Был ли малюта скуратов на самом деле жестоким

Когда речь заходит о временах Ивана Грозного, первое, что вспоминается, - это опричнина. А из исторических лиц той эпохи называют обычно Малюту Скуратова. Он известен практически всем – любимый опричник царя, отличавшийся особой жестокостью. Вот какая характеристика дается Малюте в Псковской летописи: «наперсник и злый советник и убийца при великом цари Иване и гонитель роду християнскому, той же и преосвященнаго митрополита Филиппа задуши».

Получилось так, что семья Малюты оказалась тесно связана с Иосифо-Волоколамским монастырем. Факт весьма парадоксальный, если учесть, что во времена опричнины этот монастырь осмелился отказать Ивану Грозному в поддержке его кровавых деяний.

Иосифов монастырь был одним из любимых мест царского богомолья. Очень почитал волоколамских иноков отец Ивана Грозного – великий Московский князь Василий Ш. Один из них – старец Кассиан Босой стал крестным отцом будущего Грозного царя. Как и Василий Ш, царь Иван каждый год обязательно посещал монастырь, делал вклады на помин души старца Кассиана.

Родственные связи с монастырем были и у Малюты Скуратова. Здесь жил его брат – старец Илья, а впоследствии и сын Ильи – инок Григорий. В монастыре был иноком отец Малюты – Лукьян (инок Леонид).

Однако в целом сведения о семье Малюты, да и о нем самом, не слишком обширны, поскольку даже среди незнатных опричников он выделялся своим худородством. Он не занимал видных постов, а потому не удостаивался упоминания в государственных документах.

Следует также заметить, что архивы с опричной документацией погибли (или были уничтожены), по указанию Ивана Грозного официальное летописание в Москве прекратилось и было возобновлено только при Романовых. Таким образом, отечественных материалов по истории опричнины почти нет. Зато есть немало писаний иноземных авторов, которые не всегда отличаются достоверностью. Однако за неимением других источников именно эти «баснословия иностранцев» (по выражению доктора исторических наук Р.Г.Скрынникова) обычно используются учеными, исследующими историю России времен Ивана Грозного.

О происхождении Малюты сведения сохранились весьма скромные: Скуратовы-Бельские – дворянского рода, владели поместьем в районе Белой, небольшого городка на Смоленщине, бывшего центром удельного княжества. Когда родился Малюта, неизвестно. Но впервые имя его встречается около 1553 года в «Дворовой тетради», куда записывали тех, кто служил в составе государева двора. Как дворовый сын боярский, служивший «по Белой», приписан Григорий Лукьянович (Малюта). Там же упомянуты два его брата – Третьяк и Неждан (будущий старец Иосифова монастыря Илья). Судя по прозвищу, Малюта был младшим сыном в семье. Но, когда детей уже больше не ждали, родился еще один мальчик, которого так и прозвали – Неждан.

Исходя из того, что в 1553 году Малюта состоит на службе, а служить начинали с 15 лет, то примерная дата его рождения – не позднее 1537 года.

О том, насколько незнатным был род Скуратовых, свидетельствует запись во вкладной книге Иосифова монастыря, где указан вклад Ивана Грозного «по холопе по своем по Малюте Лукиановиче Бельском». Что примечательно, в монастырских документах Малюта почти нигде не называется своим христианским именем Григорий.

Характерно и высказывание царя в послании ближайшему сподручнику Малюты по опричным «подвигам» Василию Грязному: «Ты объявил себя великим человеком, так ведь это за грехи мои случилось, что князья и бояре наши и отца нашего стали нам изменять, и мы вас, холопов, приближали» (Памятники литературы Древней Руси. Вторая половина ХУ1 века. – М., 1986, с. 171).

Действительно, введению опричнины предшествовали два весьма неприятных для Ивана Грозного события: тяжелое поражение русских войск в Ливонской войне в 1564 году и неслыханное предательство – бегство в Литву, к врагам, видного военачальника, любимца царя, князя Андрея Курбского, отец которого был также одним из самых влиятельных воевод и деятелей боярской партии.

Иван Грозный покинул Москву. Остановившись в Александровской слободе, он отправил в столицу письма с сообщением об отказе от престола. Всем миром его уговорили остаться на царстве, но по итогам переговоров с прибывшим к нему посольством Грозный создал себе особый «удел». В Летописи об Указе царя говорится: «А учинити государю у себя в опришнине князей и дворян, и детей боярских дворовых и городовых 1000 голов, и поместья им подавал в тех городах, которые поимал в опришнину. А вотчинников и помещиков, которым не быти в опришнине, велел из тех городов вывести». На территории, выделенной царем, было создано войско и администрация. Так государство разделилось на опричнину и земщину.

Поначалу опричный двор насчитывал 570 человек. Затем войско достигло 5 тысяч. Здесь были представители знатных княжеских родов, боярской знати, незнатных фамилий (к которым и относился Малюта Скуратов), черкесские мурзы, выходцы из Литвы, немецкие авантюристы. Из донесений последних, в честности, и стали известны некоторые деяния Малюты.

Верховное управление и суд на территории государева удела осуществляла опричная Боярская дума, в ее составе значились: князь М.Т.Черкасский – брат царицы, Плещеевы, Басмановы. Однако наиболее родовитых лиц здесь не было.

Первое опричное правительство возглавляли боярин Алексей Басманов и руководители главных опричных приказов – оружничий Афанасий Вяземский, постельничий Василий Наумов, ясельничий Петр Зайцев. Постельный приказ ведал не только царским гардеробом, но и отвечал за охрану царя. После внезапной смерти Наумова пост главы приказа занял Дмитрий Годунов. В обстановке заговоров и казней постельничий был в числе близких советников царя (сами Годуновы, как утверждают, в казнях не участвовали, но по советам новых любимцев царь казнил неугодных им бояр).

О службе опричника Малюты Скуратова наиболее ранние сведения имеются в связи с походом русской армии под командованием царя на Литву в сентябре 1567 года. Григорий Лукьянович поставлен в список «третьих голов», т.е. сменных младших командиров. «Третьи головы» - персоны худородные. И в этом реестре Малюта стоит предпоследним. Даже Василий Грязной значится выше.

Литовский поход пришлось прервать, поскольку Иван Грозный получил известие о готовящемся заговоре, целью которого было поставить на его место князя Владимира Андреевича Старицкого, двоюродного брата царя.

Начавшееся зимой 1567/68 годов расследование главную вину возложило на боярина И.П.Федорова-Челяднина, одного из крупнейших землевладельцев, занимавшего при царе пост конюшего, бывшего фактически главой Боярской думы. Донос на Федорова подал царю сам князь Владимир Андреевич. Незамедлительно началась кровавая расправа. Судя по всему, это событие и стало дебютом Скуратова-Бельского в роли палача. Именно ему выпало устроить разгром во владениях боярина под Калугой. По сообщениям поминального Синодика, им было убито 39 человек. Заслуги Малюты были оценены должным образом. Так началось его стремительное возвышение.

В разгар казней Иван Грозный учредил в Александровской слободе свой «орден» - подобие монастыря. Сам царь – игумен, Афанасий Вяземский – келарь, Малюта – пономарь. Ранним утром царь с сыновьями Иваном и Федором влезал на колокольню, где их ждал пономарь. Они звонили в колокола, созывая прочих «иноков» в церковь. Служба продолжалась с небольшими перерывами с четырех до 10 часов утра. На тех, кто не являлся на моление, царь-игумен накладывал епитимьи. Вечерняя молитва с 8 до 9. Все службы царь пел сам. Примечательно, что в рассказе иноземных служителей опричнины Таубе и Крузе упоминаются только двое из 300 человек «братии» опричного «монастыря». Это обстоятельство свидетельствует об особой близости Малюты к царю. После богослужения царь шел в застенок, чтобы лично наблюдать за пытками. Видимо, и тут Малюта старался угодить царю. Иноземцы сообщают, что зрелище пыток доставляло царю утешение.

Массовые расправы, затронувшие все слои населения, вызвали протест Церкви. В 1566 году митрополит Московский Афанасий демонстративно снял с себя сан и удалился в монастырь. Грозный предложил занять опустевшую кафедру Казанскому архиепископу Герману Полеву. Архиепископ Герман – выходец из Иосифо-Волоколамского монастыря, постриженики которого пользовались особым доверием государей. Они занимали самые ответственные кафедры. Однако с возникновением опричнины царь лишился поддержки старцев Иосифова монастыря. (Об этом свидетельствуют документы. В частности, в летописях нашли отражение ежегодные поездки царя в монастырь. В сентябре 1564 года Иван Грозный побывал в Волоколамском монастыре в последний раз, и только в 1573 году, после упразднения опричнины, его приезды возобновляются. Не отмечено в этот период и вкладов царя в монастырь.)

Таким образом, в своих расчетах на поддержку архиепископа Германа царь ошибся. Владыка, будучи противником опричнины, пытался воздействовать на Ивана Грозного. Члены опричной Думы, оклеветав Владыку Германа, добились его изгнания с митрополичьего двора.

