любили киевляне, стали предлогом для возбуждения ненависти против его брата Игоря и всех Ольговичей. «Не хотим быть в наследстве»,- решило киевское вече. Злоба и гордыня князя вызвали ответную злобу и гордыню киевлян: святой Игорь, против воли вовлеченный в самый центр событий, стал невинной жертвой нараставшей ненависти.
Г розные события разворачивались стремительно. 1 августа 1146 года умер князь Всеволод, и киевляне целовали крест Игорю как новому князю, а Игорь целовал крест Киеву — справедливо править народом и защищать его. Но, преступив крестное целование, киевские бояре сразу же призвали Мстиславичей с войском. Под Киевом произошла битва между войсками князя Игоря и Изяслава Мстиславича. Еще раз нарушив крестное целование, киевские войска в разгар сражения перешли на сторону Изяслава. Четыре дня Игорь Ольгович скрывался в болотах около Киева. Там его взяли в плен, привезли в Киев и посадили в поруб.
Э то было 13 августа, все его княжение продолжалось две недели. В «порубе» (это был холодный бревенчатый сруб, без окон и дверей; чтобы освободить из него человека, надо было «вырубить» его оттуда) многострадальный князь тяжело заболел. Думали, что он умрет. В этих условиях противники князя разрешили «вырубить» его из заточения и постричь в схиму в Киевском Феодоровском монастыре. Божией помощью князь выздоровел и, оставшись иноком монастыря, проводил время в слезах и молитве.
Б орьба за Киев продолжалась. Возбуждаемая гордыней и ослепленная ненавистью, ни одна из сторон не хотела уступать. Желая отомстить роду Ольговичей, а заодно и всем князьям, киевское вече, год спустя, в 1147 году, постановило расправиться с князем-иноком.
М итрополит и духовенство старались вразумить и остановить их. Правивший в Киеве князь Изяслав Мстиславич и особенно его брат князь Владимир пытались предотвратить это бессмысленное кровопролитие, спасти святого мученика, но сами подверглись опасности со стороны ожесточенной толпы.
В осставшие ворвались в храм во время святой литургии, схватили молившегося пред иконой Божией Матери Игоря и потащили его на расправу. В воротах монастыря толпу остановил князь Владимир. И сказал ему Игорь: «Ох, брате, куда ты?» Владимир же соскочил с коня, желая помочь ему, и покрыл его корзном (княжеским плащом) и говорил киевлянам: «Не убивайте, братья». И вел Владимир Игоря до двора матери своей, и стали бить Владимира». Так повествует летопись. Владимир успел втолкнуть Игоря во двор и затворить ворота. Но люди выломили ворота и, увидев Игоря «на сенях» (крытая галерея второго этажа в древнем киевском тереме), разбили сени, стащили святого мученика и убили на нижних ступенях лестницы. Ожесточение толпы было столь велико, что мертвое тело страдальца подвергли избиению и поруганию, его волочили веревкой за ноги до Десятинной церкви, бросили там на телегу, отвезли и «повергли на торгу».
Т ак святой мученик предал Господу дух свой, «и совлекся ризы тленнаго человека, и в нетленную и многострадальную ризу Христа облекся». Когда вечером того же дня тело блаженного Игоря было перенесено в церковь святого Михаила, «Бог явил над ним знамение велико, зажглись свечи все над ним в церкви той». На другое утро святой страдалец был погребен в монастыре святого Симеона, на окраине Киева. Феодоровский игумен, совершая печальный обряд погребения убиенного князя-схимника Гавриила, воскликнул к народу: «Горе живущим ныне! Горе веку суетному и сердцам жестоким! Где любовь христианская?»
В 1150 году киевский престол занял Юрий Долгорукий, а его союзник — Черниговский князь Святослав Ольгович, родной брат Игоря, — торжественно перенес мощи страстотерпца в Спасский собор Чернигова.
И горевская икона Божией Матери, перед которой молился в последние минуты своей жизни святой страстотерпец великий князь Киевский Игорь Ольгович (+ 19 сентября 1147), была помещена в приделе святого Иоанна Богослова в Успенском соборе Киево-Печерской Лавры. Икона эта древнего греческого письма с надписью о принадлежности святому Игорю. (празднование ей 5 июня).
И конография святого страстотерпца претерпела с веками изменения — поначалу всех, принявших постриг благоверных князей писали на иконах в иноческих облачениях, но с петровской эпохи стали князей изображать в великокняжеских одеяниях и воинских латах — известен на этот счет указ Петра Первого в отношении св. блгв. кн. Александра Невского — после перенесения его св. мощей в 1723 — 24 гг. в Петербург из Владимира, князя было повелено нарицать великим князем и писать на иконах в княжеских и воинских доспехах.
Тропарь, глас 4.
Наста днесь всечестная память страстотерпца благоверного князя Игоря, созывающая люди в пречестный храм Спасов, идеже радостно сошедшаяся благочестивых множество, молитвенно празднуют святую память твою, и с верою взывают ти: молися, святе, стране Российской, граду Чернигову и всем православным христианом, в мире и благоденствии спастися.
Тропарь иной, глас 4.
Просветився божественным крещением, Духа Святаго светлостьми озаряем, Евангелие Христово в сердце твое восприял еси, делом слово Сына Божия исполняя, благоверный княже Игоре, моли Всеблагого Спасителя Нашего даровати нам мир и милость и спасение душ наших, чтущих честную память твою.
Кондак, глас 6.
Изменил еси земнаго княжения славу во иночества образ смиренный, и страдальчески земное житие скончав, ныне на Небеси радуешися, усердне моляся о чтущих тя, Игоре, страдальцев похвало.
Кондак иной, глас 8.
Княжескую диадиму обагрил еси кровию твоею, богомудре страстотерпче Игоре, за скиптр крест в руку приим, явился еси победоносец. И жертву непорочну Владыце принесл еси себе. Яко бо агнец незлобив от раб убиен был еси, и ныне, радуяся предстоиши Святей Троице, молися спастися душам нашим.
http://www.hramvsr.by