Московскую кафедру по настоянию Грозного занял игумен Соловецкого монастыря Филипп из знатного боярского рода Колычевых. При этом царь, претендовавший на всю полноту власти, не только светской, но и духовной, уговорился с Владыкой, что тот не будет вступаться в дела опричнины. Однако недолго продолжалось молчание святого Владыки. 22 марта 1568 года летопись сообщает: «Учал митрополит Филипп с государем на Москве враждовати о опричнины». В этот день царь со своей охраной отправился на богослужение в Успенский собор и подошел к митрополиту за благословением, но неожиданно получил отказ. Владыка стал обличать беззакония опричнины, говоря, что в стране льется невинная кровь, царь творит неправедные дела. Но Бог взыщет с него, а сам Владыка готов принять смерть за правое дело. Грозный пытался оправдаться, пожаловавшись на то, что против него восстали ближние. Однако митрополит не принял объяснений, заявив, что впредь не будет молчать. В ярости царь сказал: «Я был слишком мягок к тебе и твоим сообщникам». Немедленно было отдано распоряжение о захвате близких митрополиту старцев и его помощников, которых водили по городским улицам, в итоге забив насмерть.

Царь устроил Соборный суд над митрополитом Филиппом. Нашлись лжесвидетели, которые обвинили Владыку в колдовстве. В ноябре 1568 года был вынесен приговор: пожизненное заточение. Митрополита Московского схватили прямо во время службы. В собор ворвались опричники во главе с боярином А.Д.Басмановым и Малютой. Боярин объявил царский указ. Малюта сорвал с Владыки облачение. Сверженного митрополита бросили в простые сани и увезли из Кремля. По дороге его били метлами. В оковах святой митрополит содержался сначала в подвалах московских монастырей, а потом был отправлен в Тверской Отрочь монастырь.

Архиепископ Герман Полев был в числе тех, кто подписал документ об избрании митрополита Филиппа на Московскую кафедру. Но до суда над святым Владыкой он не дожил (сведения о его смерти противоречивы: то ли архиепископ Герман умер от моровой болезни, то ли был убит опричниками по приказу Ивана Грозного).

«Злобы пособником» при низложении митрополита Филиппа выступил архиепископ Новгородский Пимен, возглавлявший Соборный суд. Но вскоре и самого архиепископа Пимена обвинили в заговоре с земским боярином Василием Даниловым. Данилов возглавлял боярскую комиссию, которой Иван Грозный поручил управлять столицей после учреждения опричнины. Пытками Малюта Скуратов добился от Данилова признания, что в заговоре с ним состояли новгородские власти и жители Новгорода и Пскова. Обвиняли новгородцев в том, что они хотят перейти к польскому королю.

Расправа над Даниловым не заставила себя ждать. В убийстве его участвовал сам Малюта. Характерно, что рассказывающий об этом деле итальянец Алессандро Гваньини называет Скуратова «командиром царских приспешников».

Это было весной-летом 1569 года. А осенью, испытанный в пролитии высокородной крови, Малюта, показавший свою безоговорочную преданность и послушание царю, получил новое задание. На этот раз расправа ожидала князя Владимира Андреевича. Царь был разгневан на князя, подозревая его во всевозможных заговорах. Владимир Андреевич был сослан на службу в Нижний Новгород. То, что князь помог опричникам разгромить боярский «заговор» в земщине, не умилостивило царя, и не помешало Малюте начать розыск об измене самого Владимира Андреевича Старицкого. В итоге его обвинили в покушении на жизнь царя.

В начале октября Владимир Андреевич был вызван в Александровскую слободу. Князь отправился в дорогу с княгиней и детьми. Он остановился, как ему было указано, неподалеку от слободы. Здесь Владимир Андреевич со свитой оказался в руках опричников во главе с Малютой и Грязным. Малюта не осмелился собственноручно пролить кровь ближайшего родственника царя. Князя, его супругу Евдокию, приходившуюся двоюродной сестрой беглому боярину Курбскому, и их 9-летнюю дочь Евдокию заставили выпить отравленное вино. Над остальными вволю поиздевались. Умерщвлены были три священника, дьяк, подьячий, двадцать слуг, а также несколько человек, невольно ставших свидетелями расправы. Главные же свидетели обвинения были уничтожены еще до окончания следствия.

Через несколько дней царь велел привезти в Москву свою тетку – мать князя Владимира Андреевича. Княгиня Евдокия жила в Горицком монастыре на Белом озере. По дороге она и сопровождавшие ее инокини были умерщвлены (по одним сведениям – утоплены в реке, по другим – уморены дымом).

Убийство удельного князя, знатнее которого в России был только сам царь, много значило в судьбе Малюты. С одной стороны, это говорило о высокой степени доверия, которое Иван Грозный оказывал своему «холопу», а с другой стороны, лишало опричного палача возможности отступить, отказаться от своей кровавой службы. Такой шаг теперь грозил ему самому неминуемой гибелью. Дальше Скуратов-Бельский действовал, уже не останавливаясь ни перед чем.

Эта его готовность во всем угодить царю, нашла отражение в народной былине, рассказывающей о том, как Иван Грозный во гневе приказывает казнить своего сына:

А и все палачи испужалися,

Что и все по Москве разбежалися;

Един палач не пужается,

Един злодей выступается –

Малюта палач, сын Скуратович…

Тем временем Малюте предстояло убить не просто высокородного, но и весьма авторитетного, хотя и низложенного митрополита Филиппа. Лишенный церковной власти и возможности влиять на ход событий, митрополит по-прежнему был угрозой для опричников. Митрополит Московский всегда являлся для государей духовным отцом, которого надлежало слушаться, благословение которого было необходимо на все важные государственные дела. Худородные деятели опричнины опасались, как бы царь, раскаявшись, не надумал вернуть митрополита Филиппа в Москву. Это стало бы прямой угрозой их благополучию. Ведь Владыка и не думал менять свое отношение к опричнине.

Случай для расправы представился очень скоро.

Иван Грозный решил раз и навсегда отучить новгородцев от попыток измены Москве. В декабре 1969 года опричная армия выступила из Александровской слободы в поход на Новгород. По дороге опричное войско разгромило без жалости многие города. Пострадали от этого похода не только Новгород и Псков, но и Клин, Тверь, Торжок.

Приближаясь к Твери, царь вспомнил о Святителе Филиппе, желая получить его благословение на свой поход. В Житии митрополита Филиппа говорится, что он предвидел все, что произойдет с ним. Его слова, сказанные за три дня до гибели: «Вот приблизился конец моего подвига». В день убийства он причастился Святых Христовых Таин.

Заручиться высочайшим благословением был послан Малюта Скуратов. Свидетелей состоявшейся в Отрочь монастыре встречи не было, но вот как рассказывает об этом церковное предание. Войдя в тюремную келию, Скуратов с притворным почтением припал к ногам митрополита Филиппа со словами: «Владыко святый, дай благословение царю идти в Великий Новгород». В ответ услышал: «Делай то, для чего ты пришел».

Неизвестно, было ли у Малюты указание убивать митрополита. Вполне вероятно, что митрополит пытался образумить палача, и тот, услышав не благословение, а обличительные слова, вместо раскаяния пришел в бешенство и «заял праведного уста подглавием», то есть сбил святого с ног и задушил подушкой. Настоятелю и приставникам, следившим за пленником, было сказано, что митрополит умер по их небрежности «от неуставнаго зною келейнаго». Историк Н.М.Карамзин пишет: «Устрашенные иноки вырыли могилу за алтарем и в присутствии убийцы погребли сего великого иерарха церкви российской, украшенного венцом мученика». Судя по тому, что никакого наказания Малюта не понес, можно не сомневаться в одобрении царем его действий.

В страшном погроме, учиненном в Твери, Скуратов-Бельский принимал самое непосредственное участие. В частности царь послал его убить содержавшихся в тюрьме пленных татарских вельмож. Их было 19, и они оказали ожесточенное сопротивление, к чему опричники не привыкли. Малюта был ранен, а пленных расстреляли из пищалей.

Далее последовал разгром Новгорода. Точное число казненных неизвестно. По донесению самого Малюты – более полутора тысяч. Но не все погибшие были учтены. Так, сообщается о том, что из города были изгнаны нищие и бродяги, которые просто замерзли в снегу. Летописи рисуют страшную картину: «Мужей и жен и детей в великую реку Волхов вмета, яко и реки запрудитися».

Благодаря успешному разоблачению «новгородской измены», активная карательная деятельность Скуратова получила высокую оценку. С мая 1570 года Малюта – думный дворянин в опричной Думе. Правда, имя его в списках стояло последним. Но это было только начало.

Призрак смуты в земщине продолжал пугать царя. Глава сыскного ведомства использовал его подозрения, чтобы устранить тех, кто еще стоял на его пути к вершинам власти в опричнине.

Так, попытка оступиться от опричнины закончилась трагически для одного из ее основателей, обладавшего незаурядными военными и административными талантами, - А.Д.Плещеева-Басманова. Малюта, воспользовавшись его связями с архиепископом Новгородским Пименом, обвиненном в соучастии по делу князя Владимира Старицкого, расправился и с самим Басмановым, и с его родными. Они были сосланы на Белое озеро, где Басманов вскоре умер в тюрьме. Также и другой видный деятель опричнины – А.Вяземский, оружничий, схваченный по доносу Малюты, умер «в железных оковах». Так были устранены наиболее авторитетные лица опричнины. Те, кто затеял опричный террор, стали его жертвами. Среди высших дворцовых чинов уцелел только постельничий Годунов. Его выручил свояк – Малюта, дочь которого была замужем за племянником Дмитрия Годунова – Федором.

Последствием расправы с верхушкой опричнины стало то, что, по выражению Таубе и Крузе, при особе царя не осталось никого, кроме отъявленных палачей и молодых ротозеев. Под «молодыми ротозеями» имеются в виду появившиеся в опричнине еще совсем неопытные представители знати, не игравшие никакой заметной роли. Палачи – это пришедшие на смену Басманову и Вяземскому Малюта Скуратов и Василий Грязной.

Царь, живший в постоянном страхе перед заговорами, доверял теперь только своему верному сыщику. Это проявилось и в участии Малюты во внешнеполитических делах. В частности, в мае 1570 года Скуратов-Бельский присутствует на думском заседании по западной границе России.

Но более привычной для него была другая работа. После разгрома Северной Руси на очереди стояла Москва. Летом 1570 года массовые казни начались в столице. Эту «работу» собственноручно выполнял Малюта. Так, 28 июля он получил приказ отрубить головы 9 детям боярским, т.е. дворянам, а затем уничтожали жен и детей казненных. Помимо этого Малюта участвовал в расправе над рюриковичами Серебряными-Оболенскими. Скуратов лично казнил видного полководца князя П.С.Серебряного и его слугу. Участвовал он и в казни дьяка И.М.Висковатого, долгое время возглавлявшего Посольское ведомство, а также казначея Н.Фуникова.

Кстати, сам Малюта военачальником был слабым. Как говорят в народе: «Молодец против овец, а против молодца – сам овца». Ему несложно было воевать против своего народа. Эта гражданская война была односторонней, поскольку опричникам никто не пытался оказывать сопротивление, шли на казни, как «овцы безгласные». Иначе было в борьбе с внешними врагами. Так, весьма скромной была роль Скуратова в походе против крымского хана. В сентябре 1570 года государь с войском встал под Серпуховом. Малюта значится там в числе дворян, предназначенных для пребывания «в стану у государя». Это намного ниже любого воеводы.

Весной 1571 года на подступах к столице появились орды крымского хана Девлет-Гирея. Земские и опричные войска вышли навстречу, но действовали разрозненно. Узнав о прорыве крымцев через Оку, Иван Грозный оставил войско и бежал в Ростов. Кроме того, в русском войске нашелся предатель. В результате защитить Москву не удалось. Город был сожжен, много людей погибло, тысячи были уведены в плен. Расследование неудачных действий воевод вел Малюта. Тогда были казнены князь М.Т.Черкасский (брат покойной царицы Марии Темрюковны), который командовал опричным войском, и более 100 опричников.

Высокое служебное положение Скуратова-Бельского в опричнине подкреплялось тем, что ему удалось устроить выгодные для него браки дочерей. Анна была выдана замуж за князя Ивана Михайловича Глинского, входившего в число высших родов русской знати. Екатерина стала женой князя Дмитрия Ивановича Шуйского, рюриковича, брата будущего царя Василия Шуйского. Муж Марьи – Борис Федорович Годунов был не так высокороден, но именно ему впоследствии предстояло занять царский трон. Супругом Елены стал князь татарского происхождения Иван Келмамаевич (оба они умерли рано). Следует заметить, что дочерей Малюты преследовала дурная слава их отца. Так, людская молва обвинила Марью в отравлении царя Федора Иоанновича, а Екатерину - в отравлении любимого народом воеводы – князя М.В.Скопина-Шуйского.

Первенствующая роль Скуратова-Бельского при дворе стала очевидной для всех на последовавшей 28 октября 1571 года свадьбе Ивана Грозного. Очередной его женой стала дочь коломенского сына боярского Марфа Собакина. Царь выбрал ее по совету Малюты. Свахами Марфы были дочь и супруга Малюты – обе Марьи, а «дружками» царской невесты стали не знатные князья и бояре, как это было при первой женитьбе Ивана Грозного, а сам Малюта вместе с зятем Б.Ф.Годуновым. Так Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский вошел в круг царской семьи. Правда, Марфа умерла вскоре после свадьбы, но придворная карьера Малюты, несомненно, упрочилась.

Зимой 1571/72 годов Скуратов активно участвует во внешней политике: в декабре 1571 года вместе с дьяком Щелкаловым ведет переговоры с представителем Польского короля Михаилом Галабурдой. 6 января присутствует на переговорах со шведскими послами, в феврале – состоит в группе переговорщиков с крымским «гонцом» Янмагметом, а затем участвует в переговорах с представителями польско-литовского королевства, привезшими известие о смерти короля Сигизмунда П.

Весной 1572 года в смешанном земско-опричном походе Малюта идет к Новгороду вместе с царем как второй дворовый воевода, а это означает, что ниже его были поставлены представители древних боярских родов. Но они не выказывали возмущения, боясь царева гнева. И все же боярское достоинство своему любимцу, несмотря на все его заслуги, царь дать не решился.

Следует заметить, что участие Малюты в делах военных и дипломатических вовсе не говорит о его талантах в этих сферах, а скорее свидетельствует о недоверии Ивана Грозного, которое он испытывал к высокопоставленным лицам своего государства. Задача Скуратова была присматривать за ними.

Казни в Новгороде летом 1572 года стали последним «подвигом» палача Малюты. Его заслуги были отмечены данным ему поместьем на Новгородчине.

Но в эти дни уже готовился указ об отмене опричнины. Тогда же летом была одержана победа над Девлет-Гиреем с помощью земского войска и земских воевод, что и решило судьбу опричнины. Указом запрещалось даже упоминать об опричнине. Нарушителям грозило наказание: их били кнутом на торгу.

Вскоре опричное войско было распущено. Так называемый «двор» заменил опричный охранный корпус царя.

Осенью 1572 года русские войска были собраны для похода в Ливонию. Возглавил армию сам Иван Грозный. При этом Малюта лишился всех высоких постов. О нем говорится так: «Ездит за государем». Столь неопределенный статус больше напоминает должность личного телохранителя.

27 декабря войско пришло под стены замка Вайсенштайн (крупнейшая после Ревеля крепость, ныне городок Пайде, в Эстонии). Русские войска в 1558, 1564, 1570 годах безуспешно подступали к этой крепости. На этот раз выстрелами из пушек были проломлены немецкие укрепления. 1 января 1573 года крепость взяли штурмом через пролом. Во главе отрядов на приступ были посланы Василий Грязной и Малюта Скуратов. Малюта получил смертельную рану (Грязной уцелел, но в том же году был послан на разведку в донецкие степи, где попал в плен к татарам).

Ход событий заставляет думать, что Иван Грозный руками врагов решил уничтожить руководителей опричнины. Но с другой стороны, считается, что именно гибель любимца царя стала причиной жестокой расправы с пленными шведами и немцами, которые в отместку были сожжены. Так или иначе, смерть печально знаменитого опричного палача была весьма почетной.

Церковные документы, а именно рукописи Иосифо-Волоколамского монастыря, которые светские ученые нередко оставляют без внимания, донесли до нас некоторые обстоятельства последних месяцев жизни Скуратова.

К концу 1571 года для Малюты стал уже очевиден близкий конец опричнины. Не менее очевидным являлся для него и тот факт, что все бывшие царские фавориты и временщики были безжалостно уничтожены. У него не имелось оснований ждать для себя более благополучного исхода. И тогда, в страхе за свою жизнь, Малюта обратился к Тому, кто выше и сильнее всех земных царей – к Богу. Усердной Заступницей рода христианского народ называет Богородицу. Ее ходатайству перед Небесным Царем и вверил себя Григорий Лукьянович. По его заказу лучшие иконописцы из придворной мастерской Ивана Грозного создали список Владимирской иконы Божией Матери. Эта икона была с крестным ходом принесена в Волоколамский монастырь из имения Малюты под Вязьмой. Было это Великим Постом, вечером 2 марта (ст. ст.) 1572 года. Одновременно Скуратов-Бельский дал в монастырь 200 рублей на строительство храма в честь Сретения Владимирской иконы Божией Матери (как отмечает монастырский Обиходник, «да его (Малюты) и жены его 500 рублев, а образов Божиих и Пречистые Богородицы и великих чудотворцев окладных златом и сребром и риз многоценных много множество»).

Слуга опричника, сопровождавший икону, написал «Сказание» об этом событии, сохранившееся в нескольких списках, где поведал о том, что «вельможа Григорий» со слезами молился перед иконой, прося Божию Матерь, чтобы Ее молитвами Господь простил ему его тяжкие согрешения и даровал христианскую кончину. И он получил просимое. Хотя кончина Григория Лукьяновича не была безболезненной и мирной, но достойной и праведной. Господь принял его покаяние, также принял и его вклад. Написанная по заказу Малюты икона сразу по принесении в монастырь явила себя чудом и стала особо чтимой, получив впоследствии название «Волоколамская» (икона стояла в местном ряду Успенского собора Иосифо-Волоколамского монастыря до 1954 года, когда была увезена в музей имени Андрея Рублева в Москву).

По приказу Ивана Грозного тело Скуратова-Бельского было привезено из Ливонии в Волоколамский монастырь. Упокоился Малюта рядом с отцом возле стен древней Трапезной палаты.

Сохранилось предание, будто иноки монастыря противились погребению в обители такого отъявленного злодея и душегуба, и похоронен он был тайно, под покровом ночи, так что и следы самого погребения были сокрыты. О том, что это семейство было здесь нежеланным, говорит и особое место для родового некрополя Скуратовых-Бельских, вдали от других погребений, сосредоточенных вокруг алтаря Успенского собора.

Той же осенью царь с сыновьями, впервые после почти десятилетнего перерыва, побывал в Иосифовом монастыре, а затем уже приезжал ежегодно, делая вклады на помин души Малюты.

Бывала в монастыре и давала деньги на кормы и панихиды жена Скуратова-Бельского, получившая «пансион». Ей ежегодно выплачивали 400 рублей из казны. Для той эпохи это уникальный случай. Обычно вдовам погибших давали часть поместья. Да и сумма пенсии немалая – это размер крупного оклада для служивших при дворе. В мае 1576 года Марья Скуратова-Бельская, уже как инокиня, была погребена в московском Новодевичьем монастыре. Следом за ней умер их с Малютой сын Максим. О нем ничего неизвестно, кроме прозвища – Горяин, что означает горемыка. Погребен он рядом с отцом и дедом. Неизвестна судьба и еще одного сына Малюты по прозвищу Верига.

19 сентября 1581 года вместе с государем в монастырь приезжали дочери Скуратова-Бельского Марья и Анна, а Екатерина прислала с ними деньги на корм и на панихиду.

В дальнейшем вклады по умершим родственникам делала жена Б.Ф.Годунова Марья. Сам Борис Федорович, в 1598 году избранный царем, часто присылал деньги на помин души Малюты, а в 1599 году посетил монастырь. Как сообщает Никоновская летопись: «…в Великий Пост ходил царь Борис с сыном своим с царевичем Феодором на Волок на Ламской в Осифов монастырь молитися».

Судьба дочерей Малюты Скуратова, стараниями отца вознесшихся так высоко, была трагической, так же как и судьба их детей. Смутное время стало расплатой за всю безвинно пролитую при Иване Грозном кровь.

После внезапной смерти Бориса Годунова бояре, сначала присягнувшие его сыну Феодору, тут же свели его с престола и вскоре зверски убили вместе с матерью, а дочь Ксению отдали на поругание Самозванцу.

Вместе с мужем – воеводой Дмитрием Шуйским и его братьями – бывшим царем Василием Шуйским и Александром Шуйским была вывезена в Польшу Екатерина. Смерть пленников последовала загадочно быстро. Вернулся в Москву живым только Александр.

Но не все потомство Скуратова-Бельского погибло. В современном Российском государстве есть семьи, которые утверждают, что их предком был сам Малюта Скуратов. Но живут они очень далеко от тех мест, где творил свои злодеяния их прародитель – на самой восточной окраине России.

Л И Т Е Р А Т У Р А:

Полное собрание русских летописей, т. 5. Псковские летописи. Вып. 1.

Записные книги, гл. 71, 73. ЦГАДА, ф. 181, № 141/196.

Кормовая книга Иосифо-Волоколамского монастыря. Изд. Л.Штайндорф. – Белау-Ферлаг, Кельн, 1998.

Вотчинные хозяйственные книги ХУ1 в. – М.-Л.: ЛОИИ СССР, 1980.

Ключевский В.О. Краткое пособие по русской истории. – М.: Прогресс-Пангея, 1992. – 208 с.

Карамзин Н.М. Предания веков. – М.: Правда, 1988. – 768 с.

Беллярминов И.И. Курс русской истории. – М.: Роман-газета, 1994. – 112 с.

Шереметев С.Д. Иосифов Волоколамский монастырь. – М., 1899.

Преподобный Иосиф Волоцкий и его обитель: Сб. статей – М.: Северный паломник, 2008. – 512 с.

Зимин А.А., Хорошкевич А.Л. Россия времен Ивана Грозного. – М.: Наука, 1982 г. – 184 с.

Зимин А.А. Крупная феодальная вотчина и социально-политическая борьба в России (конец ХУ-ХУ1 в.). – М.: Изд-во «Наука», 1977 г. – 355 с.

Скрынников Р.Г. Лихолетье: Москва в ХУ1-ХУП в. – М.: Московский рабочий, 1989. – 543 с.

Скрынников Р.Г. Святители и власти. – Л.: Лениздат, 1990. – 349 с.

Федотов Г.П. Святой Филипп, митрополит Московский. – М.: МП «Стрижев-Центр», 1991. – 127 с.

Володихин Д.М. Малюта Скуратов. – М.: Молодая гвардия, 2012. – 257 с.

Слово Святой Руси. – М.: Круг чтения, 2002. – 240 с.

Годы жизни: ? – 1573

В истории России много ярких, выдающихся личностей, которые принесли славу своей стране. Однако история помнит и хранит имена тех, кто написал страшные строчки на её страницах, принёс много бед и страданий народу. О них тоже надо знать, чтобы помнить, к каким негативным последствиям может привести бесчинство и беспредел людей, стоящих у власти. Одним из таких людей был Малюта Скуратов (Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский, прозвище Малюта он получил за малый рост) — политический, государственный и военный деятель периода правления Ивана Грозного, один из руководителей опричнины в России.

Каковы же основные направления его деятельности и их результаты?

Одним из направлений деятельности Малюты Скуратова была государственная служба, которой он посвятил всю свою жизнь. Выходец из провинциального дворянства, Скуратов довольно долго поднимался по служебной лестнице, был на второстепенных ролях. И лишь в период опричнины, начиная с 1569 года, Малюта Скуратов постепенно становится правой рукой в его политике. Он был исполнителен, благодаря « безумному следованию царским прихотям», вошёл в доверие к царю. Малюта лично участвовал в налётах на дома бояр, вельмож, дьяков, именно он обвиняется в убийстве митрополита , не пожелавшего благословить царя на поход против Новгорода в 1568 году.

Карьера резко пошла вверх: Малюта Скуратов в 1570-1572 годах – думный дворянин, породнился со знатными боярскими родами- Годуновыми и Шуйскими. Ему царь доверил вести дипломатические переговоры с Крымом в 1572 году.

Результатом данной деятельности лично для Малюты Скуратова стал взлёт карьеры, обогащение, доверие царя, огромная власть. Однако для страны его деятельность не принесла ничего положительного: ни ярких инициатив не было с его стороны, ни реформ не проведено. Он был лишь прислужником Ивана Грозного в его жестокой политике, уничтожении непокорных людей. Сколько загубленных жизней было не счету Малюты Скуратова!

Другим направлением была военная деятельность Скуратова. В январе 1570 Скуратов руководил погромами и грабежами в непокорном Новгороде. Даже в народе сохранилось несколько половиц того времени, подтверждающих жестокость этого « военного деятеля» (« Не так страшен царь, как его Малюта»).

Малюта Скуратов был участником Ливонской войны. В конце 1572 года он руководил войсками, действовавшими в Эстонии. Но именно здесь в одном из бою при взятии замка Вейсенштейн он погиб 1 января 1573 года. Царь не забыл помощь и преданность Малюты: родственники имели те же привилегии, что и при жизни Малюты, а его вдова до конца жизни получала пенсию- это было исключительным явлением того времени.

Результат данной деятельности –та же преданность царю, приведшая к гибели тысяч неповинных жителей Новгорода, а также бесславные военные сражения в войне, не принесшей славы России. Таланта военного деятеля не было у Малюты Скуратова.

Таким образом , Малюта Скуратов- пример того, до какого беспредела может дойти человек, облачённый властью, поддерживаемый царём, сколько бед и горя он может принести народу и стране в целом. Это яркий урок истории нам, современникам, свидетельствующий о том, что у власти должны стоять люди высоконравственные, любящие народ, служащие делу процветания России. Нельзя допускать к власти людей жестоких, циничных, льстивых, эгоистичных, таких, каким был палач и душегуб Малюта Скуратов.

Малюта Скуратов (настоящее имя Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский) - опричник, символ государственного террора в России в период правления .

В русской истории есть несколько имен, неизменно навевающих ужас при их упоминании. Это Малюта Скуратов, Николай Ежов и Лаврентий Берия. Первое из них стало нарицательным, синонимом абсолютного злодея, утратившего человеческий облик.

О происхождении

Малюта Скуратов происходил из рода Бельских. Нередко упоминание этой фамилии приводит к путанице. Дело в том, что в XV-XVI вв. в было известно два рода Бельских.

У всех на слуху князья Бельские - аристократы, Гедеминовичи, потомки Ольгерда, происходившие из Литвы и перешедшие на русскую службу в конце XV века. Весь XVI век они активно участвовали в политической жизни страны. Представители этого княжеского рода входили в регентский совет при малолетнем Иване IV, затем подверглись кратковременным гонениям в годы его царствования, один из Бельских возглавлял Боярскую думу в Земщине в период опричнины. В 1570-х годах этот род пресекся и, соответственно, исчез из политической жизни страны.

Есть еще одни Бельские, уже не князья, а только провинциальные дворяне. Их родословная все еще остается предметом научного поиска. Ясно одно, что до середины XVI века ничем примечательным они не были отмечены и, в отличие от князей Бельских, в политическую элиту своего времени не входили. Именно из этого рода и происходит Малюта Скуратов, настоящее имя которого Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский. Почему тогда Малюта и почему Скуратов?

Ответ на этот вопрос несложен. Скуратовы - это прозвище, оформившееся в самостоятельную фамилию. Дело для XVI века обычное. Скуратом прозвали отца Григория - Лукьяна Бельского. А. М. Панченко, крупнейший исследователь русской средневековой культуры, переводил слово «скурат» как «вытертую замшу» и считал, что это прозвище указывало на не очень здоровую и чистую кожу лица. Что касается имени, то есть устоявшаяся версия его происхождения. Малюта, малютка, маленький, т.е. указание на невысокий рост или, напротив, на крупное телосложение, когда маленьким зовут как бы в насмешку. Описаний внешности или парсун Малюты Скуратова не сохранилось, поэтому любое из предположений имеет право на существование. А может быть еще и не только маленький, но и лютый?

О детстве и юности Малюты Скуратова ничего неизвестно. До сих пор тайной остается даже дата его рождения. Приблизительно она вычисляется исходя из ряда фактических данных. Согласно «Уложению о службе» в XVI веке возраст поступления на нее был определен в 15 лет. Первое упоминание Григория вместе с братьями - Третьяком и Нежданом - зафиксировано в «Дворовой тетради» 1552-1553 гг., куда были внесены все имена приписанных к государеву двору. Если в это время Малюте было 15 лет, следовательно, он появился на свет не позже 1537 года.

Место рождения также можно предположить. Известно, что Скуратовы имели свой двор в . Он не сохранился. Однако территория его расположения определена. Если пойти вверх от Волхонки по Колымажному переулку, то на углу с Малым Знаменским будет стоять церковь Святого Антипы. Первый деревянный храм, который был возведен на месте нынешнего, устраивался при участии семьи Скуратовых-Бельских, усадьба которых примыкала к этой церкви с восточной стороны. Скорее всего, они давали средства на постройку и участвовали в ее возведении, рассматривая эту церковь как своего рода домовый храм. И почему бы не предположить, что именно здесь, в центре современной Москвы, всего в 400 м от был в начале XVI века рожден и крещен Малюта Скуратов?

Скорее всего, он прожил бы свою жизнь вполне обыкновенную, ничем не выделяющуюся из быта служилого сословия. Потенциальных шансов для головокружительной карьеры у него не было: средневековье с его местничеством очень ценило знатность и родовитость. Но поскольку XVI век - это перелом эпох, то «кадровая политика» того времени требовала людей не столько знатных, сколько одаренных. И вот уже рядом с Грозным на первом этапе его правления не только Рюрикович князь Андрей Курбский, но и «худородный» дворянин Алексей Адашев, никому не известный монах Сильвестр, а когда понадобился палач, то им стал такой же выходец из «детей боярских» (т.е. рядового дворянства) Малюта Скуратов. Поэтому впервые этот человек становится исторически заметным только в период опричнины.

Опричнина и опричники

XVI век - противоречивое время в отечественной истории. Это период реформирования управления страной, обновления законодательства, присоединения новых земель, формирования регулярной армии, и одновременно жесточайшего и массового государственного террора, с которым Россия тогда столкнулась впервые в своей истории. Обвинять в этом какую-то конкретную личность, в частности Ивана IV и его сподвижников, среди которых Малюта Скуратов занимал далеко не последнее место, наверное, можно и нужно, но надо понимать, что одновременно в европейских странах - Франции, Англии, Германии, Испании, Нидерландах - тоже имело место нечто подобное. Происходил исторический разлом и, как это всегда бывает при смене цивилизационных этапов, он сопровождался большой кровью.

3 декабря 1564 года царь Иван Грозный с семьей, боярами и казной тайно покинул Москву. Отправился на богомолье в . В богомолье, да еще перед Рождеством, нет ничего необычного. Настораживал лишь тайный отъезд и то, что царь забрал с собой все, что составляет основу государства. Дальше события разворачивались по законам театральной драмы. После богомолья Иван IV в Москву не вернулся, уехал в и оттуда начал направлять «гневные» и «слезные» послания москвичам и духовенству. Жаловался на утеснения, крамолу и просил защиты от неверных бояр. Надо понимать, что в представлениях людей XVI века государство и государь - это понятия неразделимые. Одно без другого быть не может. Нет государя - государство сирота, его народ брошен без защиты. На то и был расчет. Надо было вернуть царя в столицу во что бы то ни стало. И под нажимом посадских людей в Александрову слободу едет делегация во главе с архиепископом Пименом. Иван готов вернуться, но только учредив «опришнину», что и было сделано 5 января 1565 года.

Причины ее введения до конца историкам не ясны. Есть масса версий - от противоречий с Избранной Радой, которая стала слишком самостоятельной и имеющей обо всем свое мнение, боярских заговоров, чувствительных поражений в Ливонской войне, до желания неограниченной абсолютной власти. Сущностью нового политического курса стала триада, выраженная академиком А. А. Зиминым: переселения, казни, конфискации.

Для осуществления террористического курса понадобились новые люди, безродные «калики», как их называл первый русский политический эмигрант А. М. Курбский. Не всякий аристократ был готов беспрекословно подчиняться и уж тем более рубить головы безвинным. «Худородные» же на этом строили свою карьеру и были готовы на все. Русский историк XIX века Н. Г. Устрялов писал, что начиная с 1560 года «царь окружил себя людьми недостойными, в числе которых особенно замечательны как злейшие враги всех честных граждан Басманов, Малюта Скуратов, Вяземский».

Служебный путь

В 1567 году в разрядной книге (списке служебных назначений - разрядов) Малюта Скуратов упоминается в качестве сотника в опричном войске - это рядовая должность, которую вполне мог занять человек незнатный и небогатый, каким Малюта Скуратов и являлся. Поэтому считать, что этот самый известный опричник стоял у истоков учреждения террора, было бы неверным. Он будет связан с его апогеем. Не зря же Малюта упоминается в составе опричного войска - немногочисленной преторианской гвардии царя, призванной охранять монарха, заниматься сыском, выжигать крамолу огнем и мечом.

В 1568-1569 гг. Малюту можно уже обнаружить в непосредственной близости от Ивана IV, выполняющим его самые щекотливые поручения. Он входит в «братию» того своеобразного монашеского ордена, который Иван Грозный создал в своей новой столице - Александровой слободе. Царь в этом «братстве» разыгрывал роль игумена, Афанасий Вяземский - келаря, Малюта Скуратов - пономаря. А это уже ближний круг, особо доверенные лица. Вся «братия» носила специальное и очень символичное оружие - заостренные монашеские посохи и длинные ножи, спрятанные под верхней одеждой.

За счет чего же у Малюты Скуратова сложилась такая стремительная карьера? Скорее всего, здесь сыграли свою роль два фактора.

Первый фактор - это не просто активное участие в терроре, людей готовых на это в то время было достаточно. Здесь, скорее всего, сработала абсолютная, не рассуждающая, верность царю. Поэтому с 1567 г. именно Малюте царь доверяет курировать тайный опричный сыск и самые щекотливые дела: боярина Ивана Петровича Федорова, князя и митрополита Филиппа Колычева. Московский застенок, куда привозили неугодных, располагался на Берсеневской набережной в том месте, где сейчас стоит знаменитый Дом на набережной, т.е. напротив Кремля.

Второй фактор психологического свойства. На него указывает , описывая особенности личности Ивана Грозного: «Первую жену свою он любил какой-то особенно чувствительной, недомостроевской любовью. Так же безотчетно он привязывался к Сильвестру и Адашеву, а потом и к Малюте Скуратову». Царю Грозному, при всей подозрительности его натуры, всегда был нужен человек, которому он мог бы хоть в какой-то мере доверять. И в зависимости от политической ситуации царь и выбирал себе наперсников - реформаторов или палачей.

Дело боярина И. П. Федорова и князя В. А. Старицкого

Предположительно в 1567 году у царя появились сведения об аристократическом заговоре против него, в который вошли князья И. Д. Бельский, И. Ф. Мстиславский, М. И. Воротынский и боярин И. П. Федоров. Возможно, планировалась замена Ивана IV на более приемлемую фигуру - единственного его близкого родственника и двоюродного брата князя Владимира Андреевича Старицкого. Якобы с этой целью заговорщики вступили в контакт с польским королем Сигизмундом II. Есть версия, что эта история всего лишь польская провокация, рассчитанная на ослабление России как противника в шедшей тогда Ливонской войне.

Со Старицким князем история была давняя, уходящая в 1553 год, когда Ивану Грозному было всего 23 года, и он тяжело заболел. К этому моменту Иван IV уже 6 лет правил страной, имел наследника - царевича Дмитрия - младенца, «пеленочника», как тогда говорили (он погибнет в 1553 году, не дожив и до года). Это сразу же сделало актуальным вопрос о приемнике.

Кто? Младенец Дмитрий или Старицкий князь. Политическая элита раскололась. Большинство не хотело власти младенца, неизбежного в этой ситуации регентства и борьбы боярских группировок. У всех на памяти была недавняя история, когда после смерти в малолетство будущего царя Ивана Грозного страна практически потеряла управляемость из-за боярских склок. Поэтому такие влиятельные люди как, к примеру, Адашев, склонялись к кандидатуре князя Владимира Андреевича Старицкого. Был ли этот выбор лучшим для России, сказать однозначно нельзя. Те скупые сведения, которые сохранились в источниках, рисуют князя как человека несамостоятельного и без нужных волевых качеств. Однако насколько им можно доверять?

В конечном итоге победила партия царя, который выздоровел и власть никому не отдал, но обиду затаил. В. О. Ключевский, давая психологическую характеристику Ивану, отмечал что «раздражительность и затаенное, молчаливое озлобление против людей, злость со стиснутыми зубами», длительное, иногда в течение нескольких лет, ожидание мести определяли мотивы многих его поступков.

Поэтому, когда зимой 1567-1568 гг. на фронте поляки уклонились от открытого военного столкновения со значительно более слабой русской армией, стало ясно, что в окружении царя появились если не заговорщики, то предатели. Вся вина была возложена на боярина И. П. Федорова, которого сочли главой заговора. Он был казнен, семья разорена и частично погибла. Не щадили даже детей и женщин. Начались массовые казни людей из окружения Федорова, для чего царь с опричниками самолично объезжал вотчины опального боярина. Погибли князья Ф. И. Троекуров, А. И. Катырев-Ростовский, несколько представителей боярских родов Шеиных, Колычевых и Лыковых. Вся эта кровавая карусель шла не менее полугода и в ней, вероятно, впервые сильно отличился Малюта Скуратов.

Поэтому логично, что завершать дело с князем Владимиром Андреевичем Старицким было поручено ему же.

Час царской мести наступил в 1569 году, когда «положил князь велики гнев свой на брата своего князя Володимера Андреевича и на матерь его». Именно тогда Малюта Скуратов получил знаменитый «извет», т.е. донос на новгородцев, которые якобы желают смерти царю Ивану, готовы перейти в польско-литовское подданство и посадить на престол Владимира Андреевича Старицкого. В. Б. Кобрин высказывал предположение, что этот противоречивый в своем содержании документ был составлен в ближайшем окружении царя как повод для того, чтобы расправиться с неугодным князем и устрашить бояр-аристократов.

Малюта арестовал княжеского повара, прозывавшегося Молявой, и тот под пытками оговорил своего хозяина. Донос был смертельным, якобы Старицкий князь готовил отравление Ивана IV. У повара нашли улики - смертельный порошок и большую сумму денег. Судьба двоюродного брата царя была решена. В октябре 1569 года его с семьей привезли в Александрову слободу, обвинителем выступил Малюта Скуратов, приговор был заранее известен.

Источники расходятся во мнении, как именно была совершена казнь. Но наиболее устоявшейся является версия о том, что Малюта принудил князя принять яд. Затем была уничтожена практически вся семья князя, включая маленьких детей, его свита и случайные свидетели. Несколько десятков человек. Как бы не кощунственно это звучало по отношению к остальным жертвам Малюты Скуратова, но в случае со Старицким князем им была пролита кровь Рюриковичей, что ставило под угрозу священность и незыблемость монархии.

Малюта Скуратов и митрополит Московский Филипп

Одновременно с делом князя Владимира Андреевича Старицкого разворачивался другой громкий политический процесс того времени - дело митрополита Филиппа. Митрополит происходил из знатного боярского рода Колычевых и в 1566 году был избран главой Русской православной церкви. Практически сразу же возник конфликт между ним и царем. Филипп резко выступил против творимых опричниками казней и беззаконий. Апогей противостояния случился 22 марта 1568 года, когда митрополит, неслыханное дело, публично во время литургии отказал царю в своем благословении. Если бы Иван IV послушался Филиппа и отменил опричнину, то для Малюты такой исход означал бы конец палаческой карьеры, забвение и, возможно, смерть. Так что в этом деле он имел свой интерес.

На следующий же день Малюта Скуратов начал аресты людей митрополичьего двора, последовали пытки и казни. Осенью того же года Филиппа лишили сана, сослали простым монахом в один их тверских монастырей. Род Колычевых был истреблен по приказу царя. Но даже тогда бывший митрополит продолжал мешать Грозному.

В 1569 году царь отправляет к Филиппу Малюту Скуратова. Предлог - получить благословление планирующегося новгородского похода. Понятно, что бывший митрополит благословения на террористическую акцию против населения целого города дать не мог. Отказ стал формальной причиной убийства - Малюта Скуратов задушил Филиппа. Как пишет Р. Г. Скрынников, убийство Филиппа могло быть совершенно только по указанию Ивана IV, хотя формальных доказательств этого нет. Но ведь Малюту за это убийство никак не наказали, значит можно предполагать, что действовал он не по своей инициативе.

Малюта Скуратов как орудие государственного террора

Малюта Скуратов - активный проводник и организатор всех кровавых дел массового государственного террора, развернутого в годы опричнины. Он был участником новгородского похода 1569-1570 гг., последовавшего за «изветом» и убийством Старицкого князя, карательной экспедиции против собственного народа, в ходе которой все население Новгорода было заочно объявлено изменниками и приговорено к смерти. Попутно опричники вырезали жителей , и . Согласно поминальным синодикам отряд Малюты убил во время похода 1505 человек. Сам Скуратов получил ранение в живот и служебное повышение. С 1570 года он стал заседать в Думе.

Этот поход, война власти со своими подданными, поставили Россию на грань выживания. Не может народ испытывать доверие к царю, который вместо защиты маниакально истребляет людей без какой-либо вины с их стороны. Чтобы защитить себя Грозный в 1570 году решился на ликвидацию наиболее одиозных опричников. Казалось бы, вот он закат Малюты Скуратова. Но ничуть не бывало. Летом 1570 года было казнено более 100 человек (источники расходятся в том, сколько именно). Среди них были видные государственные деятели - дьяки И. М. Висковатый и Н. Фунтиков, представители аристократических фамилий Воротынских, Шаховских, Серебряных, Оболенских и первые лица опричнины - А. И. Вяземский, А. Д. Басманов, братья Грязные. Скуратов проделал всю подготовительную пыточную работу, самолично «курировал процесс», но сам не только не пострадал, но достиг вершины своего могущества. Он занял то место главного советника, «серого кардинала» при царе, которое в период реформ Избранной Рады принадлежало другому выходцу из «худородных» дворянских низов Алексею Адашеву.

Именно в это время Малюта становится воеводой, что для сложившегося порядка опричнины не очень характерно. Каратели не способны быть военачальниками. Его привлекают к участию в дипломатических переговорах. Ни в том, ни в другом деле Скуратов не имел необходимых знаний и опыта. Есть предположение, что функция Малюты в этих делах была функцией соглядатая, наблюдателя и контролера за аристократами-воеводами, которым Грозный не доверял.

Верная служба и карьера завершились 1 января 1573 года, когда Малюта Скуратов погиб в бою при штурме крепости Пайда. Похоронен, по одним сведениям, в Иосифо-Волоколамском монастыре, по другим - в церкви Святого Антипы в Колымажном переулке. Захоронение не сохранилось.

У него осталось три дочери. Две из них отметились в истории. Средняя - Мария стала женой и русской царицей с 1598 по 1605 гг. Убита в 1605 году во время московского восстания перед входом войск в столицу. Младшая - Екатерина была выдана за князя Дмитрия Шуйского, родного брата царя (1606-1610 гг.). Ей приписывают отравление племянника царя и одного из лучших полководцев Смутного времени - , которого дядя-царь подозревал в желании занять трон. Вина Екатерины не доказана, но в народном сознании обвинение ей было вынесено, возможно, из-за репутации ее отца.

Малюта Скуратов - это уникальный персонаж, практически полностью скрытый от нас историей. О нем практически нет достоверных свидетельств, а если и есть, то они затрагивают не его личность, а его действия. Малюта предстает перед нами как человек - функция. Он сросся с государственной машиной, стал ее орудием и тем самым вошел в историю. Как только надобность в массовом терроре отпала, он исчез, погибнув достойно, но, не искупив тем самым своей огромной вины перед душами людей, замученных им и убитых.

М. П. Дудкина, канд. ист. наук
специально для портала

Литература:

• Зимин А. А. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV - первой трети XVI в. М., 1988.
• Зимин А. А. Опричнина Ивана Грозного. М., 1964.
• Скрынников Р. Г. Опричный террор. Л., 1969.
• Кобрин В. Б. Иван Грозный. М., 1989.
• Володихин Д. М. Малюта Скуратов. М., 2012.

Для отечественной истории Малюта Скуратов является личностью одиозной и в чем-то даже нарицательной. Он являет собою образ беззаветно преданного своему царю злодея и палача. При этом многие историки считают, что его жестокость была явно преувеличена.

Его настоящим именем было имя Григорий Скуратов-Бельский. К сожалению, историки не смогли установить, когда он родился. Также неизвестно место его рождения. А прозвали его «Малютой» из-за маленького роста.

Его предки были выходцами из очень мелкого дворянского рода и считались холопами русских самодержцев. Скуратов очень долго поднимался по карьерной лестнице и на протяжении длительного времени был на второстепенных ролях. Лишь за несколько лет до его смерти он стал одним из самых приближенных .

Его имя впервые упоминается в летописях 60-х XVI столетия. И связано это с эпохой . Напомним, царь решил создать специальную сыскную службу. Его опричное ведомство стало мощным подразделением. По современным лекалам, это была тайная полиция, которая действовала в интересах безопасности государства. При этом сам Скуратов ровным счетом не принимал никакого участия в . Он был простым участником опричнины, но именно там достиг высокого положения.

Ему приходилось вести дознания. Именно по его указанию казнили бояр и дворян. При этом их земельные наделы отходили самодержцу, а вот имущество – Скуратову. Эпоха опричнины закончилась в 1572-м. Но близость придворного соглядатая к царю сохранилась.

Особое место в «подвигах» Малюты занимает убийство митрополита Филиппа, изобличавшего злодеяния царя.

При этом Скуратов был не только главным опричником, но и военачальником. Ему порой приходилось участвовать и в боевых действиях. Так, когда шла , Малюта возглавлял свои армейские подразделения и принимал участие в походах. Также ему доводилось вести и переговоры с представителями таких государств, как Речь Посполитая и Крымское ханство.

Фактов о личной жизни Малюты Скуратова очень мало. По официальной информации, у главного опричника была одна-единственная супруга Марья. У четы родились три дочери. Все они в свое время более чем удачно вышли замуж. Так, муж старшей дочери был двоюродным братом самодержца. Средняя дочь стала женой будущего . Ну а младшая решила выйти замуж за , который впоследствии правил страной в смутное время. По источникам, в семействе Малюты не было сыновей, поэтому его род прервался…

В 1573-м бывший главный опричник пал смертью храбрых. Он штурмовал крепость Вейсенштейн, что в Германии. В ходе столкновения он был смертельно ранен. Тело Малюты привезли в один из монастырей. Там его и погребли.

По приказу Ивана Грозного, вдова опричника начала получать пожизненную пенсию. Между прочим, в те времена такое распоряжение считалось поистине удивительным прецедентом.

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Малюта Скуратов (настоящее имя Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский; дата рождения неизвестна - 1 января 1573) - русский государственный, военный и политический деятель, один из руководителей опричнины, думный дворянин (с 1570), любимый опричник и помощник Ивана Грозного.

Год и место рождения неизвестны. Прозвище «Малюта» получил за свой малый рост или, возможно, за свой говор: «Молю тя…». Имя «Малюта» сделалось в народе нарицательным названием палача и злодея.

Имя Малюта Скуратов было прозвищем Григория, так же, как и прозвищем его отца, Лукьяна Афанасьевича Бельского, было Скурат, что означает «вытертая замша» (возможно, по мнению А. М. Панченко, из-за плохой кожи).

Выходец из среды провинциального дворянства, он довольно медленно поднимался в системе государственного управления и первое время был больше на второстепенных ролях.

Имя Григория Бельского впервые упоминается в разрядных книгах в 1567 году - в походе на Ливонию он занимает должность «головы» (сотник) в опричном войске.

Вопреки распространённому мнению Скуратов не стоял у истоков опричнины, в которую он был принят на самый низший пост параклисиарха (пономарь).

Возвышение Скуратова началось позже, когда опричное войско начало действовать, «ограждая личную безопасность царя» и «истребляя крамолу, гнездившуюся в Русской земле, преимущественно в боярской среде». Вскоре Скуратов выдвинулся в число самых приближённых к Ивану Грозному опричников.

Н. М. Карамзин, ссылаясь на показания очевидцев, описывает, как Малюта с опричниками совершал налёты на дворы опальных вельмож, отбирая у них жён и дочерей «на блуд» царским приближённым.

Вероятно, в 1569 году Григорий Бельский возглавил опричное сыскное ведомство - «высшую полицию по делам государственной измены», которой до того не было в государственном устройстве. В этом году царь поручает Бельскому арестовать своего двоюродного брата удельного князя Владимира Андреевича Старицкого. Кузен царя был претендентом на престол, «знаменем» для недовольных бояр, однако, прямых доказательств измены Владимира Старицкого не было. Всё изменилось, когда следствие возглавил Малюта Скуратов. Главным свидетелем обвинения стал царский повар по прозвищу Молява, который признался, что Владимир Старицкий поручил ему отравить царя. У повара был найден порошок, объявленный ядом, и крупная сумма денег - 50 рублей, якобы переданная ему Старицким. Сам Молява не дожил до конца процесса. 9 октября 1569 года, по поручению Ивана IV, Малюта «зачитал вины» Старицкому перед его казнью: «Царь считает его не братом, но врагом, ибо может доказать, что он покушался не только на его жизнь, но и на правление».

В обязанности Григория Бельского входила организация тотальной слежки за неблагонадёжными и выслушивание «изветчиков». Главным средством дознания опричных следователей была пытка. Казни следовали одна за другой.

В конце 1569 года Григорий Бельский получил «извет» от Петра Волынского о том, что новгородский архиепископ Пимен и бояре желают «Новгород и Псков отдати литовскому королю (Сигизмунд II Август- король польский, великий князь литовский), а царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси злым умышлением извести». Историки считают, что Волынский подделал несколько сотен подписей под грамотой тайного сговора с королём Сигизмундом II Августом. В ответ была организована карательная экспедиция. 2 января 1570 года опричная армия окружила Новгород. Малюта Скуратов вёл дознание с неслыханной жестокостью. В «Синодике опальных» записано, что «по Малютинские новгородцкие посылки отделано тысяща четыреста девятьдесять человек, да из пищалей стрелянием пятнадцать человек, им же имена сам ты Господи веси».

Народная память сохранила пословицы: «Не так страшен царь как его Малюта», «По тем улицам, где ты ехал, Малюта, кура не пила» (то есть ничего живого не сохранилось).

К 1570 году опричное войско насчитывало уже более 6000 человек и стало представлять бОльшую опасность для государства, чем боярские заговоры. Всевластие и безнаказанность привлекали, как выражался Курбский, «человеков скверных и всякими злостьми исполненных», практически единовластно вершивших суд. В своих «Записках о Московии» Генрих Штаден, немецкий наёмник, попавший в ряды опричного двора, сообщал: «Опричники обшарили всю страну… на что великий князь не давал им своего согласия. Они сами давали себе наказы, будто бы великий князь указал убить того или другого из знати или купца, если только они думали, что у того есть деньги… Многие рыскали шайками по стране и разъезжали якобы из опричнины, убивали по большим дорогам всякого, кто им попадался навстречу».

Опричнина стала хорошо организованной вооружённой структурой, которая могла выйти из повиновения в любой момент. В её ликвидации Григорий Бельский сыграл главную роль.

После «новгородского дела» было проведено следствие против руководителей опричнины Алексея Басманова, Фёдора Басманова, Афанасия Вяземского и пр. Алексей Басманов ещё ранее был отстранён от участия в походе на Новгород, поскольку выступал против похода и новгородский архиепископ Пимен был его верным сторонником. Опричник Григорий Ловчиков донёс на Афанасия Вяземского: якобы тот предупредил новгородских заговорщиков, выдавая вверенные ему тайны. В следственном деле указано, что заговорщики «ссылалися к Москве з бояры с Алексеем Басмановым с сыном его с Фёдором… да со князем Офонасьем Вяземским». 25 июня 1570 года на Красную площадь было выведено на казнь 300 человек. Прямо на эшафоте царь помиловал 184 человека, 116 велел замучить. Начал казнь Малюта Скуратов, отрезавший ухо у одного из главных обвиняемых - думного дьяка Ивана Висковатого, руководителя Посольского приказа, хранителя государственной печати.

В 1571 году после следствия, проведённого Григорием Бельским, о причинах успеха разорительного набега Давлет-Гирея весной 1571 года, в ходе которого была сожжена Москва, были казнены глава опричной Думы князь Михаил Черкасский и трое опричных воевод.

В 1572 году опричное войско было распущено. Царским указом было запрещено употреблять само слово «опричнина» - провинившихся били кнутом.

В начале 1570-х годов по поручению царя Григорий Бельский вёл важные переговоры с Крымом и Литвой.

Весной 1572 года, в ходе Ливонской войны, Грозный предпринял поход против шведов, в котором Малюта занимал должность дворового воеводы, командуя государевым полком.

Григорий Бельский погиб в бою 1 января 1573 года, лично возглавив штурм крепости Вейсенштейн (ныне Пайде). По приказу царя тело было отвезено в Иосифо-Волоколамский монастырь. Похоронен рядом с могилой своего отца. До настоящего времени захоронение не сохранилось. По другим данным - погребён в фамильном склепе в Антипьевской церкви в Конюшенной, что на Волхонке. Царь «дал по холопе своем по Григорье по Малюте Лукьяновиче Скуратове» вклад в 150 рублей - больше, чем по своему брату Юрию или жене Марфе. В 1577 году Штаден записал: «По указу великого князя его поминают в церквах и до днесь».

После смерти Скуратова его родственники продолжали пользоваться царскими милостями, а его вдова получала пожизненную пенсию, что было уникальным явлением в то время.

У Скуратова не было прямых наследников по мужской линии. Трёх своих дочерей глава «тайной полиции» пристроил весьма удачно. На старшей женился князь Иван Глинский, двоюродный брат царя. Средняя дочь Мария вышла замуж за боярина Бориса Годунова и стала впоследствии царицей. Младшая, Екатерина, была выдана за князя Дмитрия Ивановича Шуйского, брата Василия Шуйского, ставшего впоследствии царём. Князь Дмитрий Шуйский считался наследником престола, поэтому Екатерина также могла стать царицей.

В самом конце 1572 года, четырнадцатого от начала Ливонской войны, и, соответственно, двенадцатого до её бесславного для русских завершения, значительные силы Ивана Грозного вторглись в контролируемую шведами часть Эстляндии. Цели похода были самыми амбициозными – полностью очистить от шведов территорию, захватив Ревель (Таллин) и Пернов (Пярну). Ободрённый недавним разгромом крымского хана Давлет-Гирея под Молодями и начавшимся со смертью Сигизмунда Второго периодом "бескоролевья" в Польско-Литовском государстве, Грозный смог отмобилизовать для похода едва ли не все наличные воинские контингенты своей страны.
Он сам прибыл в зону боевых действий, намереваясь управлять войсками лично – что означало исключительную надежду этого трусоватого и честолюбивого владыки на успех предприятия.

Итак, в декабре войско выступило из Новгорода и 27 числа осадило крепость Пайду (Вассенштайн, ныне – эстонская Пайде). В течение пяти дней воевода Токмаков подвергал укрепления интенсивному артиллерийскому обстрелу, задействовав едва ли не всю осадную артиллерию – гордость Ивана Грозного. Затем, когда пушки смолкли, выяснилось, что овчинка не стоила выделки: оказалось, что ещё до подхода русских большая часть шведского гарнизона покинула крепость, отправившись
навстречу обозу с боеприпасами и снаряжением. По словам ливонского хрониста, в крепости осталось "всего только 50 воинов, способных владеть оружием, да 500 простых мужиков, бежавших в замок". Таким образом, лёгкий успех штурма крепости выглядел неминуемым. Это стало ясно всем, и окружавшие Грозного "труженики топора и застенков" – деятели упразднённой недавно опричнины – увидели возможность отличиться на виду у хозяина на нехарактерном для себя воинском поприще.
Таким образом, штурм в четверг 1 января 1573 года возглавил сам глава Розыскного приказа Малюта Скуратов, помогали ему всегдашний подручный В. Г. Грязной, родственник последнего В. Ф. Ошанин, брат гонителя митрополита Филиппа В. М. Пивов и другие тогдашние «энкавэдэшники».

То, что произошло дальше, вполне укладывается в стандартную логику развития подобных сюжетов, когда посланные монархом приближённые отправляются с силовой миссией против заведомо более слабого противника. Заинтересованные в последующем преподнесении своих действий как тяжёлой борьбы с упорным врагом, эти люди намеренно обостряют, ужесточают ситуацию, подчас игнорируя мирные предложения и даже капитуляцию своих противников, проливают реки бессмысленной крови.
Данный подход или его отголоски мы находим во все времена – вспомним знаменитый эпизод пожога моста гусарами из "Войны и мира", подавление Б. Ф. Шереметевым восстания в Астрахани в 1706 году или, скажем, ряд сообщений о боевых действиях в Чечне. Причем, сам верховный зритель подобного спектакля подчас даже понимает ему цену, однако не только не может осадить зарвавшегося сатрапа, но и обязан наградить его за рвение. Ибо, согласно правилам русской бюрократической механики, наказанные за чрезмерное рвение в следующий раз продемонстрируют столь же чрезмерное попустительство. А если их и тут накажут – ответят непробиваемым саботажем.

Так произошло с Горбачёвым, кстати, и именно этот страх горбачёвской западни удерживал Путина от ограничения казалось бы совершенно невыгодных ему недавних репрессий против нашей карликовой оппозиции.

Однако вернёмся в осаждённую Пайду. Как и ожидалось, ворвавшиеся через стенной пролом в готовую сдаться крепость недавние опричники устроили жуткую резню, ввиду которой комендант крепости с несколькими уцелевшими бойцами сдаться отказался и сопротивлялся до последнего, защищая Тюремную башню. Во втором часу пополудни крепость всё же была взята. Однако праздника для Ивана Грозного всё равно не вышло: во время штурма неопытный его предводитель получил огнестрельное ранение и вскоре скончался.

На царя это событие, надо сказать, произвело впечатление сильнейшее. Равнодушный абсолютно к чужим человеческим жизням, кровавый садист в душе, он опечалился не на шутку и, желая отомстить, приказал зажарить живьём всех пленных. Что и было сделано с садистской неспешностью – в течение нескольких дней у крепостной стены сжигали по одному немецких и шведских пленных, а также знатных жителей городка. Сжигали так, чтобы обречённые видели казнь друг друга.

В чём же причина столь сильных чувств? Возможно, в особой логике патологической мнительности. Подозревая всех и каждого в заговоре против себя, лелея десятилетия такую убеждённость, человек, подобный Грозному, в какой-то момент способен наделить своего охранника едва ли не мистическими свойствами хранителя собственной безопасности. Это отождествление редко бывает длительным во времени, однако от того не становится более слабым…

А затем Грозный покинул армию. Вместе с гробом Малюты он отправился в Новгород, в тот самый Новгород, улицы которого за два года до этого Малюта заливал потоками безвинной крови. Похоронили душегуба в Иосифо-Волоколмском монастыре, его вдове царь назначил пожизненную пенсию – чуть ли не первую в русской истории.

Задача данной статьи - выяснить причину гибели любимого опричника и помощника Ивана Грозного МАЛЮТЫ СКУРАТОВА по его коду ПОЛНОГО ИМЕНИ.

Смотреть предварительно "Логикология - о судьбе человека".

Рассмотрим таблицы кода ПОЛНОГО ИМЕНИ. \Если на Вашем экране будет смещение цифр и букв, приведите в соответствие масштаб изображения\.

2 8 20 49 67 78 88 98 102 119 129 133 148 165 175 185 197 217 228 257 289 303 318 321 331 355
Б Е Л Ь С К И Й Г Р И Г О Р И Й Л У К Ь Я Н О В И Ч
355 353 347 335 306 288 277 267 257 253 236 226 222 207 190 180 170 158 138 127 98 66 52 37 34 24

4 21 31 35 50 67 77 87 99 119 130 159 191 205 220 223 233 257 259 265 277 306 324 335 345 355
Г Р И Г О Р И Й Л У К Ь Я Н О В И Ч Б Е Л Ь С К И Й
355 351 334 324 320 305 288 278 268 256 236 225 196 164 150 135 132 122 98 96 90 78 49 31 20 10

БЕЛЬСКИЙ ГРИГОРИЙ ЛУКЬЯНОВИЧ = 355 = МЁРТВ ОТ СМЕРТЕЛЬНОГО РАНЕНИЯ.

355 = 223-СМЕРТЕЛЬНОЕ РАНЕНИЕ + 132-УХОД ИЗ ЖИЗНИ.

355 = 159-ВНЕЗАПНАЯ ГИБЕЛЬ + 196-ЗАСТРЕЛЕН ИЗ ПИЩАЛИ.

102 = ЗАСТРЕЛЕН
________________________________________________
257 = 102-ЗАСТРЕЛЕН + 155-ЖИЗНЬ КОНЧЕНА

Код ДАТЫ ГИБЕЛИ: 01.01.1573. Это = 01 + 01 + 15 + 73 = 90 = УГРОБЛЕН.

355 = 90-УГРОБЛЕН + 265-\ 196-ЗАСТРЕЛЕН ИЗ ПИЩАЛИ + 69-КОНЕЦ \.

Ежедневная аудитория портала Проза.ру - порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.